– Когда станет твердым? – спросила она, подходя ближе к Саше.

– Я скажу когда, – ответила Александра. Воздух в этом месте был довольно влажным, и она не знала точно, сколько потребуется времени, чтобы плетенка высохла хотя бы немного.

– Придем посмотреть, – заверила ее Калига, а потом села напротив. Хатия тут же опустилась на землю справа от дочери. Далия удобно устроилась слева. Все остальное племя время от времени наблюдало за ними, вернее, все то и дело посматривали в сторону плетенки. Александра подумала, что на ночь стоит занести корзину в дом, иначе кто-нибудь обязательно полезет смотреть и сломает. – Скоро выбор, – как бы между делом упомянула Калига, глядя прямо на Сашу.

Женщину многое интересовало в Амии. После своего выздоровления девушка стала какой-то другой. И дело не в том, что она зачем-то чистит свою кожу, моет волосы горькой травой и как-то интересно их собирает. Просто Калига чувствовала некое внутреннее изменение, и ее это весьма интересовало.

Саша на слова Калиги ничего не сказала, только кивнула, давая понять, что услышала. Она уже говорила, что не собирается участвовать в выборе.

– Рвай делает бусы, – с легким восторгом произнесла молчавшая до этого момента Далия. – А для Мого чистит большой бычий череп.

Александра слегка прищурилась, сжимая губы в тонкую нить.

– Мне все равно, – резко бросила она. – Я сказала ему нет.

Далия с Калигой переглянулись.

– Мого хочет отдать тебя ему. Я слышала, – уверенно выдала Калига. – Он сам указал на череп.

Александра прикрыла на миг глаза, а потом посмотрела на Хатию. Женщина выглядела напряженной. Это было заметно по сжатым кулакам и слегка учащенному дыханию.

– Я могу сказать нет? – спросила Саша на всякий случай.

В это время в голове крутилось множество картин предполагаемого будущего. А что, если ее просто скрутят и бросят в круг, а после силой овладеют? Конечно, она будет сопротивляться, но вряд ли это сильно поможет. В конце концов, любой, даже самый слабый мужчина в данный момент сильнее нее.

 – Да, – Хатия уверенно кивнула.

Калига с Далией с неодобрением поглядели на подругу.

– Зачем так говоришь? – чуть сердито произнесла Калига. – Выбор важен. Она и так уже стара для первого дитя. Еще немного – и никто не захочет ее.

На самом деле, Калига слегка лукавила. Да, Саше было уже восемнадцать, и ее можно было назвать по меркам этого мира старой девой. Но при этом выглядела она достаточно хорошо. Немного старше своего физического возраста, но явно в самом начале своего цветения.

– Почему ты не хочешь мужчину? – требовательно спросила Калига. Наверное, стоило бы осадить ее, напомнив, что это не ее дело, но Саша вдруг подумала, что женщина может просто волноваться за нее. Всё-таки они с Далией считали их маленькую семью близкой себе, поэтому, вероятно, желали самого лучше.

– Хочу сама выбирать, – ответила Александра прямо.

Обе женщины от ее ответа слегка отшатнулись, распахнув глаза чуть сильнее. В их головах явно не укладывалось нечто подобное.

Хатия рядом завозилась, а после положила сделанный Сашей нож.

– Она сама сделала, – с плохо скрываемой гордостью произнесла она.

Калига нахмурила брови.

– Этого мало, – убежденно выдала Далия, а после чуть прищурилась и добавила: – Может, и не она, – сказав это, Далия смутилась, будто устыдившись своих слов.

– Это сделала моя дочь! – произнесла Хатия с нажимом. Выглядела она при этом воинственной и слегка расстроенной – ее явно огорчало, что кто-то мог подумать, будто ее дочь не делала нож.

– Женщина не может сделать это, – слова Калиги звучали так, будто она напоминала ребенку, почему нельзя летать, как это делают птицы. Правда, после своих слов она как-то странно посмотрела на Сашу, будто выискивая у нее несвойственные людям крылья.

– Амия другая, – настояла Хатия. – Она все может, – прозвучало убежденно. – Она и себе сделала. Из зеленого камня.

Взгляды всех троих метнулись к поясу Саши. Именно там она держала сделанный ее нож.

– Я не пойду на выбор. Не хочу.

Калига осуждающе покачала головой. Далия выглядела слегка несчастной, будто какой-то глупец в ее присутствии отказывался от дарованной небесами истинной любви или же немыслимого богатства. Хатия осталась спокойной, она давно уже знала о выборе дочери и готова была поддержать ее.

– Мого не согласится, – произнесла предупреждающе Калига. – Он хочет череп. Ты его дочь. Он скажет тебе об этом.

Саша безразлично пожала плечами.

– Он выгнал мою мать из дома. Хотел выбросить меня в лес. Не кормил нас четыре долгих года. Он не может меня заставить.

На самом деле, Саша не была полностью убеждена. Даже несмотря на заверения Хатии, что никто не станет заставлять ее, она помнила: в этом мире царит закон силы. Кроме того, они все еще жили в племени, а значит, должны были подчиняться его законам.

Но даже так она готова была рискнуть.

Как только женщины ушли, Саша решила, что не стоит забивать голову мыслями о том, чего, возможно, и не случится. Конечно, планировать дальнейшие свои действия следовало, но сейчас у нее было слишком много неизвестных переменных, чтобы составить хоть какой-то план. Она просто сделает все, чтобы остаться свободной и при этом желательно живой.

Оглядев их шалаш, она неодобрительно покачала головой. Строение выглядело хлипко, ненадежно и, честно говоря, просто убого. Другие лачуги смотрелись немного лучше. Впрочем, и они не казались Саше достаточно хорошими.

Обойдя хижину по кругу, Александра попыталась придумать, как можно улучшить их дом. По всему выходило, что проще убрать все это и построить новое.

Называя это хижиной и лачугой, Саша делала их дому большой комплимент. Выглядело строение как самый настоящий шалаш. Что-то подобное она с друзьями строила в далеком детстве, только немного меньше.

Хотя стоит сказать, данный шалаш возводился более основательно. То есть в землю Хатия вкопала две длинные, относительно ровные жерди. На их верхушках красовались рогатульки – выглядели они как английская буква «V». На этих рогатках сверху лежала еще одна длинная палка, играющая роль перекладины. На нее опирались палки. Щели женщина забила травой, а после замазала грязью. Сверху накрыла все кусками коры и похожим на камыш высохшим растением. Видно было, что Хатия приложила много труда, чтобы построить все это.

Оглядев другие дома, Александра заметила, что некоторые из них сверху покрыты шкурами. Сразу становилось понятно, что в таких домах живут более состоятельные соплеменники.

Немного подумав, Саша решила пока не трогать их дом. Новый шалаш ей строить не хотелось. Если затевать строительство, так делать дом на совесть, чтобы он мог стоять годами.