И понял Бог, что Люцифер и его армия нужны ему, чтобы выполнять самую грязную работу, за которую не взялся бы ни один из ангелов Господних. Они, видите ли, под землей чихают от недостатка солнечного света, неженки хреновы. Помню, что творилось, когда в Преисподнюю явился Глас Господень, ангел Метатрон. В форме большого огненного громкоговорителя… то есть на самом деле светящегося шара он спустился, проломив нам и без того осыпающиеся земляные своды, чтобы провозгласить условия, на которых Ад и все его обитатели с того дня стали существовать…»

* * *

— Какие условия? — спросил я, поймав себя на мысли, что затаил дыхание, если оно у меня, конечно, на тот момент было.

— Они содержатся в Кодексе Ада, это свод законов для всех сил Зла в мире, нарушать которые строго запрещено. Люцифер обязан сам следить за тем, чтобы его демоны, гоблины, барабашки и прочие твари следовали этим законам, и карать провинившихся по всей строгости.

— Иначе в Ад снова спустится Метатрон и поубивает всех к Божьей матери? — захотелось мне прояснить ситуацию.

— Типа того… — мрачно вздохнул Астарот. — И ведь какой же Бог все-таки хитрый жук! Мало того, что потребовал от сброда этой земли следовать законам, так еще и поставил самого свободолюбивого и бунтарского из своих бывших ангелов за ними надзирать!

— Жестоко, — заметил я.

— Да просто Ад какой-то… — буркнул демон. — Сечешь теперь, зачем нам нужны адвокаты? А, вернее, АДвокаты?

— Чтобы защищать Дьявола и его слуг перед Богом???? — ошалел я, аж приподнимаясь с места.

— Ха! Какой быстрый, — Астарот рухнул в свое кресло так, что оно затрещало. — Для Бога мы все уже изначально виновны. Он всего лишь ищет повод устроить нам Страшный Суд, сам знаешь. А мы просто стараемся отсрочить этот день, разрешать все дела, не вынося сор из избы. Мы сами судим своих же демонов, Шальков. Мало кто в этом мире может это себе позволить.

Я попросту сидел, молча, и даже не пытался «переварить» все происходящее. Герцог Ада жаловался мне на проблемы сосредоточения мирового Зла, на тяжелую жизнь Сатаны, и все это для того, чтобы нанять меня на работу. При жизни бы мне кто-нибудь такое предложил!

Из раздумий меня вырвало прикосновение чего-то пушистого: это Каргоруша задела меня меховым хвостом, бесшумно подойдя к Астароту. Согнувшись в полупоклоне, она наклонилась к его уху, раздалось тихое урчание. В ответ демон коротко кивнул, переведя на меня взгляд красных глаз.

— У меня заканчивается время, дела не ждут. Это рядовые черти целый день балду гоняют… в прямом смысле, Шальков, есть тут у нас один грешник, фамилия у него такая, Балда, — Астарот поднялся на ноги, оправив пиджак, хоть он нисколько и не помялся. — Пройдемся, Антон, будем говорить по дороге.

Я не чувствовал себя вправе спрашивать, куда именно мы направляемся — все равно отказаться вряд ли бы получилось. Особенных дел у меня, очевидно, тоже не было — не торопиться же мне назад, на сковородку? С Астаротом было внезапно очень интересно общаться. Еще несколько часов назад я не подозревал, что Ад действительно есть, и уж тем более что у них тут такие законодательные трудности. Кажется, так же чувствуют себя какие-нибудь гренландские туристы в Москве: они тоже слабо верили в существование России.

Больше Астарот не использовал методы пространственного перемещения, мы с ним всего лишь покинули кабинет, миновав длинный коридор с несколькими поворотами. Его стены, к моему удивлению, были завешаны бумажными плакатами групп и артистов, исполнявших музыку в стиле рок и металл. Брутальные косматые мужики смотрели на меня с постеров; большинство из них, насколько мне помнилось, были еще живы. Часть изображений были напечатаны на листах, явно вырванных из каких-то недорогих журналов. Бумага кое-где скукожилась от жары, все-таки в Аду не субтропический климат. Притормозив перед одним из таких плакатов, Астарот бережно и тщательно расправил его края, неодобрительно покачав головой.

— Музыку любите? — нарушил я затянувшуюся паузу. — Я тоже люблю. Любил… Металл — это закон?

— Кодекс Ада — это закон, — вздохнул Астарот. — А это… это настолько охренительно, что когда эти чуваки передохнул и попадут Ад за свой безбожный образ жизни, я лично поцелую каждого из них в попу, прежде чем ее поджарят на адском огне. И почему мы освобождаем только АДвокатов?? Какая несправедливость.

Речи демона о некоем освобождении «царапнули» мое сердце, напрочь отвлекая внимание от возникших в моей голове образа Астарота, целующего в мощную волосатую ягодицу какого-нибудь Эрика Адамса[6]. Я недоверчиво покосился на своего спутника, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу в ожидании продолжения рассказа. Астарот прекрасно видел мое смятение, позволяя себе им насладиться.

— Вы точно из Ада, — не выдержал я.

— Я тебя тоже люблю, — хохотнул демон. — А думал ли ты, Шальков, что сотрудничество с силами Зла — это не только ценный мех, но и очень, ОЧЕНЬ выгодное дело? — он посмотрел на меня, но я решил молчать, чтобы не сбить Астарота с мысли, завершение которой имело для меня огромную важность. — Тебя отпустят на Землю, вернув твое тело. Там ты будешь жить в роскоши и достатке, без болезней и проблем, присущих смертным, которые не умерли и не АДвокаты, ровно до тех пор, пока Ад не призовет тебя на защиту ему подобных.

— Можно из Подземного царства вернуться на Землю?? — не поверил я. — Не может быть…

— Почему нет? Вход в Ад располагается в каждом «Макдональдсе», мы не пробрались пока только в Ватикан, но тут уж, сам понимаешь, дело особое. Тебя что-то удивляет? Попасть в Преисподнюю не так-то и сложно, достаточно зайти в «Zara» в день распродажи.

За разговором мы успели миновать коридор с рокерами и даже покинуть здание, в котором он находился. Я понятия не имел, как оно выглядело, поэтому стоило мне поднять глаза, как душа моя (простите за каламбур) замерла. Никогда не думал, что можно заявить такое, но пейзажи Ада были самыми захватывающими из тех, что я когда-либо видел.

Кабинет Астарота находился в одноэтажном здании, расположившемся у подножия гигантской черной горы. Склон был покрыт солью и трещинами, сплетавшимися в затейливый рисунок. Его верхушка утопала в красных облаках, клубившихся под «куполом» Ада, и была практически не видна.

Откуда-то доносился тихий гул. Чтобы понять, что издает этот звук, я опустил глаза и понял, что то, что я принял за подножие горы, вовсе не было ее основанием. Мы находились на огромной высоте, а под нами раскинулось целое пространство, пронизанное светящимися «червями» огненных рек. Гул состоял из криков миллионов душ. Ад, настоящий Ад для грешников, был там, гораздо ниже того места, где находились мы с Астаротом, и я чувствовал облегчение каждую секунду, которую мне не приходилось быть там.

— Прекрасный вид, — протянул Астарот.

— Невероятно, — выдохнул я, хватаясь за горло. — Многих вы уже приводили сюда?