Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не помню.
Аля помнила, что они просто шли по этой вот дороге и пришли к базе — поворот к ней вон за тем хвойным мыском, самая заметная сосна в котором как будто расколота. Но как это скажешь, чтобы звучало не предельно глупо?
— Ясно, — сказала Алиса.
— Что тебе ясно? — спросила Аля, мгновенно обозлившись.
Алиса посмотрела на нее и ускорила шаг, чтобы нагнать парней.
Аля остановилась. Вокруг был лес, холодный и мрачный даже под слепящим солнцем — особенно под слепящим солнцем. За спиной была дорога к вокзалу. Дорога была пустой и заснеженной, цепочки следов это только подчеркивали. Вокзал тоже был пустым и заснеженным. А чемодан был в джипе Тинатин. На это-то плевать, Алиса потом привезет, ну а не привезет — фиг с ним, будем считать, что потерялся. Мама смирится, папа с Амиром не заметят. И это уж точно не так тупо, как идти навстречу дурному предчувствию.
Марк и Карим оглянулись, прежде чем исчезнуть за поворотом. Марк, конечно, замахал и заорал. Слова заметались между деревьев и рассыпались, не донеся смысла, которого, скорее всего, и не было. Алиса прошагала мимо парней, не оглядываясь.
Ну и ладно. Ясно ей, понимаете ли.
А сбега́ть не тупо, да? — подумала Аля. Подумала еще и решила, что тупо. Подумала совсем основательно, уже ежась и переступая от холода, скользнувшего в сапоги и под шарф, обругала себя и поскрипела вперед по опустевшей дороге, к повороту на базу и к дурному предчувствию, которое умный взрослый человек должен не подтверждать и не оправдывать, а опровергать.
Хотя бы попытаться.
Часть третья
ОТЪЕЗД
1. Бойтесь своих желаний
Аля сделала шаг и тут же остановилась. Звук был как в качественном сериале про Средневековье: глубоким и бесконечно раскатистым. Явно не от шерстяного носка и не от зимнего ботинка. И явно не по куцему коридору, обитому вагонкой, катился этот звук, а по гулкой темной галерее, намекающей на залы размером с бальные впереди, на башенки вверху, снаружи гладенько заточенные, как карандаши, к длинным шпилям, а внутри заросшие паутиной и гнездами летучих мышей, и на подземелья, а то и пещеры внизу. И о том, что терпеливо ждет там, лучше не задумываться. И не проверять.
Зря, получается, Карим морочился с панорамой. Ну или Аля не все знает о домике, в котором остановилась.
Она осмотрела себя. Выпростать обувь из-под тяжелого подола не удалось — но, судя по острым носкам и высоким каблукам, сапожки имели фэнтезийный фасон: слишком брутальные для дворца, слишком гламурные для похода. Платье было соответствующим. Аля провела рукой по рукаву, потом от шеи к животу. Мультик Frozen, а то и сериал «Игра престолов». Декольте, обшитое жемчугами, а дальше, видимо, парча или что-то в этом духе, плотное, тяжелое и сплошь расшитое золотыми нитями, почти царапающими на складках. Кевлар дамский средневековый, кружавчики в ассортименте. В детстве Аля за такое отдала бы душу и коллекцию кукол в придачу.
Да и сейчас уцелевших кукол не пожалела бы — ну, кроме Муськи, пожалуй. Очень красивое платье, необходимо признать, вот только…
Аля прищурилась, и странный зеленый блик на предплечье исчез. Не было на рукаве ничего зеленого — золотые стебли и синие цветы на красном фоне. Красивые, молодец художник. А все равно жаль: Аля ведь усмотрела в зеленом пятне аллюзию на «Зеленые рукава», древнюю английскую песню, написанную якобы Генрихом Восьмым. С другой стороны, на фиг такие аллюзии: песенка-то про половые страдания, и зеленый цвет в ней трактуется как символ соответствующей вольности. Ну да ладно, не стоит требовать многослойности от пафосной, но, будем честны, одноразовой игрушки, которую все должны быстренько пройти и забыть.
И где эти все, спрашивается?
И где, кстати, я?
Аля напряглась и тут же расслабилась. Ей было вполне комфортно и легко. Не только потому, что темная галерея, в начале которой она стояла, не походила на коридор домика с умирающими ребятами, а значит, сон был просто сном, глупым и несбывающимся, смерть была необязательной и посторонней, жизнь — интересной и непредсказуемой, и игра тоже. Но и потому ей было легко, что вторым слоем понимания Аля, не видя и не ощущая, как-то мирилась, что ли, с тем, что сидит в уютном мягком кресле в теплом углу уютно темной гостиной и пялится в экран, где готовится нечто увлекательное. Которое вовлекает прямо сейчас, а дальше повлечет и уволочит в самое интересное место, не позволяя отвлекаться на ерунду.
Не отвлекаясь на ерунду, кромку экрана и всё, что за кромкой, Аля гулко зашагала по галерее.
Сперва она поглядывала по сторонам и через плечо — ну и прислушивалась тоже. Игра все-таки детективная. Судя по декорациям и платью, ретро-детективная. А в таких историях детали, подсказки и улики обычно играют важнейшую роль, так что есть смысл подмечать их сразу.
Подмечать оказалось нечего. Стены и пол были отрисованы со спокойным усердием, а скорее просто коллажированы до бесконечности из хорошо детализированных фоновых картинок. Аля быстро убедилась, что решетка плит и каменная кладка стен не меняют рисунка, а слышны только ее шаги, шелест платья и — она подышала и удовлетворенно хмыкнула — дыхание. Значит, загадка не рядом, а подальше и отгадка, соответственно, тоже.
Аля пошла быстрее, уже не опасаясь провалов, люков и преград, неживых, живых и мертвых. Тьма колыхалась впереди и сверху, чуть меняя очертания вместе с эхом шагов, которое неуловимо сокращалось и удлинялось. Справа мелькнуло неярко-зеленое. Аля застыла, сделала шаг назад и всмотрелась.
В стене было высокое узкое окно от пола, заостренное, насколько можно было понять, ближе к неразличимому потолку. Обычное, если не придираться к вычурной форме, окно, забранное стеклом. Не бойница и не витраж. За стеклом распахнулось ночное небо, безлунное, зато с яркими звездами. Галерея проходила довольно высоко от земли: та казалась далекой и занимала в лучшем случае нижнюю треть окна. Бесконечный темный луг уходил к черной зубастой черте на горизонте — лесу или горам. Летний луг. Поэтому всё за окном и показалось зеленым. Или не поэтому?
Аля придвинулась к стеклу, чтобы не мешало ее собственное отражение, потом отодвинулась, чтобы понять, что́ отражается-то, и всмотрелась в синеву, четко разложенную по оттенкам от серо-голубого до фиолетово-черного. Будто готическая