— Только скажи, и я стану для тебя кем угодно! — крикнул расставляющий на стол вино Ларс.

— И как только умудрился услышать? — поморщилась девушка.

— Как понимаю, всё уже готово? — улыбаясь, спросил я.

— Да, пойдёмте к столу, будем отмечать пополнение.

— Но сначала выпьем за твою красоту, — провозгласил спускающийся по лестнице Франс.

— В такие моменты я сожалею, что Алина ушла. Вдвоём сносить эти дурацкие комплименты было проще, — закатила глаза Эрика.

— Леди, позвольте проводить вас к столу, — выставил локоть одержимый.

— Кстати, а что случилось с Алиной? Почему её с вами нет? — дождавшись, когда Франс отведёт от нас девушку, спросил Бранд.

— Не всё сразу. Может, позже расскажу, — пообещал, вставая.

Дежурство на время решили отменить, доверив свою безопасность людям Кристины. После случившегося нападения они стали куда ответственнее относиться к несению дозора, что, в свою очередь, позволило нам слегка расслабиться.

Посидели хорошо. Бранд оказался парнем общительным, и ему без труда удалось влиться в наш коллектив. День выдался насыщенным, отчего провести время с бокалом вина за ничего не значащей болтовнёй было ещё приятнее. Особенно это было видно по поведению Франса: и так не страдающий трезвостью одержимый позволил себе выпить куда как больше обычного. Я тоже расслабился, отложив все свои мысли о возвышении на завтра. Ведь так легко переносить значимые решения на потом.

Проснулся первым и на удивление бодрым и свежим. Всё же организм инициированного крепче обычного человека, да и не слишком я вчера усердствовал. Стараясь двигаться как можно тише, поднялся и направился на крышу башни.

Лицо обдал тёплый ветер, а в глаза ударили ослепляющие солнечные лучи. На дворе уже давно был день. Довольно потянувшись, пошёл осматривать место вчерашнего ритуала. Что же, Франс постарался и убрал за собой всё непотребство. Теперь главное на радостях, что всё прошло хорошо нужно не забыть устроить ему головомойку. Я уверен, Франс в полной мере осознаёт свои ошибки, но лишний раз напомнить о них никогда не помешает.

Присев на один из ящиков, принялся размышлять о возвышении. Вечно откладывать эту процедуру не получится. Конечно, её можно и вовсе не проходить, но это поставит крест на моём дальнейшем развитии. Люди, развившие свой класс и не ставшие проходить возвышение, не редкость, и я их в чём-то понимаю. Менять свои развитые навыки на новые, которые ещё следует развивать, не сильно хочется, и то, что есть возможность сохранить одно из старых умений, не скрашивает предстоящие трудности. Новые навыки придётся развивать, чтобы те вошли в полную силу, а это не быстрый и опасный процесс.

Получается, если я пройду возвышение, то изрядно потеряю в силе, взамен получив прибавку в навыках. Но тут и думать нечего, останавливаться на достигнутом в мире, где правит сила — это тупик.

Помимо этого, меня по-прежнему мучили вопросы о произошедшем в городе мёртвых. Повторная инициализация хоть и присвоила мне геоэлемент, но его воздействие никак не проявляется. Всё это время я пытался как-либо повлиять на камни и почву, умудрился даже обзавестись парочкой изумрудов. Но как бы ни напрягал себя и свой источник, ничего не выходило. Я даже съел кусочек камня, заработав этим лишь расстройство желудка.

Остаётся лишь ожидать, когда присвоенный мне элемент себя проявит. Но дальше ждать с возвышением я не намерен. Время на раздумья и так было предостаточно. Сосредоточившись, я сделал свой окончательный выбор, вложив ядро силы во вдох магии.

Производится возвышение класса. Идёт подбор класса… Внимание, влияние геоэлемента, критерии подбора изменены. Субъекту присваивается класс «Сотрясатель». Производится перестройка тела под выбранный класс.

Глава 4

Пришёл в себя, лёжа на ящиках. Никто не говорил, что возвышение даётся так трудно. Перестройка организма принесла такую боль, что моё потрёпанное за время пребывания в тёмных землях сознание предпочло улизнуть в небытие. А ведь меня уже нельзя назвать неженкой: за последнее время моё тельце успело испытать на себе многое.

Безболезненное прохождение инициации — наверняка заслуга храма, в котором оно проходит. Интересно, можно ли провести возвышение в храме? И будет ли в этом случае такая сильная боль? Жаль данную теорию не проверить. Конечно, храм есть, и находится он не так уж далеко. Вот только алтарь храма пуст, моя повторная инициализация вычерпала крохи энергии, находящиеся в нём. Да и снова прорываться через мёртвую толпу горожан ой как не хочется. Мне до сих пор на грани слышимости мерещится звон колокольчика, что отнюдь не добавляет душевного спокойствия.

Собравшись с силами, поднялся и тут же почувствовал дискомфорт. Обувь, отлично сидевшая до этого, сейчас вызывала неудобство. Руками потянулся к завязкам на обуви, но на половине действия замер. Внезапный ступор вызвали мои запястья. Задрав рукава, с удивлением принялся рассматривать свои конечности. Руки, до этого напоминающие своей худобой ссохшиеся веточки, сейчас выглядели нормально. Было удивительно видеть мышцы, а не обтянутой кожей кости. Также исчезли непонятные татуировки, покрывающие совсем недавно моё тело в хаотичном порядке. Дабы окончательно увериться, задрал рубашку и принялся рассматривать когда-то впалый живот, оказавшийся также чистым.

— Во дела, — задумчиво произнёс я и провёл рукой по голове, после чего радостно подпрыгнул. На моём лысом черепе появились волосы. Конечно, короткий ёжик нельзя сравнить с моей когда-то пышной шевелюрой, но я был безмерно счастлив и такому.

Решил избавиться от приносящей дискомфорт обуви, чтобы моё радостное состояние ничего не омрачало. Вот только не тут-то было. Несмотря на расслабленную шнуровку, нога отказывалась освобождаться от сковывающего его капкана. Ступня, потерявшая прошлую гибкость, не могла достаточно согнуться, хуже того, я её практически не ощущал. Испугавшись, что нога опухла из-за долгого сжатия, вооружился кинжалом и предпринял кардинальные меры, чтобы разуться.

Сидя на ящике, я с удивлением смотрел на свои ступни. Задранные до колен штанины открывали отличный вид на постепенно меняющую свой цвет кожу. Если вначале она имела вполне обычный цвет, то ближе к ступне становилась серой. Подняв и опустив правую ногу, расслышал отчётливый стук и осознал, что органы осязания на ней не работают. Ощупав и обстучав ступни, я окончательно убедился в их окаменелости. Теперь стала понятна малая подвижность. Сосредоточившись, мне без труда удалось пошевелить пальцами ног — стало ясно, о былой гибкости можно забыть. Малая подвижность не такая уж и большая проблема главное, чтобы