Отодвинувшись от Йена на самый краешек кровати, она повернулась к нему спиной. Теперь, по крайней мере, их тела больше не соприкасались. Решив во что бы то ни стало оберегать свою добродетель и быть настороже всю ночь, Бригитта уставилась в стену широко раскрытыми глазами.

– Ты никогда не оправишься настолько, чтобы ехать в Эдинбург, если не будешь спать ночами, – предупреждающе прозвучал голос Йена в темноте. – Не беспокойся за свою невинность. Со мной ты в безопасности.

– Это уж я сама буду судить, – проворчала девушка, но все же закрыла глаза. «Вот как! Он-то, оказывается, не спит», – сонно подумала она, погружаясь в дремотное забытье.

Между обманщиком-мужем и ничего не подозревающей женой воцарилось хрупкое перемирие. Бригитта больше не заговаривала о своем уходе, а Йен не настаивал на дальнейшей близости. Она, когда хотела, могла гулять по ближайшим окрестностям, впрочем, он всегда сопровождал ее, чтобы не сбежала. Они весело разговаривали и как-то умудрялись не ссориться, отчасти благодаря очень удачной способности Хитреца рассмешить их в нужный момент.

Так прошла неделя. Однажды утром Йен решил наведаться в Данридж. Нужно было пополнить запасы охотничьего домика. Он собирался привезти еду, одежду и виски. Ему не хотелось оставлять Бригитту здесь одну. Бог весть, что может натворить эта взбалмошная девчонка. Кроме того, он опасался, как бы она вообще не сбежала в его отсутствие.

В то утро они сидели за своим обычным завтраком – овсяной кашей. Хитрец гремел миской на полу.

– Сегодня я еду в Данридж, – словно, между прочим, обронил Йен. – Может быть, ты поедешь со мной?

– Н-нет, – Бригитта едва не подавилась. – Д-думаю, не стоит.

Йен едва сдержал улыбку.

– Меня не будет почти весь день. Не боишься остаться здесь одна?

– Нет, нет! Ничуть, – торопливо заверила его Бригитта. – Я даже не буду выходить из домика. И не забудь, что со мной Хитрец. Он защитит меня.

Йен с сомнением взглянул на маленького лисенка, который явно не годился на роль защитника.

– Ну что ж, ты можешь пока тут прибраться, а заодно и приготовь нам обед.

– Я должна убираться и стряпать? – Бригитта была поражена таким предложением.

Йен кивнул, изобразив некоторое недоумение:

– Конечно… А в чем дело?

– Но… но я не знаю, как… я не умею готовить.

– Вот так так! Цыганка – и не умеет готовить? – В его глазах блеснул веселый огонек.

Встретив насмешливый взгляд Йена, Бригитта вспыхнула от негодования.

– Ах, Боже мой, что тут непонятного? – И объяснила снисходительным тоном: – Мой отец – цыганский барон. Поэтому мне, никогда не приходилось заниматься хозяйством. На это у нас были слуги.

Забавляясь ее изворотливостью, как, впрочем, и слабым знанием жизни, Йен едва сдержал смех, готовый вырваться из груди. Да, женушка его бойка на язык и хитра, как этот рыжий зверек, которого она называла своим любимцем.

– А может, все-таки попытаешься? – поинтересовался он.

– Ну что ж, рискну, – с облегчением пообещала Бригитта, весьма довольная тем, что он легко проглотил еще одну ее ложь.

Йен удивленно поднял брови, уверенный, что она шутит. Он встал, но вдруг наклонился и поцеловал ее в лоб.

– Я скоро вернусь.

Едва он ускакал, Бригитта почувствовала себя одинокой и покинутой. Она взяла Хитреца на колени и начала гладить его, скорее для собственного успокоения, чем для его удовольствия. Росс словно бы заполнял собой этот домик, и без него он казался пустым.

О Боже, что за мысли приходят ей в голову! С чего ей беспокоиться о брате своего мужа! Только головную боль себе наживешь. Лучше заняться домашними хлопотами, вроде готовки или уборки – от этого сразу станет легче.

Но легко сказать, а как за это взяться? Впрочем, если слуги могли это делать, то и для нее не составит труда. Решив так, Бригитта принялась мыть миски, а когда завершила это благое дело, почувствовала несомненное удовлетворение. Ну вот, и ничего такого сложного. Теперь можно и постель убрать. Покончив и с этим, она решила, что, несмотря на насмешки этого Макартура, все-таки приготовит обед. Правда, о том, как это делается, она не имела ни малейшего понятия. Ну не Бог весть какие тут тайны – когда мясо тушится, оно должно кипеть. Всех и сложностей-то. И чем дольше кипит, тем лучше.

Разведя огонь в очаге, Бригитта положила в горшок все, что было необходимо для жаркого, как на ее глазах не раз делал Йен, а когда горшок был поставлен на огонь и закипел, она решила, что пора и отдохнуть. Занятия эти, конечно, полезны, но ужасно утомительны. Сделано, слава Богу, вполне достаточно. Так что и полежать не грех. Бригитта уютно устроилась рядом с Хитрецом и тут же крепко заснула.

Уже вечерело, когда вернулся Йен. Что ж, надо признать, съездил он не зря. Первым делом он доложил отцу, что скоро можно ждать их с Бригиттой в Данридже. Однако предпочел не пускаться в объяснения, почему они с женой остаются в охотничьем домике. Он и сам толком не смог бы объяснить это.

Собрав с помощью Перси все, за чем, собственно, и приезжал, включая добрый запас виски, он тут же отправился обратно. Ему удалось улизнуть из Данриджа вовремя, избежав встречи с Антонией, которая так и не узнала, что он был здесь. Именно это и радовало его больше всего.

Насвистывая какой-то веселый мотивчик, Йен спешился и вошел в охотничий домик. В нос ему сразу же ударил соблазнительный запах тушеного мяса, наполнявший комнату, – его жене явно удались кулинарные опыты.

Он присел на край кровати и посмотрел на спящую Бригитту. Волосы ее были в беспорядке, щеки пламенели румянцем, а влажные губы были полураскрыты, точно в безмолвном приглашении. Йен медленно наклонился и коснулся губами ее нежного рта.

Ее изумрудно-зеленые глаза тотчас удивленно открылись, и она улыбнулась.

– Как вкусно пахнет, – сказал он. – Я так проголодался, что готов проглотить тебя.

Бригитта засмеялась, Хитрец вскочил Йену на колени, требуя свою долю внимания. Чувствуя, что голод уже нестерпимо начинает терзать его, Йен сел за стол, нетерпеливо глядя, как Бригитта орудует у очага.

– Я привез тебе смену одежды, – сказал он ей.

Бригитта понимала, что он, скорее всего, уже слышал о сбежавшей невесте Йена, и ей хотелось знать, что в замке говорят об этом.

– Как дела в Данридже? – небрежным тоном спросила она, ставя перед ним дымящуюся миску. Она села на свое место за столом, выжидательно глядя на него.

– Все как обычно. – Йен пододвинул к себе миску и попробовал. – Брия, – обратился к ней он, удивленно приподняв брови. – Ты обещала приготовить жаркое. А я не пойму, это суп или просто вода с приправами?

– Это тушеное мясо! – обиженно заявила Бригитта, поджав губы.