Напоследок вдова не удержалась. Проходя мимо меня, дамочкатряхнула кудрями и фыркнула:

– И одета она, как проститутка!

Девушка, шедшая рядом с ней, заметила:

– Мама, сейчас не время и не место.

– Ерунда! – истерично взвилась вдова. – Онанашла время и место, чтобы урвать мое имущество!

Я тяжко вздохнула. Андрей сказал, что дальше предполагаютсяпоминки, не представляю, как я их выдержу. «Спокойно, Люся, спокойно, –говорила я себе, – потерпи лишь один день – и больше ты этих людей неувидишь».

– Мы возвращаемся в Москву? – поинтересовалась я уБесчастных, садясь к нему в машину.

Мужчина повернул ключ зажигания и ответил:

– Нет, едем на дачу. Ну, вернее, это Валерий Ефимовичтак называл, на самом деле это загородный дом в поселке «Алые зори».

Я приободрилась. Дом, который может стать моим. Интереснопосмотреть, что он собой представляет.

Дом был роскошным. Сад был роскошным. Все было роскошным,даже собачья будка – маленький деревянный теремок с черепичной крышей. Кажется,я начинаю понимать обозленную вдову: за такой дом можно убить!

Я поделилась этой мыслью с Русланом.

– А ведь кто-то так и сделал, – сказал он. –Крылова наверняка убили из-за наследства.

– Вот-вот, это и доказывает, что я невиновна! – сжаром воскликнула я. – Ведь я не знала, что имущество отписано мне! Убийцунадо искать среди ближайших родственников, это я тебе точно говорю. Как там ихназывает закон – «наследники первой очереди»?

Руслан ничего не ответил.

На первом этаже дома располагалась огромная гостиная, вдоварешила справлять поминки здесь. Впрочем, поминки – это сильно сказано. Не былони большого стола, за которым могли бы собраться все присутствующие, ни кутьи,ни прочих атрибутов поминального обряда. Мероприятие напоминало светскуювечеринку. Гости подходили к шведскому столу, накладывали в тарелки нарезку исалаты, затем расходились по углам. То здесь, то там раздавался негромкий смех.Я бы не удивилась, появись сейчас торт со свечами, как на дне рождения.

Меня опять кольнуло чувство вины: может, если бы я своимволшебством не вынудила Крылова отдать недвижимость мне, его бы проводили впоследний путь по-человечески?

Ко мне подошел Андрей.

– Как вам поминки?

– Честно говоря, это мало похоже на поминки.

– В том-то и дело! – отчего-то оживилсясобеседник. – Вы, вероятно, плохо знали Валерия Ефимовича, иначе…

– Я его совсем не знала, – сочла своим долгомнапомнить я.

– Ну да, я это и хотел сказать. – Андрей ничуть несмутился. – Так вот, сразу видно, что вы совсем не знали ВалерияЕфимовича, иначе бы вы были в курсе, что он не любил всякие мрачные вещи. Напохороны никогда не ходил, детективы не читал, если по телевизору показывалипро катастрофы, переключал канал. Он любил жизнь во всех ее проявлениях. Думаю,он бы одобрил такие похороны. Хотя в завещании он не оставил распоряжений наэтот счет, уверен: ему бы понравилось.

Я решила ковать железо, пока горячо.

– Кстати, насчет завещания. У Валерия Ефимовича быламашина?

– Даже две. Японский внедорожник и коллекционныйамериканский автомобиль. А почему вы интересуетесь?

– Странно, что о них ничего не сказано в завещании.

– Про антиквариат там тоже ни слова, – заметилБесчастных.

– Как вы думаете, почему?

Собеседник пожал плечами.

– Очевидно, судьба машин и картин его не волновала. УВалерия Ефимовича была какая-то причина подарить именно недвижимость и именновам.

До меня внезапно дошло, что мужчина остался без работы.

– Где же вы теперь будете работать? Уже нашли место?

– Да я пока не искал, – довольно равнодушноотозвался Андрей. – Уверен, что не пропаду.

Все это время Супроткин по очереди беседовал сродственниками Крылова. Я видела, как капитан со скорбной миной подошел кблондинке, сочувственно подержал ее за руку. Вдовица пустила слезу, на мойвзгляд крокодилову. Потом Руслан тихо и неторопливо поговорил с каждым изприсутствующих. Наконец, когда столы были практически опустошены, он взялслово.

– Господа! – громко сказал он. – Все уже,наверное, в курсе, кто я такой и по какому поводу я здесь нахожусь. Для тех,кто еще не знает, представлюсь: капитан милиции Супроткин. Я расследую дело обубийстве Валерия Ефимовича Крылова.

Я вглядывалась в лица окружающих – никто и бровью не повел.Очевидно, я была последней, кто узнал, что бизнесмена отравили.

– Совершенно случайно, – продолжал Руслан, –вы сегодня собрались почти в том же составе, что и в день, когда произошло этонеприятное событие.

– Ее здесь не было, – ткнула в меня вилкой вдова.

Капитан кивнул:

– Совершенно верно, поэтому я и говорю – «почти».Людмилы Лютиковой, которой покойный завещал значительную часть состояния, здесьне было. По крайней мере, она так утверждает.

«К чему это он клонит?» – подозрительно подумала я. НоРуслан оставил скользкую тему.

– В тот день тоже были накрыты столы, – продолжалон. – Вы справляли юбилей, Валерию Ефимовичу исполнилось шестьдесят лет.Меня интересует такой вопрос: почему он позвал только близких? Почему не былиприглашены друзья, деловые партнеры?

Мужчина в черной рубашке подал голос.

– Он хотел… – начал он, но закашлялся. – Отецхотел сообщить нам что-то важное. Поэтому просил, чтобы пришли только членысемьи.

– Вы сын покойного от первого брака, – уточнилСупроткин, – Николай Валерьевич Крылов, правильно?

Мужчина кивнул. На вид ему было под сорок. Среднего роста,среднего телосложения, русые волосы с легкой рыжиной. Обычный типаж, на таком ябы не задержала взгляд, если бы не оригинальная манера моргать. Верхние векизамигали в закрытом состоянии на мгновение дольше обычного, отчего Николай былпохож на человека, которого только что вырвали из сна, и он еще не разобрался,чего же от него хотят.

– Как, по-вашему, что ваш отец хотел сообщить?

– Не знаю. Может, что-то насчет наследства? Учитываяпоявление этой девушки…

Николай посмотрел в мою сторону и усиленно заморгал. Вид унего был трогательный и беззащитный. Но я прекрасно понимала, что это можетбыть лишь видимость.

– Да ничего подобного! – встряла вдова. – Немог он оставить имущество постороннему человеку. Завещание подделано, тут идумать нечего!

– Вы Яна Борисовна, вдова покойного Крылова, –констатировал Супроткин.