которые редко выходят из машины. Они стояли неестественно прямо и натянуто улыбались. Поначалу я думала, что они просто перегибают палку, стараясь произвести наилучшее впечатление на заурядов. Элфи и Сара, вероятно, ни разу за всю жизнь не высовывали носа в реальный мир. В присутствии заурядов трудно накладывать чары и пользоваться артефактами, а членам анклавов это, наверное, еще труднее – ведь они тратят ману даже на защиту от дождя, хотя зонтик справился бы ничуть не хуже.

Когда мы появились, Элфи стремительно повернулся ко мне, и я поняла: он держится из последних сил и весь буквально дрожит от напряжения.

– Эль, я так рад тебя видеть, – сказал он, и в его голосе послышались нотки, которые могли сойти за легкое удивление; на самом деле он был в двух шагах от настоящей истерики, грубой и безобразной. – Лизель тебе все сказала? Простите, что похищаем ее вот так, – улыбаясь, обратился он к Филиппе, стоящей среди заурядов, которых он обхаживал.

Точно так же в Шоломанче Элфи прошел бы мимо стола, за которым сидели неудачники, чтобы по пути прихватить меня с собой. В прошлом он уже пытался это со мной проделать – без особого успеха, но для членов анклава это типичный метод, так что хватки Элфи не утратил.

Филиппа охотно пришла ему на помощь. Она бросила на меня недоверчивый взгляд – как, эти расфуфыренные молодые люди явились за мной?! – и сказала:

– Не беспокойтесь, мы переживем.

Прозвучало это с легким презрением, как будто Филиппа была невысокого мнения о вкусе Элфи. Наверное, она бы только обрадовалась, если бы он вывалил меня в попутную канаву.

Элфи небезосновательно предположил, что я не жажду общества Филиппы. Он живо повернулся ко мне и галантно протянул руку. Я с досадой взглянула на него, но сила пока была на его стороне. Я, в конце концов, пришла сюда. К чему было утруждаться, если я не собиралась ехать? И я поехала.

Машина ждала на стоянке и выглядела так же странно, как они сами. Настоящие мажоры-зауряды, которые частенько навещают коммуну, приехали бы на джипе, в джинсах и чистых кедах. А машина Элфи изо всех сил прикидывалась чем-то средним между гоночным автомобилем начала ХХ века и гангстерским лимузином тридцатых годов. У нее был нелепо длинный выпуклый капот, а в салоне разместиться с удобствами, казалось, мог только один человек.

Но дверь открылась, и мы влезли внутрь вчетвером, не испытывая никаких затруднений. Я не хочу сказать, что мы внезапно оказались в Нарнии. Свободное пространство нельзя создать с нуля, сколько бы маны у тебя ни было, и даже если удается отхватить кусочек пустоты – которая, как известно, безгранична, – пребывание в ней для живого человека малоприятно. Анклавы обычно ограничиваются тем, что покупают большие здания по соседству, когда хотят расшириться, и пользуются дополнительным местом для внутренних нужд, однако чем дальше простирается реальное пространство, тем дороже вбирать его в анклав. Даже лондонский анклав не стал бы тратить уйму маны на создание артефакта, способного куда-то перенести мага и удержать его там, как бы далеко он ни отошел от машины.

Дополнительное пространство в автомобиле получалось за счет увеличенного капота, под которым не было мотора. Сидя внутри, я по-прежнему находилась в салоне – необыкновенно аккуратном, с отполированными до блеска медными деталями и необыкновенно чистыми кожаными сиденьями. Одно из них было откинуто для меня, наводя на мысль, что остальным придется потесниться. Строго говоря, нам всем пришлось потесниться, и свободное местечко доставалось каждому по очереди – всякий раз, когда мозг начинал это замечать.

Элфи сел последним и закрыл за собой дверь. Машина тут же тронулась, взревев, как реактивный самолет, словно сообщая внимательным заурядам: «Да, у меня есть мотор, вот видите, самый настоящий мотор, который меня движет». Как только мы въехали в заросли и скрылись из глаз, рев затих, и мы покатили дальше в полной тишине. Краем глаза я видела, как сплошной полосой мелькают за стеклом пейзажи. Я посмотрела в окно только раз, спустя минуту после начала движения, и обнаружила, что мы уже едем по незнакомым местам. Машина, очевидно, неслась с невообразимой скоростью. Вероятно, этой цели служил древний дизайн: увидеть что-то сквозь крошечные окна было нелегко.

– Вы успеете объяснить мне, что стряслось? – спросила я, отводя взгляд, чтобы не мешать машине.

– Если бы мы сами знали… – буркнула Сара.

Она тоже прихорошилась после школы – волосы заплетены в десятки косичек, украшенных золотыми цепочками, тело окутывал развевающийся зеленый шифон, откровенно расшитый золотыми рунами; разумеется, подол не путался в ногах, не пачкался и не намокал. Сара была напряжена не меньше, чем Элфи, однако посматривала в мою сторону с таким видом, словно подозревала, что они угодили из огня да в полымя.

Но тут вмешался Элфи и достал самую неприятную для меня – или, наоборот, самую приятную – вещь. Разделитель маны. Он был гораздо изящнее, чем те, что я видела в школе, – шелковый браслет с тонкими платиновыми вставками, покрытыми каким-то радужным веществом; в центре каждой пластинки поблескивал крошечный необработанный опал. Как и большинство таких штуковин, на публике разделитель мог сойти за часы. У него даже был круглый черный циферблат, похожий на изящный электронный экран в изысканной старинной оправе, только ни одна фирма еще не овладела тайной пустоты – а за стеклом была именно она. Идея носить с собой маленькую черную дыру вызвала у меня противоречивые чувства; и все же я взяла разделитель, стараясь не желать его всей душой. Но без особого успеха: я вцепилась в браслет, едва Элфи мне его протянул. Я чувствовала на другой стороне силу – всю силу, которая лежала в обширном и древнем лондонском хранилище, без единой преграды на пути.

– Недавним выпускникам предлагают безлимитный тариф? – поинтересовалась я внешне бесстрастно, надевая разделитель. Он застегнулся сам собой. Поток силы, который я ощутила в Шоломанче, теперь казался жалким ручейком.

Элфи неотрывно смотрел на браслет.

– Его дал мне отец, – негромко и напряженно сказал он.

Как правило, первое, что ты делаешь, выбравшись из школы, – жрешь как не в себя. Но Элфи еще не успел поправиться; острые скулы по-прежнему выпирали из-под кожи.

– Это фамильная ценность… – он замолчал и в отчаянии посмотрел на меня. – Лизель сказала тебе, что там чреворот?

– Я не понимаю, почему ваш совет бездействует. Магический круг в состоянии убить чреворота! Если с этим справлялись другие, справится и Лондон.

Ну ладно, единственный зафиксированный в новейшей истории случай произошел в Шанхае, и в процессе погибли несколько магов, но, учитывая альтернативу, попробовать стоит, верно?

– Они борются! Думаешь, мы совсем