Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Типичный турист т/х — инженер москвичка 42 лет.
В день туристы расходуют 60 т воды, съедают… рыбы, мяса, хлеба»… и все наши данные о туристическом коллективе.
Через пять минут после вывешивания газеты в нашу каюту № 35 начинается паломничество любознательных и рассерженных. Газета нашла отклик, а мы нашли объекты для подробного опроса — кто и зачем пожаловал сюда.
Туристы разбрелись кто куда. На палубе под чарующие звуки аккордеона начался пляс. Танго «Утомленное солнце тихо с морем прощалось…» прервал тихий голос капитана:
— Товарищи туристы, кто желает посмотреть северное сияние, поднимитесь на верхнюю палубу.
В ту же секунду, сбивая друг друга с ног, теряя в спешке туфли, пассажиры рванули к лесенкам. Из кают выбегали в исподнем старички и старушки. Кинозал опустел. А команда смеялась. Это была милая шутка! Правда, сильные телепатические сигналы, посылаемые двумястами сорока пассажирами, в ту ночь все-таки вызвали легкое сияние в небесах. По темному небу перемещались небольшие светящиеся полосы. Они высвечивались то в одной части неба, то в другой. Луна была ни при чем, она пряталась за тучей. Так что мы видели не классическое (оно бывает в полярную ночь), но все же северное сияние. Сияние в небесах в сочетании с теплой ночью, тихим Енисеем и энтузиазмом масс привело всех в состояние экстаза. На палубе раздавались неаполитанские песни и громкие поцелуи. Экспедиции целовать было некого, и она гордо удалилась спать. Но сон не шел.
Первая попытка уснуть закончилась неудачей.
— ЧЭТ, ты спишь?
— Нет.
— ЧЭГ, ты спишь?
— Не могу.
Зажгли свет, поговорили, почитали, потушили свет.
— ЧЭТ, ты спишь?
— Нет.
— ЧЭГ, ты спишь?
— Конечно нет.
Почитали, обсудили внешнеполитические и корабельные проблемы, погасили лампы. Луна светила в иллюминатор, за стеной каюты скреблись волны. Думалось обо всем: о доме, о приобретенных шкурах, о туманном Колгуеве, куда нас могут не причалить, о завтраке, что будет через три часа.
ЧЭО размышляла о старости, ей в эти минуты переваливало за тридцать три года. В ее возрасте Илья Муромец слезал с печи для совершения подвигов, а Иисус уже их совершил и шел за то на Голгофу. А она плывет себе по Арктике… и никаких подвигов.
Хитрые ЧЭТ и ЧЭГ радовались, как ловко они отстукали деньрожденнице поздравительную телеграмму от имени «СП-68». Наконец ЧЭО, которой хотелось встретить день рождения необычно, предложила:
— Девочки, пошли гулять!
— С ума сошла! — ЧЭГ.
— А что? Я готова! — ЧЭТ.
Набив при прыжке с верхней койки здоровенькую шишку, ЧЭТ тем не менее легко спрыгнула вниз. Девчата быстро нацепили брюки и куртки и вышли на открытую палубу. Теплоход, за исключением двух вахтенных матросов и лоцмана, спал. Надраенные палубы мокро сверкали, скамейки отдыхали от туристов, ветер легко поигрывал красно-белым флагом (знак того, что корабль ведет лоцман). ЧЭО-ЧЭТ в восторге взирали на лунную дорожку и благолепие в природе. Душа требовала творчества. Но таланта хватило только на переделку чужих стишков.
Чуть охрипший гудок теплохода уплывает в кромешную тьму,
Две девчонки страдают, страдают бессонницей, замерзая,
встречают зарю.
А река плывет, течет куда-то.
Не спят несчастные девчата,
Стоя во всей своей красе
На Енисе, на Енисе…
Очень довольные опусом, ЧЭО-ЧЭТ вернулись в каюту. Наступало утро 7 сентября 1968 года.
Но спать пришлось недолго. В 4:30 был завтрак, а все потому, что в 7 часов одетые по форме № 1 туристы уже стояли в ожидании спецпоезда Дудинка — Норильск (длина ветки 89 км).
В 8 часов поезд из трех вагонов пришел по одноколейке.
В 9:10 отъехали.
В 10:30 проехали 21 км (ст. Тундра).
Побродив 20 минут около путей по холодной болотистой тундре, влезли обратно.
В 11 часов тронулись дальше.
К 12 проехали еще 20 км.
В 12:30 пересели в другой состав.
Наконец в 14:00 приехали в Норильск. 69–70 градусов с. ш.
Норильск.
Город начинается не с парков,
А с тяжелых земляных работ
И с людей особенной закалки,
Ржавчина которых не берет.
Норильск — удивительный город на семидесятой параллели. Его закладывали осужденные, строили реабилитированные, а сейчас в нем живут свободные молодые люди. Норильск — заполярный Ленинград, так же строг и строен. Расположен в центре впадины и окружен вечно снежными вершинами сопок необыкновенной красоты. Город компактен, пятиэтажные здания украшены колоннами, лепкой и прочим декором. Они создавались в пятидесятые годы. Строгие коробки на окраинах — принадлежность шестидесятых годов. Из ста сорока тысяч жителей пятьдесят тысяч детей, остальные — их родители. Средний возраст горожан — тридцать лет. Все взрослое население трудится на Медно-никелевом комбинате. Первый директор комбината Завенягин был заместителем наркома внутренних дел. Норильчане гордятся своим городом и комбинатом. Трубы его дымят днем и ночью. Воздух, пропитанный вонючим дымом, висит над городом. Даже олени не выдержали и ушли от греха подальше, за сотни километров от жилья. Грязным воздухом норильчане не гордятся, в выходные дни они предпочитают уезжать в тундровые леса, где на берегу полноводной реки строят маленькие домики или раскидывают палатки. А счастливчики получают путевки в местный профилакторий.
При виде профилактория мы охнули. На двух этажах удивительного здания выращен сад, не простой, а тропический, с птицами на пальмовых листьях и белками, прыгающими по веткам и стволам. Под пальмами накрываются столы, в комнатах удобная мебель, озонированный воздух, ванные и душевые помещения, спортзал…
У норильчан все самое: самая богатая химическими элементами руда (пятьдесят шесть элементов таблицы Менделеева), самый красивый и благоустроенный заполярный город, самая северная в мире железная дорога, самая высокая рождаемость, самые сильные ветры (двадцать пять метров в секунду), самая низкая температура, при которой на работу добираются почти ползком, самые заснеженные сопки вокруг города… и другое «самое». Последняя пурга здесь бывает в середине июня, первый снег — в середине августа.
По улицам города шли хорошо одетые симпатичные люди. Они выходили из гастронома с полными сетками крупных помидоров и виноградом «дамские пальчики». «Пальчики» были из Средней Азии, помидоры — с Поволжья, астры, что продавались на улице, — из Грузии, одежда в универмаге — из Риги, картофель привозили из Вологодской области.
Насыщенный информацией и впечатлениями день мы заканчивали в модерновом кафе, где пышно отпраздновали (бутыль вина, триста граммов мороженого и три чашечки кофе с молоком) славную дату славного начальника экспедиции «СП-68».