Такое впечатление, что она вообще поставила крест на своемжизнелюбии. Как будто смирилась с тем, что только работа и дом – отныне одни инавеки. Да еще постоянный маршрут – из своего проектного института в квартиру иобратно. Вот такое однообразие. Она могла посмеяться, пошутить, принять гостей,как прежде, но радости – настоящей, искренней – не было никогда. Игорь пыталсявспомнить, когда, в какой момент так разительно она изменилась, и не смог. Может,если бы родила ребенка, все было бы по-другому. Да, наверное, все из-за этого.Он скрывал от нее, что ему все равно. Нет, на первых порах не скрывал, но онаему не верила, а со временем он стал делать вид, что ему действительно жаль...

В баре толкалось полно людей. Игорь быстро пробежал глазамипо толпе. Потом повел взгляд в обратную сторону – уже медленнее. Ничегонастораживающего не заметил. Возле стойки мелькнула темная, коротко стриженнаяголовка, и он направился в ту сторону. Ему удалось разглядеть девушку еще дотого, как она обратила на него внимание. Молодец, Петя, подумал он. Девчонкунашел мировую. Личико у нее неиспорченное, такую никогда не заподозришь вовранье.

– Катюша? – спросил он, тронув ее за локоть. – ЯИгорь. Петр обещал, что вы выпьете со мной рюмочку коньячку.

– Нет, только вина, – улыбнулась девушка.

На вид ей было лет двадцать, хотя Петя сказал, что ей полныедвадцать шесть. Некоторым женщинам просто дано от природы выглядеть юными досамой старости.

– Так, значит, вы дружите с Хомяковым? – спросил он,когда бармен подвинул к ним бокалы на скользких пластиковых салфетках.

– Больше чем дружу, – она лукаво подмигнула. – Выже большой мальчик, понимаете, а?

– Да, Хомяк шикарный мужик. Наверное, возит вас поресторанам, дорогим отелям?..

– Черта с два он меня возит! – возразила Катюша безовсякого раздражения. – Он ведь женат. Скрывает меня, словно незаконноприобретенную ценность. Квартиру снимает недалеко от «Полежаевской». Там у насвсе свидания и происходят.

– Значит, на людях вы не показываетесь?

– Нет, но это ничего не меняет. Веня не ревнив. Так что,видите, когда он занят, я шикарно провожу время.

– Катюша, вы просто чудо, – сказал Игорь. – Жаль,меня жена дома ждет. А то бы я просидел с вами до самого утра.

– А мы еще встретимся?

– Теперь вы встретитесь с Петром. Всего один раз.

– И мне понравится эта встреча?

– Безусловно.

Катюша радостно кивнула:

– Пока, Игорек.

Игорь вышел на свежий воздух и после гремящей музыки емупоказалось, что вокруг стоит невероятная тишина. Вот теперь можно ехать домой.Если оперативники выйдут на любовницу Хомякова, она окажется совсем не Викой, аКатюшей. Завтра, с одобрения Игоря, Петя заплатит девочке так хорошо, что онапри случае выдержит не только допрос с пристрастием, но даже настоящее свиданиес толстощеким любителем внебрачного секса Хомяковым.

Прежде чем войти в зал, Анна на минуту задержалась угромадного зеркала в холле ресторана. В его темной ртутной глубине она показаласьсебе слишком маленькой, слишком уязвимой. Подруги не понимали, почему она, сее-то красотой и всеми вытекающими из нее возможностями, попала в такуюзависимость от мужчины, который не мог дать ей ничего, кроме редких встреч,даже если они были бурными и невероятно волнующими. Характер Анны позволялпредполагать, что она так же рассудочно относится и к Льву, как к другимпериодически возникавшим на горизонте ухажерам. Однако это было бызаблуждением.

Басов действовал на Анну, как удав на кролика. В те периоды,когда она не видела его, в ее голове бродили многочисленные доводы,подбиравшиеся к самому сердцу и все более склонявшие ее отказаться от этогочеловека. Но стоило ему появиться, со своей улыбочкой а-ля само совершенство, вкостюме, выглядевшем так, будто у него вместо подкладки денежные купюры, сглазами, полными уверенности в том, что его любят, ждут и ценят, – Аннатеряла всякую волю к сопротивлению.

Она хранила верность Басову, несмотря на то что он был женати никогда не расспрашивал ее о том, есть ли у нее еще кто-то. Наверное, былслишком уверен в себе. Но если какой-нибудь знакомый мужчина приглашал Анну вресторан и потом пытался выразить свои симпатии более решительно, неограничиваясь всевозможными комплиментами, она мгновенно преисполняласьчувствам вины, и образ Басова делался назойливо-укоризненным.

– Как может незамужняя женщина изменить женатомумужику? – кипятилась Женя, когда узнавала об очередном неудачноокончившемся свидании своей подруги со стоящим кавалером. – Он тебя замужне зовет? Не зовет. И ты не обязана перед ним отчитываться.

– Но я его люблю! – возражала Анна.

– Это все и портит.

Ситуация казалась безвыходной. Жена Басова давно и вялоболела, дочь-подросток настороженно следила за отношениями между родителями,которых беззаветно любила. Басов просто не мог, не имел права разрушить хрупкиймир двух близких женщин, ответственность за судьбу которых постоянночувствовал.

Анна убеждала себя, что является для Льва своего родарождественским подарком. Она – награда ему за все трудное, что было у него вжизни. Он искренне восхищался ею, говорил постоянно, что ему чертовски приятно,если она рядом. Бывал счастлив, если доводилось провести вместе ночь, и струдом расставался. После каждого его отъезда Анна несколько дней ходила словнобольная, сама не своя, но потом постепенно все возвращалось на круги своя. Доследующего приезда Басова. По крайней мере, у нее было время заниматься собой,а теперь еще и новым бизнесом.

Анна поправила волосы и вошла в зал. Это был ресторан безинтима. Здесь горел парадный свет, все блистало и было выставлено напоказ, втом числе и публика. Анна подумала, что подобный интерьер очень подходит Льву:он любил все делать красиво.

Ступив в зал, она непроизвольно выпрямила спину и грациознойпоходкой двинулась вперед. Почти сразу увидела Басова, который махал ей рукой.Его лицо светилось удовольствием. И Анне вдруг показалось, что это не просторадость от ее появления, а удовлетворение тем, что его дама сегодня весьманеплохо выглядит. Льву явно льстило обладание столь совершенной женщиной. Аннанадела узкое бежевое платье с длинными разрезами по бокам, великолепныезолотистые волосы падали почти до самого пояса. В ней чувствовался изыск, или,как любил повторять Лев, порода.

– Здравствуй, – негромко, но с искренним чувствомсказал он, поднимаясь, взял ее руку и быстро поцеловал. – Ты выглядишь ещелучше, чем запомнилось мне в нашу последнюю встречу.

– Мы очень давно не виделись, – Анна села, не убираяруки, которую Лев продолжал сжимать теплыми пальцами. – Я думала, тыпозвонишь.

На его лицо тут же набежало облачко.