* * *

Вера Николаевна выбрала столик в углу, подальше от посторонних глаз и ушей. Правда, в это время суток «Пончики и пышки» не могли похвастать большим скоплением народа, сюда в основном приходили обедать сотрудники из двух соседних офисных зданий, бывших научно-исследовательских институтов. Столики вокруг облюбованного Верой места были пока что пусты, и она надеялась, что сможет поговорить с ее новым знакомым в спокойной обстановке.

Помещение было чистым, музыка играла ненавязчиво, веселенький дизайн в стиле, естественно, сладкой выпечки радовал глаз. Подошла молоденькая официантка:

– Добрый день! Вы у нас впервые? Рассказать, что сегодня самое вкусное? – приветливо поинтересовалась.

– Мне, пожалуйста, капучино без кофеина, – попросила Вера и решила еще заказать кофе для ее нового знакомого. – И, еще пожалуй, американо.

Капучино оказался отличным. Вера пила его потихонечку, дожидаясь Сергея. А вдруг он не придет? Кажется, она произвела на него немного (мягко говоря) странное впечатление. Надо было хоть телефонный номер попросить, на всякий случай. Впрочем, он бы все равно его не дал – слишком уж настороженно себя вел. Да и кто бы не напрягся, когда незнакомая женщина просит о каких-то подозрительных услугах, обещая при этом оплату по высшему разряду!

Сергей возник на пороге заведения ровно в одиннадцать ноль-ноль. Поискал глазами свою «леди», затем решительно направился к угловому столику.

– Здравствуйте, – обрадовалась Вера.

– Добрый день, – Сергей, в отличие от Веры, не обрадовался, а сразу сел и приступил к делу:

– Итак, расскажите, о какой именно услуге идет речь.

– Я вам кофе заказала, – сообщила Вера и подвинула к ближе к нему чашку. – Это американо. Вы любите кофе?

– Нет, я люблю чай, но все равно спасибо, – и он сделал из вежливости глоток. Поставил чашку на блюдце и выжидательно посмотрел Вере в глаза.

Она вздохнула и медленно начала говорить.

– У меня есть внучка, Анечка. Ей 22 года, – Вера остановилась. Сглотнула комок, появившийся в горле. – Хорошая девочка, учится на биологическом, училась…

Слезы текли сами, Вера наклонила лицо вниз, ей не хотелось плакать перед малознакомым человеком, но ничего поделать не могла. Она замолчала, только роняла слезы в остывший капучино, вытирая мокрые щеки дрожащей рукой, сжимавшей салфетку.

Сергей молча наблюдал за ней. Закурил сигарету, глубоко затянулся.

– У нее проблемы?

Вера подняла глаза и сухо ответила:

– Она умирает.

– Та-а-к. Соболезную вам. Но, действительно, не понимаю, чем могу помочь. Я ведь не врач, – пожал плечами Серега.

– Врачи, к сожалению, мало чем могут помочь. У нее четвертая стадия рака. Мы узнали только месяц назад. Ее лечат, должны ведь лечить… Но операцию делать поздно. Ей осталось жить несколько месяцев.

Сергей вопросительно смотрел на Веру Николаевну. Ну да, жалко девчонку. И как можно ее теперь спасти? Он же не супермен, в конце концов!

Вера собралась с духом и торопливо выпалила самое основное:

– У нее осталось только одно желание – влюбиться. Понимаете, она никогда не любила по-настоящему. Все училась, училась…

– Понятно. Но я-то здесь причем?

Вера взглянула ему прямо в глаза:

– Только не уходите, выслушайте! Я, когда вас увидела, сразу поняла: у вас может получиться… Вы полностью, так сказать, в ее вкусе, и, судя по всему, образованны… Есть шанс, что…

Серега глубоко вздохнул и откинулся на стуле. До него начало доходить, зачем он здесь. Блин, ну надо же, а! Какой все-таки извращенный ум у старушенции!

– И вы предлагаете мне попытаться ее в себя, что ли, влюбить? – Сергей даже рассмеялся, до того нелепым показалось это предложение. – Боюсь, ничего не получится. Студентки от меня убегают, едва узнав, что я не топ-менеджер крутого банка и не сын депутата.

– Да дело совсем не в вашем социальном статусе, – раздосадованно махнула рукой Вера Николаевна. – Говорю же, ее привлекает ваш типаж – брюнет, голубые глаза, крупные черты лица… Это во-первых. Кроме того, у вас очень грамотная речь – не понимаю, почему, но она явно не соответствует профессии, вы уж извините. И еще вы совершенно не похожи на юношей из нашего круга знакомых. Ну, таких современных «глянцевых» мужчин, полирующих ногти.

– Вы дружите с геями?

– Да нет же, я имела в виду таких холеных маменькиных сынков… Аня их не переносит.

– А знаете, меня ведь тоже в школе маменькиным сынком называли, – Сергей закурил новую сигарету и покачал головой, улыбнувшись воспоминаниям. – Только я не ногти полировал, а сестру маленькую нянчил, пока мама на работе была. Но это к делу не относится. Давайте дальше.

– Дальше – тебе надо с ней просто быть, – Вера нервничала все больше, и даже не заметила, как перешла на «ты». – Дарить радость. Помочь быть счастливой все то время, которое у нее осталось.

И Сергей вдруг сдался. Да, странное предложение. Даже какое-то… ненормальное. Но он ведь не будет совершать ничего преступного или даже «просто плохого», наоборот… Может, действительно, поможет хоть немного девчонке. Напрягало одно: ему придется лгать.

Но он молча кивнул, и Вера Николаевна облегченно вздохнула.

Пора было переходить к финансовому вопросу, а у Сергея язык не поворачивался его задать. Поэтому он подозвал официантку и попросил еще кофе – для себя и для Веры Николаевны, хотя кофе ему совсем не хотелось, а хотелось уже даже не чая, а скорее водки.

Он снова закурил, молча наблюдая за тлеющей сигаретой. Молчание нарушила Вера.

– Мы должны теперь договориться об оплате. Должна сказать, что у Анечки очень состоятельный отец, и вы можете рассчитывать на щедрое вознаграждение.

Сергей молчал, по-прежнему наблюдая за сигаретой.

– Вы, конечно, понимаете, Сережа, что все это должно остаться в тайне, – переключилась Вера. Ей тоже не хотелось приступать к разговору о деньгах. – Ни Аня, ни кто-либо другой не должен знать о нашей договоренности. Вы согласны, я правильно поняла? Почему вы молчите, Сережа?

– Да, я согласен, – медленно ответил Сергей. – Что дальше?

– Слава богу, – сделала попытку улыбнуться Вера Николаевна. – Дальше мы отправимся к Александру Петровичу, Аниному отцу, чтобы все детально обсудить. Девочку выписывают из больницы через два дня, к тому времени нужно все спланировать.

Вера достала телефон и набрала номер:

– Александр Петрович, мы скоро будем, все в порядке.

Она поднялась со стула:

– Идемте, Сережа.

Он направился за Верой. На стоянке их ждал черный лексус, и, когда Сергей расположился на заднем сиденье рядом с Верой Николаевной, ему показалось, что вся прошлая жизнь с ее бедностью и проблемами осталась за этими тонированными стеклами. Но эта мысль его почему-то совершенно не радовала.