Мысли у Даши, которая бегом через весь город неслась к своему детскому дому, куда ее должны были вообще-то на «Газели» привезти, перескакивали туда-сюда. И только одна была четкой и ясной: с Данилкой – все! Навсегда. Нельзя стоять у него на пути. На пути к его свободе и счастью.

Та Даша, в сказке, наверняка тоже тяжелой надоедной гирей висела на шее своего любимого. Он и прогнать ее от себя не мог, жалел – ведь девушка бедная да влюблена! Но и жениться не хотел, потому что сердцу не прикажешь, да и будущее впереди может быть очень светлым, перспективным и ясным. Зачем губить карьеру?

Поэтому никакого финала, который Даша для этой сказки придумала вчера, и быть не могло! Не станет Данила безумную русалку из речки вылавливать. На фиг она ему такая нужна – русалкой, если и как человек-то доставала? Вот тоже напридумывала, сказочница…

«Заработаю денег, – думала Даша, вбегая по лестнице в здание детского дома, – все магазины города обшарю, а найду книжку и узнаю, чем же все-таки сказка кончилась! Эх, и зачем я только придумала себе эту ерунду – чтобы у меня жизнь так же сложилась, как у этой Даши?! Вот она так и складывается – и изменить ничего нельзя… Понеслась полоса несчастья…»

Мысли о Данилке не давали покоя. Как же так? Неужели не будет больше в ее жизни Данилки? Не будет!

Даша вбежала в палату, упала на кровать и заплакала.

Сбежались девчонки. Даже воспитательницы прискакали – то одна, то другая появлялись в палате.

– Она на танцах заняла девятое место, – сказала одна из соседок по палате, Маринка, – а хотела, наверное, первое…

– Понятное дело… – понимающе покачала головой Надюшка. – Но не переживай ты так, Даша. Выиграешь ты на этих танцах! Хочешь, я тебе на картах погадаю? У меня есть. Сама нарисовала. И под матрасом у Риммы Паклянкиной держала – она с мальчишками ни разу не целовалась, так что они очень правдиво после этого гадать должны.

Даша отказалась. Гадания не принесли ей счастья. Вспомнив о том, как она высовывала руку в форточку и как объяснила странное явление упавшего предмета Надюшка, Даша зарыдала еще громче.

Девчонки сбегали за водой, брызнули ей в лицо, заставили попить и оставили – успокаиваться. И, чтобы ее не беспокоить, мотались где-то до самого отбоя, бросив Дашу в одиночестве.

Постепенно Даша, утомившись плакать, тихо уснула. И девочки – на цыпочках, чтобы ее не разбудить, тихонько вернулись и тоже улеглись спать.

И только в школе стало понятно, в чем, то есть в ком истинная причина Дашиных слез. Данилка…

Когда Даша появилась на уроках, он поначалу поприветствовал ее как обычно. Но – ведь парень был далеко не дурак, по Дашиным глазам все понял: и о том, что она знает о его вчерашней прогулке по клубам, и о том, что теперь они не друзья.

Данилка ничего не сказал. Виновато отвернулся, вздохнул. И… все.

В классе с удивлением увидели, как давняя парочка распалась: девчонка и парень перестали не только общаться, но и вообще разговаривать. Даша держалась молодцом – улыбалась даже, пересмеивалась с девчонками и пацанами. Не выглядел несчастным и Данилка – так что никто не мог понять, кто же из них инициатор разрыва. Так, наверное, и должно быть – решили все. И оставили Дашу с Данилой в покое.

Если бы Данилка мог сказать, как благодарен был он Даше! Но не мог – потому что это тогда разговаривать бы с ней пришлось… А благодарен за то, что не скандалила она, не устраивала истерик, не бросалась на шею и не просила вернуть светлую дружбу, ничем не грозила и не обещала покончить с собой. Или с ним. Или с другой девушкой… Словно гора с плеч у него упала. «Все-таки хорошие люди – женщины!» – сделал вывод он, думая о Даше и радостно торопясь на свидание с Лерой. Даше, так легко и беспроблемно отпустившей его, он желал только счастья. И себе тоже желал – с Лерой, без Леры, но чтобы жизнь его обязательно удалась. А для этого нужно было постараться. Он и старался как мог.

И даже то, что Даша перестала ходить на танцы, испугало только Данилкину маму, которая поняла наконец, что шансы пробиться в люди за счет танцев у ее сына весьма высоки. Только вот как теперь ее мальчик будет – брошенный капризной партнершей?..

А самого Данилку это известие не повергло в шок. Да, она лучшая, да, надежда Маргариты Станиславовны, но ведь и он не фиг собачий! Танцевать с Дашей больше невозможно – как ей в глаза смотреть? Значит, будет у него другая партнерша. Может быть, менее талантливая и подготовленная. Но это не так и плохо – на ее фоне он, Данила, будет профессионалом смотреться. И станет учить ее премудростям танца. Она это оценит и наверняка будет относиться к нему с уважением.

Так, естественно, довольно скоро и случилось. Ведь незаменимых у нас нет. Партнершу в пару красавцу Данилке нашли быстро – девчонок в студии было больше, чем парней, так что, предложив Даниле станцевать сначала с одной, а потом с другой девушкой, Маргарита Станиславовна решила на этой второй и остановиться.

Это было уже после того, как Даша Иванова нашла в себе силы прийти в студию и сообщить Маргарите Станиславовне, что она не будет больше ходить на занятия.

– Даниле хорошую партнершу найдите, – игнорируя все расспросы и увещевания, спокойно попросила она.

– Найдется ему партнерша, ты не переживай, – чуть не плача, ответила ей руководительница. – Но ты… У тебя же такие данные… Я так на тебя рассчитывала.

И она снова стала уговаривать Дашу не бросать тренировки.

– У меня проблемы… – наконец проговорила девочка. – Может быть, я успокоюсь. Все пройдет. И тогда вернусь. Но не сейчас.

Маргарита Станиславовна обрадовалась. А Даша, уходя от нее, была уверена, что не успокоится уже никогда.

Теперь все свободное время Даша возилась с малышами – играла, вытирала им сопливые носы, выводила на прогулки.

Девчонки во главе с Надюшкой приставали к ней с расспросами – что же произошло у них с Данилкой, почему они расстались. Даша ничего не отвечала. Но как-то одноклассницы из «домашних» увидели его в обществе Леры и ее тусовки – и всем все стало понятно. Дружные девчонки восьмого «Б», из которых ровно половина были детдомовскими, решили объявить Данилку «вне закона» – всячески обижать его, осмеивать, делать ему разные подлянки. Но Даша так возмутилась, так рьяно встала на его защиту, что девочки перепугались. И оставили его в покое.

Только ее увещевали – все еще будет хорошо, прибежит твой Данилка прощения просить…

Но Даше это было не нужно.

Она хорошо запомнила слова Алины Михайловны – молоденькой, но очень умной воспитательницы. Тогда, когда оставленная заботливыми подружками обрызганная водой плачущая Даша лежала в палате, Алина Михайловна вошла к ней, и Даша, неожиданно для себя, рассказала ей о своем несчастье. Воспитательница выслушала ее, погладила по голове и посоветовала: