Она смотрит на часы. Время идти за мисс Минни. В верхней части экрана ее ноутбука – уведомление:

Сообщение отправлено.

Кнопки отмены нет, как нет и пути назад. Энни сделала то, что обещала. И надеется, что поступила правильно.

* * *

Кондиционер в машине включен на полную, и они с мисс Минни готовы ехать. Старушка пристегнута рядом на пассажирском сиденье, а ее руки судорожно сжимают старый платок – тот самый, что когда-то принадлежал матери Энни. Мисс Минни теребит кружевную окантовку с того момента, как вещица попала к ней, но Энни не останавливает ее, опасаясь вывести пожилую женщину из душевного равновесия. Если платок успокаивает ее, то пусть хоть разорвет его на мелкие кусочки. К тому же старая тряпка не значит для Энни ровным счетом ничего, и она отнесла ее Минни, только чтобы успокоить Фэй. Забавно, сколько сантиментов в людях пробуждает свадьба. Впрочем, они не обошли стороной и саму Энни. Лицо Кенни на мгновение всплывает перед ее мысленным взором, но она моргает, прогоняя его. Сейчас у нее нет на это времени.

Краем глаза Энни рассматривает свою пассажирку, наблюдает за неуклюжими движениями артритных пальцев. Сомнительно, что бабуля действительно способна плести кружево такими руками. Но Клэри уверена в обратном, а значит, это должно быть правдой. Лицо мисс Минни обращено к окну, и она смотрит в него, насупившись, как сердитый ребенок. Очевидно, что она просто терпит присутствие Энни, но такая замена ей не по вкусу.

– Ну что, мисс Минни, – говорит Энни самым жизнерадостным голосом, на который только способна. – Куда отправимся на прогулку?

Мисс Минни поворачивается и смотрит на Энни своими мутными глазами. Клэри говорит, что Минни нужна операция по излечению катаракты, но в ее возрасте последствия такой операции опаснее слепоты. Энни интересно, что старушка сможет разглядеть во время их поездки. В машине стоит тишина, пока Минни пристально изучает своего водителя.

– Как, ты сказала, тебя зовут, дорогая? – скрежещет мисс Минни.

Энни удивляется. До сего момента Минни была нема как рыба.

– Энни. Энни Тафт.

Минни ничего не отвечает, лишь настороженно смотрит на нее, словно не веря услышанному.

– Я кузина Клэри, – объясняет Энни.

Минни остается безучастна.

Энни делает еще одну попытку:

– Помните Фэй? Она ухаживает за вашей прической. – Говоря это, Энни неосознанно ощупывает собственные волосы. Она отрастила их к свадьбе, но подстрижется, как только та останется позади. По мнению Энни, длинные волосы летом – плохая идея. Все равно что теплый шарф в жару. Она уже предупредила Скотта, обожающего ее длинные локоны, что планирует подстричься, но тот все еще надеется.

– Ну зачем тебе это, милая? – всегда спрашивает он с искренним удивлением. – Они такие красивые.

– Легко тебе говорить, – всегда парирует она, намекая на его короткую стрижку.

– Мною занимается Глиннис, – упрямится Минни, прикасаясь к своим тонким белым волосам. У нее типичная для старушки прическа: вымытая, уложенная и окаменевшая от лака конструкция, которую можно носить целую неделю. Энни не понимает, как это работает, – а ведь было бы так удобно делать укладку всего раз в неделю. Энни тратит ужасно много времени на волосы. Вероятно, потому, что росла в семье парикмахера.

Энни знает, что прической Минни занимается вовсе не Глиннис, но не спорит. Она просто включает задний ход и аккуратно выезжает на дорогу. На этот счет Клэри дала ей четкие инструкции: «Ты, конечно, спросишь Минни, куда бы она хотела поехать, но, вне зависимости от ее ответа, ты повезешь ее тем же маршрутом, что и всегда». Энни знает маршрут назубок – Клэри попросила ее пересказать его ей примерно четыреста пятьдесят два раза этим утром: едешь по Пеппертаун-роуд, пока не упрешься в Милл-Понд-Драйв, затем, не сворачивая, двигаешься по Милл-Понд (мимо входа в национальный парк Иден-Хилл – правда, не того, каким Энни обычно пользуется), пока не доберешься до Пожарного переулка. Переулок, по словам Клэри, был когда-то настоящей дорогой, проходящей за пожарной станцией, пока город не принял решение переместить станцию в другое место. Теперь переулок огибает пару церквей и спортивных площадок, и вот ты уже снова в Пеппертауне.

– Ты просто огибаешь пригород по длинной окружности, – объяснила ей Клэри. – Ничего сложного.

– Конечно, – заверила ее Энни. Но теперь, когда мисс Минни в ожидании сидит рядом, ее обуревают сомнения. Ее беспокоит не поездка как таковая – Энни живет в городе всю свою жизнь и знает дороги как свои пять пальцев, – а непредсказуемая, выжившая из ума старушка рядом с ней. Интересно, чувствовала ли Клэри что-то подобное? А может, чувствует до сих пор? Она пытается вообразить худшие варианты развития событий: Минни впадает в безумие и беснуется в автомобиле, пока они не попадают в аварию. Минни при смерти. Минни выбрасывается из машины на полном ходу.

Энни тянется к кнопке слева от себя и нажимает ее, чтобы убедиться, что все двери надежно заблокированы. Она вспоминает слова Клэри: «В какой-то момент Минни начнет рассказывать тебе историю – всегда одну и ту же. Я слышала ее столько раз, что могла бы уже рассказать вместо нее. Зато болтовня помогает скоротать время и, кажется, успокаивает мисс Минни. Так что дай ей закончить. Если она вдруг замолчит, а так иногда бывает, я просто задаю ей какой-нибудь наводящий вопрос. Это возвращает ее к реальности, помогает вспомнить, что ее слушают. Ей нравится, когда ты интересуешься ее делами».

Энни решает рискнуть.

– Клэри сказала, вы любите поговорить, – обращается она к затылку мисс Минни. Старушка так пристально глазеет в окно, будто не видела местные пейзажи уже тысячи раз, и ее везут в новое, удивительное место. Вот бы они оказались в Англии или в африканской саванне, а не в старом скучном Ладлоу. Энни так хотелось бы увидеть Ладлоу новыми глазами. Интересно, будет ли она чувствовать себя так же, когда заедет погостить? Станет ли Ладлоу чем-то новым и неизведанным? Будет ли она когда-нибудь скучать по городку?

Какое-то время Энни слушает шуршание шин по асфальту и мерный шум двигателя, убаюканная их монотонностью. Клэри не готовила ее к сценарию, в котором Минни молчит. Она была уверена, что та разговорится. Энни задевает, что Минни устраивает ей пытку тишиной, предпочитая изливать душу Клэри. Знакомый дух соперничества нарастает в ней. Она не позволит кузине выйти победительницей.

Энни пытается подстегнуть Минни:

– Клэри говорит, что этот маршрут напоминает вам об особенном дне вашей жизни…

Энни видит, как напрягаются плечи Минни, но та по-прежнему не произносит ни слова.

– Может, послушаем музыку? – с энтузиазмом предлагает Энни. Она включает приемник, и из колонок вырывается оглушительный рэп. Минни начинает трясти головой куда быстрее, чем Энни могла бы себе вообразить. Ее лицо искривляется в ужасе и панике.

– Простите. Простите меня, – говорит Энни и быстро переключает приемник на новостной канал, который заставляет себя слушать каждое утро, чтобы быть в курсе мировых новостей. Скотту нравится, когда она информирована – так он это называет, хотя Энни подозревает, что, знай она меньше о том, что творится в мире, спалось бы ей куда лучше. И тем не менее осведомленность о новостях помогает ей поддерживать беседу. Это доставляет Скотту удовольствие, а она хочет доставлять ему удовольствие, что бы кто ни думал. Ей снова вспоминается лицо Кенни, но Энни тут же отгоняет видение.