— Абсолютно отвязный парень.

— Да-да, бывают такие, — машинально пробормотала Кира, хотя мысли ее в это время крутились в другом направлении.

Если этот Израк настолько безответственный тип, зачем ректор поручил работы по отделке имения именно Ною? Ведь если парень ненадежен, то подвести он мог в первую очередь самого ректора. Это он рекомендовал своих студентов своему же знакомому. И Израк по какой-то причине оказался в их числе.

— А ведь здешняя работа гениальности отнюдь не требует, — задумчиво пробормотала Кира. — Скорее, даже наоборот.

Задумавшись, она сама не заметила, как заговорила вслух. И когда очнулась, то застыдилась.

— Ой, извините меня, девочки. Не в обиду вам это сказано. Уверена, вы обе умницы и отличницы.

— Да нет, вы все правильно сказали. Мазня страшная, если честно. Ну а что нам делать? Ректор нам уже готовые эскизы продемонстрировал. Сказал, что заказчица их одобрила. Что такие или похожие картины были в прежних интерьерах усадьбы. Кто уж старым хозяевам такую красоту изобразил, мы у него не спрашивали. А насчет этих картин прямо сказали, что могли бы нарисовать лучше.

— Но раз клиенту нравится именно так, наше дело воплотить его мечту в жизнь. Нас для этого сюда и пригласили.

— Только одно дело мы, а совсем другое — Израк. Он как взглянул на то, что придется малевать, сразу же отказался работать.

— И вы сообщили об этом Евгению Павловичу?

— Ной сам ему позвонил. Сказал, что не будет работать.

— Вы лично это слышали?

— Начало разговора — да. Но потом Ной тон как-то сбавил, подальше от нас отошел, а когда вернулся, то выглядел как побитая собака. Ничего нам не сказал, но вещи свои разобрал и остался в усадьбе.

— Но к работе так и не приступил?

— Откладывал до самой последней минуты. Говорил, что сначала мы одежду, фон и все прочее изобразим, а уж потом он как-нибудь лица нарисует.

— Но это же неправильно!

— Вот и вы это понимаете, и все мы понимали, а только поделать ничего с Ноем не могли.

— Так он за этот месяц, что вы тут, к работе даже не прикоснулся?

— Мы тут даже больше времени уже живем.

— И Ной ничего не сделал?

— Рисовал что-то, но исключительно от себя.

— А что?

— На втором этаже есть комнатка, там планируется детская для детей хозяина. В ней роспись не требовалась. Хозяин собирался украсить детскую дизайнерскими аппликациями. Но Израк ведь всегда все по-своему норовит сделать. Он там работал.

— А можно посмотреть?

— Конечно. Пойдемте, мы вам покажем его работу.

Детская была большой и светлой комнатой, но и она была совершенно пуста. Стены были безупречно ровными и гладкими. И лишь в одном углу творилось что-то непонятное. Там была нарисована приоткрытая дверь, из которой робко выходили какие-то фигуры. Подойдя поближе, подруги увидели, что тут есть Карлсон с Малышом, и Аленушка с братцем козленочком, и семеро гномов, робко выглядывающих из-за двери. Были тут и современные герои-мультяшки. Смешарики, фиксики, Маша с Медведем и другие.

Все герои выглядели как живые. Казалось, что если к ним протянуть руку, то они протянут в ответ свою. Выражение лиц и мордочек у каждого было свое. Например, козленок выглядел слегка напуганным, у него даже шерстка на загривке встала дыбом, Аленушка была явно недовольна или чем-то озабочена, Карлосон был явно не прочь пошалить, а Малыш, даже дураку было понятно, здорово опасался, как бы им за это не влетело.

— Потрясающе! — только и смогла выдохнуть Кира. — Просто не оторваться.

Она машинально взглянула на часы и с удивлением убедилась, что прошло уже полчаса с того момента, как они поднялись в эту комнату.

— Вот что значит волшебная сила искусства. Время пролетело как одна минута.

— Кажется, я понимаю, почему все так носятся с этим Израком.

Полина не сказала ничего, но в ее глазах снова стояли слезы.

— Пойдем, — потянула ее за руку Кира. — Надо перекусить. Судя по тому, как серьезно Матрона относится к своему делу, нам предстоит долгая церемония заклинания духов.

Полина послушалась, но не сразу. И уходя, она еще раз кинула печальный взгляд на то, что в этом доме сильней всего напоминало ей о любимом кумире.

Матрона появилась, как и обещала, на закате. Она прикатила на видавшем виды джипе военного образца, который хоть выглядел неказисто, но зато мог пролезть практически по любому бездорожью.

— Но мы с вами пойдем пешком, — оповестила всех заклинательница. — Одевайтесь.

И она выдала каждому по белой рубахе, украшенной по вороту, на рукавах и подоле вышивкой. Женщинам рубахи полагались длинные до пят, а мужчины надели короткие. Штаны им было разрешено оставить свои собственные. Но зато на головы им пришлось нацепить смешные мятые шапки с острым верхом. Матрона утверждала, что именно такие носили наши предки.

— Хорошо еще, что без лаптей дело обошлось, — шепотом произнес Эдик, но Матрона его услышала.

— Обувь придется снять, — блеснув глазами, заявила она. — Пойдете босиком.

— Как босиком? — возмутились все. — Холодно ведь уже, не лето!

— Можете обернуть ноги мешковиной или оставить обувь, если она у вас сто процентов кожаная. Но никакого пластика или кожзама! Духи этого материала не выносят!

К счастью, у подруг обувь была кожаная. А вот Полине и мужчинам пришлось разуться. Кроссовки были Матроной забракованы, потому что подошва у них была неподходящая.

— Бред какой-то, — проворчал Эдик, обматывая свои ноги тряпками.

— Кому не нравится, тот может не ходить. Мне же меньше работы. Одно дело просить духов принять и пропустить одного-двух, а совсем другое, когда прется целая компания неверующих. Да, и вот еще, чуть было не забыла.

— Что опять?

— Всем женщинам нужно вплести в волосы ленты.

Ленты Матрона тоже привезла с собой. И девушки охотно, но не совсем умело закрепили их на своих коротких стрижка.

— Ты уж лучше молчи, — посоветовала Эдику после этой процедуры Кира. — А то она еще чего-нибудь придумает и вовсе несусветное или совсем откажется нас проводить. Как мы тогда найдем Израка?

— Я буду помалкивать, — честно пообещал Эдик.

Путь через лес отнял не так много времени, как опасались путешественники. Часа за полтора добрались до места. Но вот перед дубом всем пришлось задержаться надолго. Сначала Матрона в стороне от дерева зажгла костер, долго бормотала над пламенем, воздевая руки к небу или к ветвям дерева, а потом заставила всех своих знакомых через этот костер прыгать.

— В принципе, ничего, даже приятно.