В мастерской было почти пусто, только за дальним столом склонился над микроскопом мастер Финеас. Он уже не первый месяц возился с Волчьей Короной, присланной из столицы. Ради короны Чабита не поскупилась и наняла охрану, а в мастерской вдобавок к уже имеющимся сейфам появился ещё один, здоровенный и навороченный.

Сама Чабита что-то считала по приходному журналу. Карика, ещё одного подмастерья, сегодня не было, а Нино уже убежала домой.

— Продолжай, — велела она, не отрываясь от записей.

Я покусала немного губы.

— Пластина — основа артефакта. Вот здесь была впаяна опаловая булавка, она принимает сигнал от управляющего артефакта. Сигнал передаётся на кольцо со словами, которое срабатывает, как взрыватель. Корунд пробивает калеттой стопор и взрывается сам… я не рассчитывала мощность, но, думаю, это возможно. Наверху артефакта — стеклянная колба, в ней, вероятно, была смесь табака и красного перца. Когда пробит стопор, всё это разлетается вокруг вместе с взрывной волной. Падают вещи, какие-нибудь условные шкафы. Если поблизости окажется человек, может получить травмы. Ну и, конечно, отравление лакриматором. Двоедушник, вероятно, получит ожог слизистых, в зависимости от концентрации — от частичной потери обоняния до слепоты. У нашего клиента, не сомневаюсь, имеется при себе разрешение?

Чабита будто бы в задумчивости щёлкнула калькулятором. Я никогда раньше не сталкивалась ни с чем противозаконным, у меня и работа-то была обычно, — почистить, заменить камень, подправить крепления. Всякая мелочь, мне даже собирать ничего пока не доверяли. А тут — это. И неясно, что решит Чабита: вызывать на клиента полицию — вроде как невыгодно, но и оказаться соучастниками преступления — тоже, это вряд ли полезно для деловой репутации.

Поэтому её ответа я ждала с внутренним содроганием.

— А клиент был прав, — Чабита глянула на часы и хмыкнула. — Не зря попросил отдать его именно тебе.

От неожиданности я резко вдохнула и забыла, как выдохнуть.

— Мне? — получилось хрипло, скрипуче.

— Тебе, тебе, — подтвердила довольная Чабита. — Ты молодец, Кесса. Как раз тот возраст, чтобы нарабатывать связи! Я доплачу тебе за эту штучку пять процентов.

Я молча кивнула. Страх сжимал горло.

— Не поняла, — сурово сказала мастер, — и где же спасибо?

— С-спасибо, — пробормотала я, всё ещё не отрывая взгляда от артефакта. — А что ещё он говорил? Про эту… вещь.

— Да ничего особо, он торопился. Я с него пока взяла только за диагностику, но он должен подойти вечером, обсудим, чего хочет. Ты посчитала по материалам?

— Нет пока. Посчитаю.

Я с сомнением посмотрела на часы.

Чабита принесла мне обломки в обед, и я, к моему собственному удивлению, справилась довольно быстро. На улице только-только собрались сумерки; заката из окон мастерской не было видно. Ещё час, и мне пора будет идти на занятия.

Посчитать я, конечно, всё успею. Но во сколько придёт клиент? И хочу ли я его увидеть?

Я сомневалась всё то время, что заполняла калькуляцию. Сомневалась, пока распределяла фрагменты по лоткам. В конце концов, может, ему просто кто-то (кто?) меня посоветовал (с чего бы это?). Может быть, это всё — одно большое дурацкое совпадение. Я ещё сама посмеюсь, когда это пойму.

Это всё была, конечно, полная ерунда. Я могла усыпить своего зверя артефактом, но несмотря на всё — я оставалась двоедушницей; и, конечно, я знала точно: совпадений не бывает, бывают лишь дороги, причудливо переплетённые по воле Полуночи, бывают причины и следствия, бывают судьба и предназначение.

Может быть, я и сбежала, выбрала — и оказалась на другом пути. Может быть, какие-то дороги пройдены, а какие-то обратились несбывшимся. Но это не значит, что у Полуночи нет для меня никаких планов. Так может быть, это — один из них?

— Чабита, — я положила на стол расчёты и негромко добавила: — я сегодня задержусь до закрытия.

В мастерской была клиентка: полненькая улыбчивая лунная, категорически раздетая и совершенно очаровательная. Через лёгкий шифон платья просвечивало решительно всё, а сама женщина с огромным интересом разглядывала музыкальные шкатулки, выставленные на витрине ломбарда.

Чабита кивнула и короткими жестами погнала меня из-за стола: мол, не распугивай покупателей.

Я ушла в дальнюю часть, за шторы. Вытерла стол, перемыла инструменты, напряжённо вслушиваясь, как клиентка щебечет про то, что от бабушки ей тоже досталась шкатулочка, да вот беда — поломалась и не играет, и нельзя ли что-нибудь сделать? Чабита терпеливо объясняла, что при всём желании ничего не может сделать, пока клиентка не принесёт шкатулочку сюда, в мастерскую. Но как же так, расстраивалась лунная, я же просто не хочу её тащить, она размером примерно воот такая и сбоку у неё был зелёный камушек, а теперь нет, может, она поэтому сломалась?..

От выезда мастера на дом клиентка категорически отказалась и в итоге ушла ни с чем.

Я вынула погодник — и вернулась к чистке.

Он был удивительно красив, но сейчас это почему-то меня не увлекало. Я погружала крепления в растворы и терла их замшей, а сама всё оглядывалась, — не хлопнет ли дверь? А, может быть, сейчас?

Вечером пришли подряд трое, но один отдал в ремонт расчёску для сушки волос, а ещё двое забрали законченные заказы. Я сидела, как на иголках.

Не знаю, что бы я стала делать, если бы он появился. Грозила бы полицией? Задавала неприятные вопросы тоном прожжённого детектива? Примёрзла к полу, икала и не могла поднять взгляд?

В общем, даже и хорошо, пожалуй, что он не пришёл.

Я долго не могла решить, рассказывать ли обо всём этом девочкам.

Вроде и не произошло ничего. Ну, на человека упал шкаф, — такое бывает, иногда и калекой от этого можно остаться. Ну, принесли артефакт, передали лично мне…

Конечно, я не выдержала: я вообще довольно плохо умела молчать. От девочек у меня был только один секрет, да и тот постоянно жёг язык. Мы сдружились с Ливи на первом курсе, она познакомила меня с Трис, а Бенера появилась как-то позже, после чьего-то дня рождения, — и я привыкла делить с ними тревогу, спрятанную в шуршащей обёртке бессмысленной болтовни.

Наверное, мне стоило бы сперва поговорить с Арденом. Но Арден не соизволил явиться на занятия, и преподавательница ритуалистики прокомментировала это недовольно и хлёстко.

В общем, в перерыве Ливи стала жертвой моего путаного красноречия. Я рассказывала довольно бессвязно, перескакивая с одного на другое, а она слушала, не перебивая и хмурясь.

— Как ты думаешь, — она перешла на громкий шёпот, — это не может быть связано с…

— Нет, — резко перебила я. — «С» это точно не связано.

Ливи пожевала губу. У неё под глазами залегли тёмные тени: Марек не давал ей спать, а соседка смотрела за ним, только пока Ливи была на вечёрке.