Равенна ничего не ответила. Она резко развернулась и пошла прочь от него.

– Куда ты идешь? – несказанно удивился Джонас. Очевидно, он не привык, чтобы к нему поворачивались спиной.

– Я хочу пить.

Джонас последовал за ней, и даже в просторной кухне Равенна ощущала витавшее между ними напряжение. Отказываясь поддаваться панике, она наполнила чайник водой и достала кофе.

– Какая хозяйственность, – съязвил он.

Равенна пожала плечами:

– Я же дочь экономки. Итак, Джонас, каков твой план? Ты уже позвонил в полицию? Меня выведут отсюда в наручниках на радость соседям? – Ее голос едва не сорвался.

– Признаю, в этом сценарии есть своя прелесть.

Равенна напряглась, но руки, насыпавшие кофе в кофемолку, не дрогнули.

– Но?

Она надеялась, что «но» было на самом деле. Не в силах больше притворяться, она развернулась к Джонасу. Он стоял в дверном проеме, облокотившись плечом о дверной косяк, заблокировав тем самым единственный выход из кухни. Равенна облизнула пересохшие губы.

– Я верну все до цента, обещаю.

– Обещаешь? – Джонас помолчал. – И как ты собираешься это сделать? – Он выпрямился и прошелся по кухне, приблизившись к Равенне. – У тебя есть работа?

Равенна открыла было рот, чтобы сказать «да», но промолчала. Она не могла сказать Джонасу, что ей пришлось уволиться из ресторана, когда стало ясно, что ей понадобятся несколько месяцев отпуска. И что она может вообще никогда не вернуться.

– Нет. В данный момент у меня нет работы.

– Почему-то это меня нисколько не удивляет.

– Ну и? – Равенна отказывалась быть наживкой. – Каков твой план?

Губы Джонаса растянулись в улыбке, но глаза его оставались ледяными. Он выглядел смертельно опасным и, к ужасу Равенны, безумно сексуальным.

– План? – Он сделал паузу. – А, так ты о краже?

Равенна скрестила на груди руки. Она не будет поддаваться на его провокации, как бы он ни старался.

– Подобная наигранность совершенно тебе не подходит.

– А игра в наивную овечку не подходит тебе. – Он пожал плечами. – Я собираюсь удостовериться в том, что ты оплатишь свой долг. Все просто.

– С тобой ничего не бывает просто.

– Ты быстро учишься, – довольно хмыкнул Джонас. Равенна ничего не сказала, и он продолжил: – Я снова открою Девесон-Холл. Он был закрыт после смерти моей матери, и за домом присматривал только сторож.

Равенна нахмурилась. Такой старый величественный дом нуждается в постоянном присмотре и уходе. Не только уборка, но и текущий ремонт, и обслуживание.

– Я знаю, что дому нужен немалый уход.

К своему удивлению, Равенна увидела, как Джонас потер ладонью шею, как будто хотел облегчить внезапно сковавшее его напряжение. Он поджал губы, и она могла поклясться, что заметила в его взгляде беспокойство.

Впервые за сегодняшний день Равенна увидела, что Джонас Девесон способен испытывать что-то помимо ненависти и презрения. Он был куда более сложным человеком, чем она думала. Она сочла его за того, кого заботит только собственная гордыня. Равенна хотела было спросить, почему он раньше ничего не делал с домом, но ответ был очевиден – он только что его унаследовал.

Прошедшие шесть лет Пирс провел за пределами Англии и не появлялся в имении после смерти жены. Равенна не была удивлена, когда узнала, что он решил потратить свои деньги на расточительный образ жизни, а особняк – закрыть.

– Вот ты этим и займешься. – Медленная улыбка Джонаса заставила ее зябко поежиться. – Помимо ремонтных работ, дом нужно отмыть. Отскрести многолетнюю грязь, пока особняк снова не засверкает.

– Ты хочешь, чтобы я стала частью команды уборщиков?

– Не частью. – Он медленно покачал головой и снова улыбнулся. – Ты будешь одна. И ты лично ответишь за то, чтобы дом был полностью готов к приему по случаю его открытия.

Равенна не верила своим ушам. Девесон-Холл был построен несколько веков назад, и для его обслуживания был необходим целый штат прислуги. Дом был огромным и просто роскошным, в свое время ее матери приходилось курировать работу слуг на всех трех этажах особняка. Четыре этажа, если считать чердак, и пять – с подвалом. Она не сомневалась, что подвал Джонас обязательно учтет.

– Один человек на весь дом? Это невозможно!

– Там еще будут строители, кое-что нужно отремонтировать. Ты будешь ответственна за то, чтобы дом был полностью готов к открытию.

Какой-то недобрый огонь вспыхнул в его глазах, и Равенна поняла, что он ждет ее отказа. Но она твердо знала, что это ее единственная возможность избежать тюрьмы.

– Это все? – заставила себя ровным голосом спросить Равенна.

– Нет. – Его улыбка погасла. – Если результат твоей работы будет достаточно хорошим, ты сможешь остаться и отработать оставшуюся часть долга в качестве моей экономки. Вот мое тебе предложение. Решай.

Какая горькая ирония… Джонас Девесон жестко поставил ее на место. Место прислуги.

Сердце Равенны болезненно сжалось. Она поклялась себе, что никогда не будет ничьей прислугой, видя, как обращаются хозяева с ее матерью. Некоторые богачи считали своих слуг рабами и относились к ним соответственно. Даже тяжелый труд на ресторанной кухне был лучше.

Насмешки родом из детства снова зазвучали в ее ушах. Дети богатеньких родителей считали учебу в одном классе с дочерью прислуги оскорблением и делали все, чтобы она за это оскорбление заплатила сполна. Равенна надеялась, что все это осталось в прошлом.

Ей потребуются годы, чтобы расплатиться с долгом. И все же выбора у нее нет, если она не хочет оказаться в тюрьме. Джонас сможет превратить ее пребывание в Девесон-Холле в ад, но у нее достаточно сил, чтобы справиться с этим. Равенна расправила плечи и посмотрела ему в глаза.

– Не строй иллюзий насчет того, что история повторяется, – сказал он прежде, чем она успела открыть рот. – В отличие от отца я не испытываю слабости к симпатичным служанкам.

– Это радует. – Равенна воинственно вздернула подбородок. – Ты не в моем вкусе.

Его лицо словно окаменело. Джонас ждал, что Равенна откажется, и тогда он со спокойной совестью отправит ее в тюрьму.

– Как я могу отказаться от такого щедрого предложения? Считайте, что экономка у вас уже есть, мистер Девесон.

Мрачная, дождливая погода ничуть не улучшила настроения Равенны. Девесон-Холл был таким же величественным, каким она его помнила; в высоких окнах, похожих на слепые глаза дома, отражалось серое, мрачное английское небо.

Равенна зябко поежилась и обхватила себя руками, когда порывистый ветер проник под полы ее пальто.