— Еще двое офицеров для связи с местным населением.Подполковник Рахимов — казах, знает языки, легко сойдет за местного и капитанЧон Дин. Он кореец из Сибири. Знает китайский, корейский, киргизский языки.Очень хорошо подготовлен физически, увлекается разными восточнымиединоборствами. Он легко сойдет за кого угодно, только не за русского шпиона.После развала СССР в Афганистане считают, что все российские офицеры должныбыть светловолосыми.

— Итого семь. По-вашему, достаточно? — уточнил Затонский.

— Думаю, да. В процесс подготовки выясним, кто нужен еще,какой из специалистов необходим. Пока все.

— Не все, — возразил Затонский, — вы еще не знаете главного.

Асанов напрягся, словно предчувствуя недоброе.

— Полковник Кречетов не случайно попал в плен. Онсознательно сдался афганцам.

— Кречетов? Быть этого не может, — упрямо возразил внезапнопересохшими губами Асанов, — он настоящий патриот, хороший разведчик…

Затонский загадочно улыбнулся.

— Вы его нарочно подставили, — понял Асанов.

Затонский кивнул головой.

Даже здесь, в самом охраняемом и засекреченном центревоенной разведки генерал не хотел говорить лишнего.

— Это была часть спланированной операции, — пояснил Орловуже понявшему все Асанову.

— Значит, Кречетов попал в плен не случайно, — подумалАкбар, — но почему тогда формируют группу по его спасению?

— А эта группа? — спросил он.

— Вы воевали в Афганистане, — Затонский даже говорить сталтише, будто за дверью могли подслушать, — знаете, что такое группа прикрытия. Исами формировали особые группы, чтобы они отвлекали внимание моджахедов, покадругая, более мобильная группа прорывалась в нужном направлении.

— Вы хотите сказать, что все это блеф? Группа не пойдетспасать Кречетова?

— Пойдет. Но не спасет, — коротко пояснил Затонский, —просто прорыв будет на другом направлении.

— Вы формируете еще одну группу? — по-прежнему не понималАсанов.

— Вы рассуждаете как военный разведчик, — мягко заметилЗатонский, — не обижайтесь. У нас совсем другие задачи и специфика. Нам важно,чтобы Кречетов закрепился в Афганистане, у Нуруллы, чтобы остался там. Агруппа, которую мы сейчас формируем, действительно пойдет по указанномумаршруту, чтобы спасти Кречетова. Но спасти его, вытащить его оттуда группа несможет. Это просто не в ее силах, да и не нужно.

— Кречетов должен остаться в Афганистане, — еще раз твердосказал Затонский, — а группа лишь подчеркнет важность персоны Кречетова, чтобыусилить к нему интерес, и заодно подтвердить его алиби.

— Значит, они просто будут имитировать активность? —постарался понять генерал Асанов.

— Они будут стараться изо всех сил. Иначе нам просто неповерят. Но у них ничего не выйдет.

— Что с ними будет?

— Они постараются вернуться обратно.

— Не выполнив задания, товарищ генерал, мои люди невозвращаются обратно.

— У них ничего не выйдет, — Затонский начал нервничать.

— Вы не хотите, чтобы у них вышло, — уточнил Асанов.

— Да, мы не хотим, чтобы у них что-нибудь получилось, —очень четко ответил Затонский.

— Теперь вы, наконец, расставили все точки. Значит, моиребята смертники?

— Мы на войне, Акбар, — строго ответил вместо Затонскогогенерал Орлов, — здесь не нужно разводить разные церемонии. Полковник в плену,враг должен поверить, что он случайно попал в плен. Для этого мы посылаемсовместную группу. Что тебе не понятно?

— Но ребята обречены. Вы, наверняка, не дадите им ни одногошанса, — взорвался Акбар, — может, даже заранее предупредите Нуруллу, чтобы онустроил засаду. Я прав?

Затонский молчал. Орлов, коротко выругавшись, полез засигаретами.

— Говорите, — громче произнес Асанов.

— Не кричите, — устало отмахнулся Затонский, — мне тоже жальребят. Вы же воевали, знаете, как бывает. Чтобы спасти полк, жертвуют ротой.Чтобы вывести батальон, подставляют взвод. Задание у Кречетова очень важное.Настолько важное, что им занимается лично Евгений Максимович Примаков. Досегодняшнего дня о нем знали пять-шесть человек. Теперь знаете и вы. В военнойразведке об этой операции знаете только вы двое.

— Понимаю, — Асанов расстегнул воротник. — А я старый оселдавал вам лучших людей.

— Так и должно быть. Они должны стараться изо всех сил.Иначе нам не поверят. Лучшие офицеры должны пойти на это задание. Уйти понашему маршруту.

— Уйти и не вернуться, — тихо произнес Асанов, — поздравляювас, генерал, вы хорошо планируете свои операции, на крови.

Затонский побледнел.

— Если бы понадобилось, чтобы пошел я, можете не сомневатьсяв моем выборе, — сказал он.

— А я и не сомневаюсь, — мрачно ответил Асанов, — простите,думаю вслух. Вам нужно сыграть с Нуруллой и его людьми. Сыграть так, чтобы ониповерили в нашей заинтересованности вытащить оттуда Кречетова любой ценой. Этоя понимаю. Но и ребят своих мне терять жалко. Здесь нужно очень тонко сыграть,чтобы и поверили, и группу не уничтожили.

— Так не бывает, — заметил Орлов.

— Так будет, — Асанов вздохнул, — меня в Афганистане зналивсе. Даже «Барсом» называли.

— Об этом мне известно, — Затонский не мог понять, о чемдумает генерал.

— Поэтому идеальным командиром группы буду я сам. Тогда нитолько Нурулла, но и любой афганец поверит, что Кречетов для нас важнее всехценностей на свете.

Наступило молчание.

— С ума сошел, — грохнул наконец кулаком по столу Орлов, —героя разыгрывать решил! Не пущу! Кончай дурака валять!

— Подождите, товарищ генерал, — задумался Затонский, — вызнаете, Акбар Алиевич, это просто здорово. Мы об этом даже не подумали.

— И думать не смейте, — бушевал Орлов, — тоже мне Рэмбонашелся. Может, еще один отправишься?

— Одному скучно, неинтересно, — после принятия решения всевстало на свои места.

— Не пущу, — закричал Орлов, — хватит, навоевался. А еслитебя захватят в плен? Какой позор! Генерал ГРУ в плену у моджахедов. Опозоримсяна весь мир. А потом я должен посылать еще один полк, чтобы тебя выручить?

— Ты же знаешь, я в плен не попаду, — ответил Асанов, —скорее меня убьют.

— Спасибо, утешил. Выбрось все это из головы. Группа пойдетбез тебя.