из лап, невидимого врага, пытаясь вдохнуть в него жизнь. Они не знали, что у прекрасного, цветущего города, нет никакого будущего, и плакат, написанный огромными буквами на одном из зданий:– ,, Хай , живет атом, работником, а не солдатом,, предсказал его судьбу.

ИСПЫТАНИЕ

С пометкой ,, срочно,, пришла телеграмма в адрес партийной организации Чернобыльской атомной станции. ,, Прошу эту телеграмму считать моим заявлением о приеме в партию,, Хочу быть в первых рядах борцов, за счастье людей, за мир на земле, хочу быть коммунистом. Александр Ювченко,, Она была отправлена из Москвы из клиники, где лечится сейчас оператор реакторного цеха.….Председателю собрания не пришлось считать голоса, – принят единогласно… ,,Известия,, 16 мая 1986 года 22

Сергей, матерясь в полголоса, проклиная все на свете начальство, а заодно и отцов –командиров, таскал вместе с Лешкой, на дорогу жерди, раскладывая их поперек дороги, чтобы их ,,ИМЭЭР,, не повредил гусеницами асфальт.

– Хрен, их поймешь, то давай, как на пожар. То жерди клади. Леха, вчера дозиметрист, говорил, помнишь, что период полураспада этого стронция или цезия, черт их разберет, он вчера чуть ли не всю таблицу Менделеева приводил. Так вот период полураспада 130 лет, а полного, значит 260. Если у нас везде, каждый год после зимы, асфальт дыбом и ямами, то что здесь будет через 260 лет?

– Взводный сказал:– не повредите, думайте не только о себе, но и о людях .

– О каких людях, Лешка, где ты видишь людей? Одни мы ,,партизаны,, да чернота из ,, голубой дивизии,,. Вчера Вовка из второй роты, ,,Кразом,, снес у них шлагбаум, так они все вчетвером, от горя на землю попадали, своему богу молится,– кроме этой жерди через дорогу им охранять больше нечего. В газетах, нам же читают, пудрят всем мозги, ,,закончим,, ,,все вернется к нормальной жизни,, к какой жизни , Лешка, под радиацией медленно загибаться?

– Любишь ты поговорить, хлебом не корми, – положил тот свою жердь.

– Да я, как нормальный человек, понять Лешка хочу, Вот долбанул реактор, нагнали ,,партизан,, слухи идут, что нас уже 100 тысяч здесь. А где наши доблестные химические войска, с техникой, со специалистами? Я каждый день до упаду, дергаю рычаги, а кто – нибудь , объяснил зачем, я это делаю? Вот вчера после ,,обработки,, замеряли ,,фон,, сказали снизился, а сегодня он опять такой же. Вот и объясни:– для чего мы эту землю каждый день переворачиваем? Ладно, я согласен, мы под броней, а пацаны с лопатами? У них ,, лепестков,, не хватает, по три дня один носят. Я не понимаю, зачем все это , Лешка?

– Серега, а кто мы такие чтоб нам что-то объяснять? Кто чего знал и понимал, они дома, справками запаслись, военкомов подмазали. Видел вчера, к нашему азербайджанцу, из второй роты, из Ленинграда, родители прикатили вместе с врачом, в Киев, говорят на обследование бедолагу надо, он у них один, ему противопоказана радиация. А Игорь с белым билетом, служит не стонет. А нас с тобой , вообще никто спрашивать не будет, – Лешка подошел поближе, к не в меру распалившемуся другу, – Служил? Служил. Присягу давал? Давал. А под пули, или под радиацию? Не вижу разницы. Ты думаешь в Афгане, все согласны с политикой партии и правительства? То– то и оно. Нацепили погоны, служи и не вякай. Так, что Серый, не забивай себе голову, умными мыслями, никто тебе не даст на них ответ. Выбрасывай их из головы и пошли за жердями.

Через полчаса тяжелая машина, переламывая траками настил из жердей, пересекла асфальт и, отпустив отвал, ломая сосняк, стала вгрызаться в новую просеку.

Чернобыль: адрес мужества.

,, беда, случившаяся здесь, сблизила всех, кто сейчас на станции. Мы видели здесь министров, ученых с мировым именем, военачальников. Здесь рассуждают так: ,, Да рискованно . Да, опасно -радиация, но делать то надо.,,

И делают. За дни, прошедшие после 26 апреля, проведена гигантская работа, благодаря которой и удалось локализовать источник опасности. Решить вопросы огромной технической сложности, которые до Чернобыля, никто никогда в мире не решал. Мы видели здесь уникальные машины, автоматы– манипуляторы, работающие без людей в экстремальной обстановке.

Но мы еще раз убедились в истине: никто и никогда не заменит человека. Какой бы технически совершенной ни была машина, её никогда не удастся наделить, такими чертами человека, как самоотверженность, мужество, героизм.

( спецкорреспонденты ТАСС передают из района Чернобыльской АЭС.) 16 мая 1986 года 23

– Командир! Командир! – орал Игорь, на всех парах приближаясь к взводному.

– Не командир, а товарищ командир, – поправил его старлей, зная, что Игорь, белобилетник.

– Товарищ командир,– поправился запыхавшийся, и чем-то напуганный Игорь, – там, там….

– Так. Отдышись , успокойся. Ну и чего там? Приведение что-ли?

– Там… Там покойник в морге.

– Ну, событие. Вынести изакопать.

– Кому? Мне?

– Нет мне? Возьми носилки, кого нибудь еще с собой, и вперед. Экскаваторщику я скажу.

– Я боюсь покойников, я не могу, честно не могу,– умолял Игорь взводного.

– ,, Не могу,,. Такого слова в Советской Армии нет и быть не может. Кругом!

Труп вынесли на берег Припяти, недалеко от речного вокзала. Опустили в вырытую яму.

Экскаватор поднял ковш земли и, город…. Такой же мертвый, как и он, стал его могилой.

Батальон уходил из Припяти. Горд стал другим, лишившись зелени: деревьев, цветов, травы газонов. Опустевший без населения, без насаждений, он провожал уходящую колонну темными глазницами окон и гнетущей тишиной, которая опускалась на него, вслед за удаляющимся шумом моторов.

– Смотри на бомбежку заходит,– толкнул Игоря сосед, показывая на самолет, летящий от солнца на колонну.

– Под шинели , мужики, сейчас ливанет,– заорал кто-то в кузове.

По накинутым на головы шинелям, крупными каплями пробарабанил дождь.

Игорь вытянул из под шинели голову, и увидев на шинели рыжие пятна, толкнул соседа, – Это что?

– Да они по территории йод разбрызгивают, а тут он нас увидел, мишень хорошая, целая колонна, ну и представил, что он бомбардировщик.

Колонна остановилась, водители с матом, оттирали лобовые стекла ,сплошь залитые йодом.

– Шутит он так, понял?– рассмеялся сосед.

– У нас в батальоне произошло ЧП, – говорил комбат , перед строем батальона.

– Я вас предупреждал, что здесь в зоне Чернобыля, объявлен ,,сухой закон,, но у нас в батальоне, нашлись уроды, для которых приказы:– пустой звук. Сегодня ночью, двое солдат нашего батальона, употребили спиртосодержащую жидкость под названием ,, розовая вода,,, и напились ею до такой степени, что с утра не могли подняться.

– Хана, мужикам,– прошептал