одеяло шинели, – раздался Серегин голос.

И чего же тебе не хватало? – спросил рядом лежавший Лешка.

– А вот этого, давно забытого, до кишок противного , приказа мне и не хватало. Можно ведь, заглянуть в каждую палатку. И вежливо, обязательно вежливо, – Серега, показал из-под шинели указательный палец: – Доброе утро, ребята. Пора вставать, страна на подвиг зовет.

– Размечтался. Потом чашку кофею, сигарету, женский поцелуй. А как же стойко переносить все тяготы? – Лешка одевал форму , – Игорек, вставай, ты на этого забуревшего ,, дембеля,, не смотри,– кивнул он на Сергея, снова с головой спрятавшего под шинелью, – На завтрак не попадешь, до обеда лапу сосать будешь.

Оставив приятеля досыпать, пошли на построение.

Завтрак отличался от того , чем их кормили эти двое суток.

На сбитых из досок столах раздачи стояли армейские бачки до краев наполненные тушенкой, каждому выдавали по упаковке сока, и никто не отказывал в добавке.

– Пролетел наш, дремлющий Серега, – посочувствовал Игорь.

– Снесем что-нибудь, смотри всего навалом – успокоил его тот.

– Вы пока ходили, я к проволоке сбегал на разведку так сказать, – встретил их Сергей, – даже перелезть хотел, так она под охраной. А охраняют, знаете кто?

– Кто?– не выдержал Игорь.

– Наши не русские братья , по– русски не бельмеса, не говорят, ни понимают. Правда форма у них из милицейской ткани пошитая. 16

– Голубая дивизия, пригнали откуда ни будь из Ташкента, чтоб не болтали, что не попадя. А чего? Ни им, ни нам, друг другу рассказать нечего? – пояснил Лешка.

– Это точно. Я к ним то так , то сяк, а они чурбанье, только автоматом тычут, вообщем не свои , не договоришься.

– Там не глупее нас с тобой,– намекнул Лешка.

Куда мужей забрали среди ночи?– перед военкомом стояли две женщины, одна беременная, с маленьким ребенком на руках.

– Женщины, женщины потише. Во– первых мы не забираем , а призываем. А во-вторых, пока никаких данных не имеем,– полковник то и дело вытирал испарину на лбу, – согласно распоряжения, ваши мужья призваны на сборы. Больше пока ничего не знаю.

– Верните мужа, а то я вот сейчас вам ребенка оставлю, и нянчайтесь с ним, – наступала на него женщина в положение.

– Согласно закону о воинской обязанности, и присяги данной вашими мужьями, они могут быть призваны в любое время, – говорил военком, лишь бы что говорить. Служба в Армии является священным….

– Ночью хватать, и отправлять неизвестно куда? Это чего по закону. Хоть скажите где они? – не отступала та.

– Призваны, согласно приказа, – как молитву бормотал полковник, – как только, так сразу.

– Бесполезно,– повернулась беременная к другой женщине, – Пойдем. Этим остолопам, что в лоб что по лбу. Они кроме своих распоряжений и приказов, больше ничего не знают.

,,…реактор потерял свою критичность, он не нарабатывает радиоактивность. Но как известно радиоактивность вышла наружу и сегодня ведутся интенсивные работы, которые направлены сначала на её уменьшение, а в конечном счете – на полную ликвидацию. Авария, как вы знаете, локализована, но работы еще много, и ведется она в самых необычных, прямо скажем нелегких условиях. Тем не менее с делом справляемся. Хочу отметить, что все просьбы и рекомендации ученых и специалистов выполняются незамедлительно,,

Заместитель директора Института атомной энергии им. И.В. Курчатова,

Академик В.А Легасов.

,,Известия,, Киев, 12 мая 1986 года

Батальон стоял в каре.

– Мы прибыли к месту окончательной дислокации. Все неудобства первых дней будут устранены. Все остальные вопросы, в том числе и связанные с бытом докладывать замполиту.

Перед нами поставлена боевая задача – батальон будет вести расчистку просек между АЭС и местом где мы находимся. Сейчас взводные получат на всех новую форму, защитные средства. Через час,– комбат посмотрел на часы, – Построение. Командирам взводов доложить о выполнении. Разойтись!

– Форма-то такая же как у тех в Овруче,– вертел Серега в руках, куртку песочного цвета.

– Одевайся , потом разберемся,– посоветовал Лешка.

Повесив на плечо противогазы, которые, как предупредил взводный, можно не одевать, но носить всегда при себе, и получив по упаковке марлевых ,, лепестков,,, они снова стояли на плацу.

– то что вам выдали так называемые ,,лепестки,,, с ,,морды-лица,, не снимать,– комбат для убедительности рубил ладонью воздух. – Противогаз, чтоб всегда был при себе. Сейчас мы все выдвигаемся в ,,зону,, тяжелая техника будет утюжить просеки, остальной личный состав 17 с лопатами и топорами, будет работать там, где технике не подобраться, – комбат замолчал, и над батальоном повисла тишина.

– Прошу вас,– продолжил он, понять одно: все, что было, осталось там, а здесь все очень серьезно, поэтому, делайте только то, что говорят. А сейчас вы каждый получите дозиметр,

который, ни в коем случае не снимать. Затем приступаем к выполнению задачи.

Майор отошел в сторону, и перед строем появился высокий лейтенант, по тому как на нем висела форма, сразу было видно, не кадровый.

– Вот это, – он поднял над собой , блестящий, похожий на обычную ручку цилиндр, – дозиметр.

Смотря сюда,– он поднес к глазу колпачок ,,ручки,, направив его на солнце,– по движению черной черты вы определите число рентгенов. Только не бросайте и не пытайтесь дозиметры открывать. У вас у каждого в индивидуальных аптечках есть таблетки афина, это противорадиационное средство. По три таблетки перед выездом и окончанием смены – тоном школьного учителя попросил он, собираясь вернуться в строй.

– И еще вот что, – остановился лейтенант,– в лес особо без нужды не забирайтесь, особенно глубоко, лес впитывает и хранит радиацию, поэтому старайтесь быть на открытом продуваемом месте.

Игорь, оставив друзей, под ревущей броней ,,ИМЭЭРА,, сидел в кузове с краю, на второй машине взвода. Колонна из десятков машин, вытягивалась в колонну в сторону деревни.

– Старые Соколы, – прочитал он на остановочном павильоне, когда колонна, поднимая тучи пыли, втянулась на сельскую улицу, – Смотри, а они то, чего здесь? – толкнул он локтем рядом сидевшего, показывая на маленьких детей, играющих в песке, на обочине дороги.

– К бабушкам на юга привезли, в душу их мать, – зло выругался сосед, – ладно мы глотаем рентгены по нужде, погоны обязывают, никуда не денешься , а их то за какие грехи. Неужели никто не понимает, что здесь на самом деле произошло, бежать отсюда надо, бежать.

– А чего бежать –то? Солнце жарит, как в Африке, небо чистое, дождя не ожидается, домой приедем загорелые, как с курорта.

– Ты дурак, или прикидываешься?, – повернулся к нему сосед, – Ты хоть понимаешь, что рванул атомный реактор, атомная бомба, понимаешь? Все здесь покрыто радиацией, и, страшнее всего