— Кто отгадает, что это такое? — спросил он, закончив лепить одновременно с завершением программы.

— Мистер Огест? — высказала предположение Анна Кейт.

Гэйб и Джессика расхохотались, таким точным оказалось сравнение. Тем более Гэйб сам некоторое время назад сравнил Тейлора с медведем.

— Точно, малышка! Ты отгадала. А что вылепила ты?

— Я попробую слепить нашу обеденную палатку и стол, — сказала Джессика.

— А я… я придумала! Я вылеплю наш трейлер! — воскликнула Анна Кейт и, схватив пластилин, тут же принялась за работу.

В комнате наступила тишина. Был слышен только звук работающего телевизора. Все увлеклись лепкой. И больше всех — Анна Кейт.

— Хочу тебя кое о чем спросить, — через некоторое время обратился Гэйб к Джессике. — Я, по сути, почти ничего о тебе не знаю — ни о твоей семье, ни о первом замужестве. Ты согласна ответить на несколько вопросов?

Джессика посмотрела на дочь и, увидев, что та целиком поглощена своим занятием, кивнула:

— Задавай.

— Твои родители живы?

— Нет. Мама умерла четыре года назад, а отец за два года до этого. Им было под восемьдесят. Я — младшая из пятерых детей и очень поздний ребенок.

— Где твои братья и сестры?

— Нью-Мексико, Аризона, Мэн и Индиана, — загибая пальцы, Джессика перечисляла штаты.

— У тебя, должно быть, много племянников и племянниц?

— Не просто много, а очень много, — со смехом сказала Джессика, наливая сок в высокие стаканы для себя и Гэйба.

Гэйб отпил глоток сока и внезапно с грустью осознал, какая маленькая семья у него.

— Я завидую тебе. Да, наверное, любой человек, обделенный семейным теплом, позавидовал бы.

— О, нет. Ты ошибаешься. У моего экс-супруга не было никого, но он ненавидел всю мою родню и всех моих знакомых.

— Кстати, расскажи мне что-нибудь о своем… как ты сказала?.. экс-супруге, — попросил Гэйб.

— Что бы ты хотел узнать? — уточнила Джессика. На лице молодой женщины застыло выражение глубокого отвращения.

— Его имя. Чем он зарабатывал на жизнь. Где вы жили. Как часто занимались сексом.

— Что?! — Джессика оторопело взглянула на Гэйба поверх своего стакана с соком.

Кляня себя почем зря за последний вопрос, случайно сорвавшийся с его губ, Гэйб спросил:

— Как звали твоего мужа?

— Лес Лэндерс.

— Чем он зарабатывал на жизнь?

— Ремонтировал телевизоры, видео, радиотехнику и всякое такое.

— Где вы жили?

— Снимали квартиру в Сан-Бей.

— Ты тогда начала профессионально готовить?

— Да. В то время я работала официанткой во французском ресторане. Именно там я заинтересовалась кулинарией и там же встретила Леса. Он всегда любил хорошо поесть, особенно за чужой счет, — с саркастической усмешкой сказала Джессика.

— И что же случилось между тобой и телемастером Лэндерсом?

Прежде чем ответить, Джессика бросила взгляд на дочку, по-прежнему поглощенную лепкой из пластилина.

— Ничего особенного. Как только исчезла новизна, а исчезла она очень быстро, стало очень скучно и неуютно. Наверное, поначалу мы испытывали влечение и определенную привязанность друг к другу, но мой бывший муж не был знаком с такими понятиями, как верность и преданность. По сути, у нас с ним не было ничего общего. Наш брак оказался ошибкой, и я была рада, когда он оставил меня. Анна Кейт родилась уже без него.

— Он никогда ее не видел?

— Никогда. Он отказался платить алименты, хотя я дважды подавала в суд. После второго раза он уехал из страны. Я не знаю, где он сейчас и что с ним. Да и не хочу знать.

Гэйб покачал головой и посмотрел на девочку с жалостью и симпатией. Как, черт побери, мужчина может отказаться от своего ребенка? Особенно от такого замечательного, как Анна Кейт? Или Райдер?

— Что же касается вопроса о сексе, — Джессика посмотрела Гэйбу прямо в глаза, — то мы занимались им достаточно часто, чтобы я могла представить себе, что бы я испытывала, занимаясь этим с любимым человеком. Если я ответила на все твои вопросы, позволь и мне задать парочку.

— Давай, — без особой охоты согласился Гэйб, признавая, однако, справедливость такого поворота.

— Как часто ты и твоя экс занимались любовью? — не без ехидства спросила Джессика.

— Каждый раз, когда мне удавалось уговорить ее, — признался Гэйб с сухим смешком.

— И она никогда не проявляла инициативы?

— А разве это свойственно женщинам? — Это был совершенно искренний вопрос, потому что на его пути такие женщины не встречались.

— Думаю, я могла бы… — Взгляд Джессики затуманился, она вдруг стала серьезной и задумчивой. — Мне кажется, если бы я любила, мне бы все время хотелось заниматься с ним любовью, прикасаться к нему, чувствовать его.

В своей жизни Гэйб не слышал более возбуждающих слов. Как бы ему хотелось быть этим самым мужчиной. Он сделал большой глоток сока и поставил пустой стакан на стол. Затем повернулся к Джессике.

— Повезет же кому-то.

— Спасибо, Габриэль.

Анна Кейт по-прежнему сидела, не отрываясь от работы.

— Ты уже закончила лепить? — Гэйб с любопытством посмотрел на кусок пластилина у нее в руках.

— А ты? — не растерявшись, спросила девочка и засмеялась.

Улыбнувшись, Гэйб взял кусочек пластилина и быстро вылепил вполне узнаваемое колесо для вездехода.

Было уже поздно, и Джессика, напоив дочку молоком, отправила ее спать.

Уже у самой двери спальни девочка вырвала руку из руки матери, подбежала к Гэйбу и потребовала:

— Поцелуй меня на ночь.

Гэйб, не раздумывая, чмокнул малышку в кончик носа.

— А теперь маму, — прозвучало новое требование.

Не желая затевать спор, а может, решив воспользоваться случаем, Гэйб встал и поманил Джессику пальцем.

После секундного колебания Джессика подошла к нему. Гэйб положил руки ей на плечи, привлек к себе и запечатлел поцелуй на щеке.

— Не так! В губы! — возмущенно произнесла малышка.

— Ну что ж, попробуем еще раз. — С этими словами Гэйб властно обнял Джессику и прижал к себе, глядя ей прямо в глаза.

— Что ты, черт возьми, делаешь?.. — взорвалась та.

Но Гэйб не слышал ее. Опьяненный близостью тела Джессики, он приник к ее губам в отнюдь не шутливом поцелуе.

Сердце Джессики бешено забилось, ноги подкосились, а голова откинулась назад. Когда Гэйб оторвался от ее губ, она была вынуждена ухватиться за него, чтобы не упасть.