Про портниху говорили, что она прекрасная мастерица. Она работала несколько лет в известном парижском доме моды до тех пор, пока не вышла замуж и не переехала в провинцию.

Викки оставила Сузи на примерке, а сама отправилась прогуляться по длинной улице, вдоль которой располагались прелестные магазинчики и веселые кафе. Над входами в магазины пестрели старомодные вывески.

Войдя в кондитерскую, Викки осмотрела прилавок, заполненный пирожными, от одного взгляда на которые текли слюнки, и коробками шоколадных конфет с винной начинкой. Она купила коробку конфет, перевязанную голубой лентой, для мадам Жассерон и, выйдя на улицу, снова смешалась с толпой.

В субботний день деревня была полна покупателей, которые приехали сюда на уик-энд с отдаленных ферм. Повозки заполонили тротуары, оставляя пешеходам только узкий проход. На рынке можно было купить дичь, яйца, там было бесконечное разнообразие сыров, продавалась густая жирная сметана, которую наливали в посуду покупателя прямо из высоких бидонов.

Веселье было заразительным. Викки обнаружила это позже, когда отправилась с Сузи пообедать в одно из очаровательных кафе, откуда доносились смех и звон бокалов. Форель была восхитительной, так же как бифштексы и эскалопы, поданные в густом соусе из сметаны, с трюфелями. После обеда сестры прошли некоторое расстояние, отойдя от центра деревни, и вышли на небольшую площадку, откуда открывался великолепный вид.

Деревня оттуда выглядела очаровательно. Дома, выстроенные наполовину из дерева и окруженные виноградниками, казались такими зелеными на фоне заросших хвойными деревьями гор. Солнце было горячим, и было так приятно понежиться в его лучах. День выдался на славу. Вечером они ужинали в замке Бриссар. Мадам Бриссар была само очарование, и Сузи, казалось, несколько успокоилась.

Викки удивлялась тому, как легко сестра восприняла французский стиль жизни, тем не менее, некоторые его моменты все-таки оставались для нее чуждыми. Например, здесь было принято укрываться пуховыми одеялами, слишком короткими, чтобы накрыть одновременно плечи и ноги. Затем французы спали с плотно закрытыми окнами и опущенными жалюзи. Она удивлялась также постельному белью с вышитыми монограммами — фамильными инициалами — и непривычным квадратным подушкам вместо продолговатых, принятых в Англии.

В понедельник по предложению Сузи девушки совершили поездку в Ниццу. Сузи оставалось сделать последние покупки перед свадьбой, которая должна была состояться в следующую субботу. Ницца, по словам Сузи, была настоящим раем для покупательниц — великолепным торговым центром, где можно было найти все, что душе угодно.

Они приехали в город в полдень и сразу окунулись в яркие лучи солнца. Воздух становился значительно теплее по мере того, как они приближались к побережью. По обеим сторонам дороги шелестели листьями пальмы, и вскоре сестры услышали тихий шум волн Средиземного моря, накатывающих на усыпанный галькой берег.

За завтраком им открылась великолепная панорама — синее море, которое можно было видеть из окна, возле которого помещался их столик в кафе. Позавтракав, они вышли на улицу под сверкающие солнечные лучи, стремясь поскорее осмотреть роскошные магазины и пройти по широким улицам.

Они бродили по магазинам, покупая приглянувшиеся им вещи. Однако самые привлекательные из них стоили слишком дорого. Сузи, однако, нашла то, что искала, — кремовую, из кожзаменителя сумку-трансформер, в которую, с одной стороны, можно было положить различные объемные предметы, а можно было и застегнуть так, что она превращалась в маленькую сумочку. Викки привлек небольшой белый тюрбан из джерси, который очень пригодился бы при сильном ветре. Закончив с покупками, они отправились на цветочный рынок, чтобы провести несколько приятных часов среди экзотических цветов и растений.

Цветочный рынок располагался под огромной крышей. Количество цветов ошеломляло. Розы и лилии были необыкновенными, а сухие цветы были собраны в букеты так красиво, что вызывали восхищение.

Обе девушки страстно любили цветы, и неудивительно, что каждая из них отходила от прилавков непременно с букетом.

Позади них бесшумно остановилась большая зеленая машина.

— Добрый день, барышни! — окликнул их Ги Рансар. — Вы похожи на двух лесных нимф с вашими букетами!

Он легко выпрыгнул из машины и стоял, глядя на них сверху вниз, а солнце освещало его густую вьющуюся шевелюру. Он выглядел очень холодным, очень собранным в своем хорошо сидящем светло-сером костюме, зеленой рубашке и строгом галстуке.

— Доктор Рансар! Мы не ожидали увидеть вас здесь, в Ницце! — откликнулась Сузи на его приветствие.

Взгляд голубых глаз скользнул по ее светлым волосам и фигуре с чисто французским одобрением ее свежей юности. Затем он внимательно посмотрел на Викки, отметив ее одухотворенность.

— Я часто бываю здесь, в больнице, — сказал он. — Вы поправились, мадемуазель Викки, после вашей тяжелой ангины?

Викки волновал его взгляд, но она сумела заставить себя ответить спокойно:

— Да, доктор Рансар. Ваши пилюли мне очень помогли.

Его улыбка была просто чарующей.

— Современная наука творит чудеса в медицине. Вы проведете здесь только день?

— Нет. Мы возвращаемся завтра.

Он приподнял бровь:

— Вы здесь с компанией?

— Нет, — ответила Сузи с загадочной улыбкой — мы просто совершаем последние покупки перед свадьбой.

Его голубые глаза осветились улыбкой.

— А, свадьба! Значит, вы приехали в Ниццу, чтобы взглянуть на карнавал?

— Карнавал? — воскликнули сестры хором.

— Ну конечно. Карнавал на воде.

— Это звучит заманчиво. Как хорошо, что мы приехали сегодня! — просияла Сузи.

— Вы не пойдете туда одни. Я буду вас сопровождать, — твердо заявил он.

Викки внезапно повеселела и улыбнулась:

— Это очень любезно с вашей стороны, доктор Рансар, но мы не можем так затруднять вас!

— Вы меня не затрудните. Моя работа в больнице на сегодня закончена. Я возвращаюсь домой. — Он посмотрел на часы. — Сколько угодно времени, чтобы прокатиться вдоль моря. Это приятнее, чем идти по солнцу. Согласны?

— Согласны, — эхом ответили они, скользнув на заднее сиденье его вместительной машины.

Они медленно ехали по прибрежной дороге, наслаждаясь дыханием синего Средиземного моря, по которому плыли многочисленные корабли, кораблики и яхты, готовые к карнавалу. Глубоким, низким голосом Ги рассказывал им о Ницце, которую он помнил еще мальчиком. Тогда здесь не было этих уродливых многоквартирных домов, отвратительных мест для кемпингов и нарушающих красоту увеселительных сооружений. Но увы, Ницца менялась, впрочем как и весь мир.

Поездка была чрезвычайно приятной. По одну сторону от дороги протянулась каменная стена, увитая бегониями, дикими розами и геранью, а по другую было море. В машине работал кондиционер, создавая прохладу. Затем Ги припарковался возле маленького кафе, где они смогли наконец вытянуть ноги, сев за столик, и выпить прохладительный напиток.