– Твой здравый смысл? – уточнила Волгина.

– Мой!

– Экий ты у нас старорежимный, – проговорила она с насмешливой улыбкой и укоризненно покачала головой.

– Никакой я не старорежимный, – обиделся Шура, – и нечего обзываться. Всем известно, что деньги к деньгам.

– Не всегда.

– И тем не менее убить хотели именно ребенка!

– Уверен?

– Конечно! Иначе не стали бы бить в живот.

– Сколько было ударов?

– Один.

– Странно…

Наполеонов ничего не ответил.

– Либо убийца профессионал, – предположила Мирослава, – либо его кто-то спугнул.

– Кому там его пугать в такое время…

– То есть ты хочешь сказать, что Лукин профессионал?

– Этого я не говорю. Но в живот трудно не попасть.

– Там было темно.

– Ничего, какой-то свет проникал в окно с улицы.

– Но тем не менее Майя убийцу не видела.

– Нет. Она сказала, что, как только она вошла в подъезд, навстречу ей метнулась какая-то тень и ударила ее в живот. Больше она вообще ничего не помнит.

– На ноже только отпечатки Андрея Лукина?

– Да.

– Но ведь ножом должны были пользоваться и другие члены семьи?

– Нам удалось выяснить, что это мясной нож, а мясо всегда разделывал сам Андрей.

– У них нет домработницы?

– Нет. Лукина была против появления в доме чужих людей. Потом она часто была дома и сама справлялась с хозяйством.

– А Дементьева подозревает в нападении своего жениха?

– Нет. Твердит, что это не он. Что Андрюша не мог желать ей зла, – Наполеонов махнул рукой, – обычные бабские заблуждения.

– Кто знает, – усмехнулась Мирослава, – может, на этот раз заблуждения мужицкие?

– Тебя Лукина наняла? – произнес скорее утвердительно, чем вопросительно Наполеонов.

– Неважно, – отозвалась Мирослава.

– Пусть так. Но я не сомневаюсь, что Лукин передумал жениться и таким образом решил избавиться от алиментов.

– Я в это не верю! – проговорил Морис.

– Еще один защитничек невинно задержанных, – не скрывая иронии, произнес Наполеонов.

– На твоем месте я бы не стала иронизировать по поводу сказанного Морисом.

– Молчу, молчу! – Наполеонов приподнял руки.

– Шура! А Майя из кафе, ожидая опаздывающего Лукина, звонила ему на старый номер или на новый?

– На новый!

– И он не брал трубку?

– Сказал, что отключил телефон.

– Интересно почему?

– Господи! – воскликнул Наполеонов. – Да что тут непонятного? Пошел убивать и телефон, чтобы не зазвонил не вовремя, отключил.

– А пропущенные звонки на телефоне Лукина есть?

– Есть! Целых двенадцать.

Мирослава задумалась.

Шура посмотрел на нее насмешливо, сладко потянулся и заявил:

– Ладно, ребята, вы тут размышляйте, работайте, а я баиньки. Мне завтра рано в управление.

Мирослава решила узнать у Лукиной о прежних девушках Андрея Петровича. Они договорились, что Волгина подъедет к Лукиным около десяти утра.

В морозном воздухе, насквозь пронизанном солнечными лучами, ослепительно сверкали маленькие снежинки, падающие неизвестно откуда, так как на небе не было видно не то что тучки, ни единого облачка. Волгина порадовалась хорошей погоде.

Бэлла Петровна уже ждала детектива и накрыла стол для чая. Мирослава не стала огорчать хозяйку отказом, тем более что чай оказался зеленый с жасмином, именно такой, как она любила.

– Следствие склоняется к тому, – осторожно начала Мирослава, – что убить хотели не Майю, а именно ребенка.

– Вы думаете на Андрея! – резко прервала ее хозяйка дома.

– Нет, я так не думаю, но могли быть и другие заинтересованные лица.

– Ах, вы о Вадике, – вздохнула Бэлла Петровна.

– Пока не о нем.

– А о ком же?!

– Это могла быть месть.

– Месть?

– Да. Например, обиженной женщины…

– Женщины?

– Девушки. Ведь ваш брат встречался с кем-то до Майи?

– Конечно, Андрюша не жил монахом, – поджала губы Лукина.

– Вы помните тех, с кем он встречался?

– Андрей со многими девушками встречался. Он долгое время находился в поисках.

– Чего?

– Настоящей любви.

– А…

«Слишком долгое время», – подумала про себя Мирослава, а вслух спросила:

– Но вы ведь помните хотя бы последнюю и предпоследнюю пассию своего брата?

Лукиной явно не понравилось слово «пассия», но она стерпела и нехотя признала:

– Конечно, помню.

– Их имена и адреса.

– Катенька Литовченко и Светочка Маркисян. Их адреса и телефоны я вам сейчас напишу.

– Благодарю.

– Но хочу сразу предупредить вас, что с Маркисян вам навряд ли удастся поговорить.

– Это еще почему?

Бэлла Петровна замялась:

– Понимаете…

– Она не здорова?

– Что вы! – воскликнула Лукина. – Слава богу, жива и здорова. Просто ее папа… – Она опять замолчала.

– Обещал пристрелить из охотничьего ружья лично любого, кто приблизится к его дочери ближе, чем на десять метров, – усмехнулась Мирослава.

– Можно сказать и так, – вполне серьезно ответила Лукина.

– А объяснить нормально вы не можете?

– Могу, – решилась женщина, – отец Светы не нам чета. – Она посмотрела наверх.

– Полубог, что ли?

– Примерно.

– Олигарх?

– Возможно.

– Криминал?

– Нет, что вы!

– Значит, алмазы или нефть.

– Нефть, – выдохнула Бэлла Петровна.

– Как же вашего брата угораздило познакомиться с дочкой нефтяного магната?

– Чисто случайно. На губернаторском балу.

– Маркисян был с дочерью?

– Да, его жена в это время была на курорте в Швейцарии. У нее что-то было со здоровьем. Но никто, конечно, точно не знает.

– Понятно, – обронила Мирослава.