Эмма некоторое время ничего не отвечала, смешивая пасту с приготовленным соусом и сыром, чтобы отправить в духовку. Что она могла на это сказать? Неужели Люси права?

– Я не казню себя.

– А по-моему, казнишь. Если уж не за поступки сестры, то, по крайней мере, за ту вечеринку. Но по-моему, ты слишком сильно на этом зациклилась.

– Та ночь была ошибкой, от которой я никогда уже не смогу отделаться. Ты правда думаешь, что мои родители нормально отнесутся к тому, что я зачала ребенка вне брака от какого-то незнакомца?

– Ну, вряд ли они обрадуются, но ведь в конечном итоге все хотят внуков, – сказала Виолетта.

– Я напомню тебе об этом, когда ты случайно забеременеешь от человека, чьего имени даже не знаешь, – огрызнулась Эмма.

– Послушай, Эм, – вклинилась Харпер. – Я сама совершала довольно много необдуманных поступков, но вовсе не таких романтичных. Можно же время от времени позволять себе веселиться.

Эмма выпрямилась, вытерла руки о спортивные штаны и посмотрела на своих подруг. Если не закончить этот разговор, они так и продолжат ее донимать, и в итоге они пропустят сериал, ради которого собрались.

– Это все, конечно, хорошо, но «веселиться» с Джоной Флинном я не собираюсь. Да он бы и сам не захотел – я и так уже беременна, а скоро стану еще и толстой.

– Беременна от него! – прокомментировала Люси.

– Это совершенно не важно. Он что, похож на человека, который мечтает о детях? И даже если забыть об этом, вы же понимаете, что это крупный конфликт интересов? Если пройдет хотя бы тень слуха о том, что между мной и Джоной Флинном что-то есть, доверие к результатам моего аудита упадет до нуля. И я могу потерять профессиональную репутацию, которую с таким трудом нарабатывала. Никакой мужчина этого не стоит, даже Джона Флинн.

– Но когда ребенок родится, они ведь все равно обо всем узнают, – сказала Виолетта. – Тебе нужно отказаться от этой работы. Иначе все, что ты сейчас сказала, все еще возможно.

– Я не могу просто пойти к Тиму и сказать: «Ой, извини, это мне не по зубам», ты же понимаешь? К тому же совершенно необязательно сообщать «Гейм Таун», кто отец ребенка.

Харпер вздохнула и подняла руки, демонстрируя, что она сдается, Виолетта и Люси кивнули. И тут как раз прозвенел таймер на духовке – ужин был готов.

Вечером среды Джона сидел за своим столом. Телефон зазвонил, и на нем высветился номер Пола, финансового консультанта.

– Пол, – Джона поднял трубку, – скажи мне то, что я хочу услышать.

Повисла пауза, и Джона сразу понял, что новости не такие уж хорошие.

– Прости, Джона, но мне потребуется еще пара дней на то, чтобы привести все в порядок. Можно попробовать обратиться за краткосрочным займом, но вряд ли мы сможем быстро его получить – сейчас напряженное время. Может, ты мог бы попросить у… э-э-э…

– У матери?

– У нее больше активов, чем у тебя. Поэтому я и предлагаю.

Джона вздохнул и покачал головой:

– Я бы не хотел предавать эту историю огласке. Если я попрошу у нее три миллиона долларов, она точно спросит зачем. По крайней мере, меня спросит – Ноа она отдала бы их без вопросов.

– Но почему он тогда не попросил сразу у нее?

Джона запустил пальцы в волосы.

– Понятия не имею. Честно говоря, чем меньше я знаю о его делах, тем лучше. Ладно, тогда давай просто постараемся разобраться с этой историей как можно быстрее, каждый со своей стороны.

Джона положил трубку. Сегодня он оставил Эмму в покое, надеясь, что деньги поступят и ему больше не придется гоняться за женщиной, которая явно в нем не заинтересована. Это было весело и в новинку, но нельзя же тратить все свое время на покорение неприступной принцессы. Компанией тоже кто-то должен руководить.

Однако, судя по всему, снова пришло время этим заняться. Джона встал из-за стола и отправился на поиски Эммы.

Он обнаружил ее на двадцать четвертом этаже, в противоположном конце коридора от ее кабинета. Она наклонилась над копиром, нажимая на кнопки и изучая листы, которые из него выскакивали. Ее губы были задумчиво сжаты, и она время от времени прикасалась к ним концом ручки.

Джона некоторое время наблюдал за ней, оставаясь незамеченным. Это позволило ему отметить стройность ее ног, которую подчеркивала юбка до колен и туфли на высоких каблуках. Но лучше всего в этой ситуации было то, что, пока она его не видела, она была совершенно расслаблена. Он не знал, о чем она задумалась, но на ее лице появилось мечтательное выражение, а уголок рта загнулся в легкой улыбке. А разговаривая с ним, она всегда напряжена и собрана – возможно, подумал Джона, он и впрямь перегибает с настойчивостью? Разве человеку захочется лишний раз видеть кого-то, кто заставляет чувствовать себя некомфортно?

В этот момент Эмма повернулась и заметила его. На мгновение она задержала на нем взгляд, окинула разом всю его фигуру, и Джоне показалось, что он заметил на ее лице проблеск какой-то эмоции. Но затем она взяла пачку напечатанных документов и направилась по коридору в другую сторону.

Джона пошел за ней. Догнать ее было не так уж сложно – каблуки, конечно, ее украшали, но и серьезно замедляли шаг. Эмма практически взвизгнула, когда он оказался у нее за спиной.

– Не волнуйтесь, Эмма. Я не кусаюсь. Просто хотел с вами поговорить.

– Мне нужно заняться работой, – возразила она, но тон ее голоса выдавал нерешительность. Какая-то часть ее явно не возражала против его компании.

– Вы кажетесь такой загадочной и словно бы совсем не позволяете себе расслабиться – у нас в компании даже не принят дресс-код, а вы все равно надеваете костюмы и обувь на каблуках.

– Это помогает мне держаться в профессиональных рамках, – ответила Эмма.

– Да? И какие же это рамки? – Джона посмотрел на нее, на мгновение бросив взгляд на то место ее приталенной рубашки, где под тканью могла бы скрываться его татуировка. Конечно, шансы нулевые – но Эмма в любом случае носила высокий ворот.

– Скажите, Джона, почему вы словно бы меня преследуете? Почему, куда я ни направляюсь, я почти всегда встречаю вас? Я с трудом могу поверить, что это лишь чистое совпадение. Неужели у руководителя такой огромной компании нет больше дела, кроме как разговаривать в коридоре со мной? С женщиной, которую вы больше никогда не увидите через две недели?

Эта тирада захватила Джону врасплох. Он открыл было рот, чтобы что-нибудь ответить, но Эмма уже шагала дальше по коридору. Пара секунд – и она скрылась за дверями своего кабинета, а он остался стоять, ловя воздух ртом, как вытащенная из воды рыба.

Значит, она все-таки заметила его интерес. Но явно настроена не давать его ухаживаниям зеленый свет. Тут Джона похолодел: а может быть, она уже обнаружила недостачу? Это бы многое объяснило. Никто не захочет идти на свидание с человеком, которого скоро обвинят в растрате средств.