– Кто его варил? – подозрительно понюхав напиток, спросил я.

– Автомат, – коротко ответил гостеприимный хозяин.

– «Третий» уже здесь? – поинтересовался я, делая глоток.

– Скорее всего, – ответил прокурор, создавая над столом вход в инфопоток. – Господин Адмирал, мы на связи…

– Я думал, что мы поговорим приватно, – раздраженно отозвался Викторов.

– Дело касается всех участников процесса, – неопределенно ответил прокурор. – Я думаю, свидетель номер один со мной согласен.

– Не сердись, – вполне спокойно попросил я биомеха. – Давай поговорим…

– Ну, хорошо, давайте… – нехотя согласился «третий».

– Пока все показания подводят судей к одному – «Галактика» пустила настолько глубокие корни в нашей армии, что мы получили фактически государство в государстве, – обвинитель откинулся на спинку кресла и отпил глоток кофе, – Как мы и надеялись, враг отреагировал на нашу провокацию и вышел на связь с господином свидетелем номер один. И все-таки этого недостаточно.

– Чего же вы хотите от меня? – спросил Викторов.

– Более серьезных доказательств неправомерности действий вашей организации, а возможно, свидетельства об участии в ней кого-то из высшего эшелона власти, – ответил прокурор. – Я понимаю, что вы будете свидетельствовать фактически против себя самого, но только так мы можем остаться в рамках нашего соглашения.

– Меня убьют, и никакое соглашение здесь не поможет, – возразил Адмирал. – Высшие эшелоны! Во-первых, вы не понимаете, о чем просите, а во-вторых – я был самым высшим в громаднейшей армии всех времен и галактик, и никто из олигархов или политиков мне не был нужен!

– Чего же ты боишься теперь? – вмешался я в его речь.

– Кого, – поправил меня Викторов. – Все-таки реально я был не самым главным, но никакого отношения к правительству мои хозяева не имели…

– Положитесь на меня, – сказал прокурор. – Вы находитесь под защитой закона, и никто не сможет привлечь вас к ответственности за эти показания. Я вижу, что вас беспокоят чисто моральные аспекты проблемы. Признаваться в собственных ошибках – я не оговорился, не преступлениях, а ошибках – довольно тяжело, но сейчас это крайне необходимо.

– Какие, к черту, моральные аспекты?! – возмущенно спросил Викторов. – Я слышал, у первого свидетеля возникли неприятности и ваша программа защиты свидетелей с ними справиться не в состоянии?!

– Это всего лишь слухи, – отмахнулся обвинитель. – Все участники процесса хорошо охраняются и к тому же сохраняют полную анонимность.

– Мне в свое время не помогло ни то, ни другое, – продолжал настаивать Адмирал. – Теперь не спасет вообще ничто!

– Ваш случай был особым, – поправил его прокурор. – Потом, не забывайте, что шла война, и ситуация менялась со скоростью света. Вот, кстати, вполне приличная фабула для вашего сегодняшнего выступления. Постарайтесь убедить трибунал, что вы даже тогда не были безнадежны, и получите лишний плюс, а значит, дополнительный шанс выбраться из «черного списка». Только не перестарайтесь. Если вы вздумаете свалить всю вину на тех, кто уже не может ответить перед судом, вам никто не поверит.

– Вы говорите как адвокат, а не обвинитель, – «третий» несколько остыл и, должно быть, усмехнулся. – Если я к вечеру сойду с орбиты и затону в океане, можете считать, что я погиб из-за того, что все-таки не растерял остатки преданности человечеству и…

– Ты бы заткнулся, – грубо оборвал я его проникновенную речь. – Если этот охрипший чужак снова влезет в твои мысли и ты сойдешь с орбиты, то мы будем считать, что ты просто получил по заслугам. А еще – знал нечто важное… Не хочешь рассказать нам это заранее?

– Мне нечего добавить, – упрямо ответил Викторов. – Я даже не знал, что мои «духи» и охрипший враг – одно и то же лицо, а ты требуешь каких-то тайных сведений…

– Насчет «духов» и врага это мое личное предположение, – успокоил я Адмирала. – Ну, смотри, если тебе действительно нечего рассказать, то до встречи в суде…

Я торопливо допил кофе и поднялся. Наивную надежду обвинителя на то, что Викторов все же выложит нечто принципиально важное, я уже не разделял окончательно и бесповоротно. Возможно, со временем, когда показания других свидетелей, прижмут его к стенке, он и скажет то, чего мы все от него ждали, но пока это казалось нереальным. С другой стороны, он действительно мог не знать, насколько глубока породившая его Бездна. Тогда нам предстояло еще более тяжелое испытание – встреча с загадками психологии очередного типа пришельцев. На этот раз – человекообразных…

Сигнал тревоги зазвучал как раз в тот момент, когда мы собирались выйти из номера. Все мои надежды на то, что хотя бы сегодняшнее утро пройдет спокойно, развеялись как дым. Даша тоже невольно вздохнула и, раскрыв свою сумочку, сняла с предохранителя лежащий там пистолет. Мы только приблизились к двери, когда она широко распахнулась, и в номер ввалился наш главный охранник.

– Умар, в чем дело? – недовольно спросил я пристава.

– Поступило сообщение о том, что здание заминировано, господин свидетель, нам необходимо срочно эвакуироваться, – сверкнув черными глазами, пояснил Умар. – Включите силовые поля защитных жилетов и следуйте за мной.

– Постой, – я схватил охранника за рукав. – Здание обесточено?

– Да, как положено по инструкции, – ответил пристав.

– Значит, телепорты не работают и вы намерены вывезти нас на планере? – продолжил я расспрос.

– Так точно, – согласился Умар. – Что вас смущает?

– Одна машина подойдет к парадному подъезду, одна к черному ходу, а третья сядет прямо на крышу? – вместо ответа спросила Даша. – Стандартная схема…

– Мы сядем, конечно же, в ту, что на крыше, – поддержал ее рассуждения я.

– И, как только взлетим, нас собьют ракетой, выпущенной из ближайшего антигравитационного планера полиции или журналистов, на которых уже давно никто не обращает внимания… – закончила жена.

– Я не понимаю, – признался Умар. – Вы против эвакуации?

– Ничуть, – серьезно ответил я. – Просто она, должна быть продуманной.

– Тогда давайте уйдем через парадный подъезд, – предложил пристав. – Такого шага противник явно не ожидает. К тому же там очень много посторонних, и это может послужить дополнительной маскировкой.

– Не годится, – отказался я. – Мы не имеем права подставлять ни в чем не повинных граждан. Неужели ты думаешь, что, в отличие от нас, злодеи остановятся, чтобы не допустить напрасных жертв?

– Черный ход? – уже совсем уныло спросил охранник.

– Ни в коем случае, – с очаровательной улыбкой ответила ему Даша. – Классический вариант отхода перекрывается грамотными диверсантами в первую очередь, поскольку, если противник застигнут врасплох и не имеет времени подумать, то он непременно воспользуется именно черным ходом…