— Ты не можешь вот так передумать! — мама начинает заводиться. Ещё бы, её послушная хорошая девочка внезапно проявляет несвойственное ей поведение. — Идёшь в школу, и точка!

— Я могу! — кричу я. Краем глаза вижу, как пугается Ваня, но времени его успокаивать нет.

— Что за крик, а драки нет? — входя на кухню, шутит отец.

— Я иду собирать вещи и уезжаю! — из меня рвётся крик. Неужели подростковые гормоны? — В колледж! Вы меня не остановите!

— А если там нет места? — увещевает мама, бросаясь успокаивать младшего, ведь Ваня уже плачет. Никогда раньше он не слышал таких криков в нашем доме.

— С ума сошла? Никуда ты не поедешь! — заявляет отец. Ещё не разобравшись в проблеме, он поддерживает мать.

— Ещё как поеду! Если нет места, могу пойти в ПТУ. Буду учиться на штукатура. Вы же этим меня всегда пугали? Как будто эта работа отличается от любой другой. А лучше всего работать пойду! Но в школу больше не вернусь! Даже если вы меня не отпустите, я всё равно сбегу! Так что лучше вам согласиться с моим решением. — я продолжаю кричать, понимая что по-другому не получится. Родители смотрят на меня, как на умалишённую.

"Простите, родные, простите! Я вас очень люблю! Но я должна так поступить."

Так я теряю поддержку родителей.

Я прихожу за документами сразу после школьной линейки, жду, когда опустеет двор и захожу внутрь здания. Жду директора возле его кабинета — он проводит новенького в класс и вернётся, чтобы выдать мне документы. Вдруг возникает острое желание увидеть Алекса в последний раз хотя бы одним глазком, но я пресекаю это навязчивое желание, понимая, кто меня к этому подталкивает.

Я решаю как можно скорее уехать. Уехать навсегда и больше не возвращаться, чтобы ненароком не столкнуться с тем, от кого бегу. Уехать подальше. На первое время деньги приходится занять. И на всём экономить. И устроиться на работу. Конечно, мама иногда подкидывает немного на карту, потому что без этого мне не выжить.

Я понимаю, что меня будут искать. А где лучше всего спрятаться? Под носом у врага. Там, где искать наверняка не будут. В Омске. В медицинском университете. Решаю подать документы в любой колледж, куда возьмут, проучиться хотя бы год, и потом сдать ЕГЭ и поступать…

Выходит, у меня всё получилось, раз я стала студенткой Омского медицинского университета.

Но я отвергла любовь. Моя жизнь совсем не сложилась. И в конце я попала в аварию. Но я хотя бы спасла Александра. Спасла ведь?

— А что в этой жизни с Александром? Он счастлив? — спросила с надеждой, что хотя бы его жизнь сложилась счастливо.

— Александр так и не стал волком. К этому не было предпосылок. Когда ему исполнилось восемнадцать лет, произошла спонтанная инициация. Его спровоцировал вид крови. Он сорвался и убил в посёлке нескольких человек. Святослав, его отец, вынужден был его уничтожить, — прозвучал ответ, перечёркивающий всё, за что я так отчаянно боролась, отказав себе во всём.

Ледяная волна ужаса пронеслась по телу. Сердце молотом заколотилось где-то в висках, стремясь выпрыгнуть наружу. Кровь ударила в голову. Я схватилась за волосы, желая их вырвать с корнем.

— Выходит, я сделала намного хуже. Никого я не спасла. Я уничтожила свою жизнь и его! — из моего горла вырывались хриплые рыдания. — По моей вине погибли ещё люди! По моей вине Святославу пришлось убить сына!

— Да.

— Но я ничего не помню! — я вырывала волосы с корнем, но боль от этого действия не шла ни в какое сравнение с болью души.

— Ты запретила себе помнить…

— Почему я помню свою счастливую жизнь? Чтобы мне было больнее?

— Ты помнишь ту жизнь, в которой сделала много хорошего. Только там ты умела любить и радоваться.

— Своими руками я всё разрушила…

— И действовала топорно… По факту тебе была уготована судьба, которая была нужна для твоего роста, для возвышения твоей души. Но ты её отвергла…

— А какая судьба была уготована Александру?

— Предназначением Александра было закрыть навсегда межмировой портал, через который утекало н-ное количество энергии обоих миров, и разорвать связь миров Олессы и Мидгарда. Твоим предназначением поддерживать его и защищать. Только лишь вместе вы были способны на большее.

— Выходит, пока я всё не испортила, всё складывалось хорошо? — сделала вывод. — Александр выжил, воспитал нашего с ним сына.

— Что и для кого является лучшим зависит от точки зрения. Что хорошего, что твой сын рос без тебя?

— Он был с отцом…

— И в той реальности Александр выжил, но ты умерла.

— Я была бы рада такому исходу. Ради них я готова умереть ещё раз.

— И это самое удивительное во всей этой истории. Каждый из вас готов умереть ради другого, и спасая друг друга вы оба раз от разу становитесь сильнее, — прозвучало торжественно.

— Алекс точно стал сильнее, — с гордостью сказала я, — он выполнил своё предназначение и не только разорвал связь миров, но и сохранил тот мир. И стал его стражем.

— Ты несколько ошибаешься в том, кто сохранил тот мир. Его сохранила богиня жизни.

— Да, я знаю, — я кивнула соглашаясь. — Она и придумала этот хитроумный план.

— Так же ты ошибаешься в том, чей это был замысел.

— Неужели Создателя?

— Совсем на меня не похоже, правда? — я уловила лёгкую иронию в словах. Неужели я вмешалась в замысел самого Создателя и начала своевольничать.

— Прошу прощения, я…

— Человеку свойственно ошибаться, ты сама сказала. Без поиска никогда не найдёшь истины. Но в чём тебе не откажешь — ты всегда абсолютно всем жертвовала ради Александра. Не только своей жизнью. Ты готова была отказаться о любви и счастья ради него.

— Я всегда его спасала. Мне невыносима была одна только мысль, что я увижу его смерть.

— А тебя не посетила мысль, что будет чувствовать он, увидев твою.

— Я всё-таки умерла? И вся последующая жизнь плод моей фантазии?

— Всё зависит от точки зрения, — прозвучало с иронией. — Ты умерла, но выброс силы Александра в момент твоей смерти был так велик, что запустил твоё сердце, а потом ты оказалась на грани. Между жизнью и смертью. Единственное, что могло тебя спасти, возвращение в Мидгард. Александр сделал всё, чтобы спасти твою жизнь и жизнь вашего сына. Совершенно неосознанно он открыл портал, снабдив тебя ключом, но всё это время так и не был до конца уверен в том, что ему удалось. А я не ожидал от него такой целеустремлённости, и жёстких поступков