Риз не ответил, и я продолжила:

– Может, я даже пошлю несколько таких штучек Таркину и пообещаю, что надену их для него, если он нас простит. Возможно, после этого он заберет кровавые рубины обратно.

У Риза дрогнули уголки губ.

– Таркин счел бы это дерзкой насмешкой.

– За несколько улыбок он подарил мне ожерелье из фамильного наследия. А если бы я предстала перед ним в прозрачных кружевах, он бы отдал мне ключи от своих владений.

– Кто-то слишком высокого мнения о своей персоне.

– А почему бы мне не быть высокого мнения о себе? Тебя же постоянно тянет смотреть на меня, и ты вынужден прилагать усилия, чтобы этого не делать.

Мои слова содержали крупицу правды и одновременно звучали как вопрос.

– Прикажешь отрицать, что я нахожу тебя привлекательной? – протянул Риз, и его глаза слабо блеснули.

– Ты никогда не говорил об этом.

– Говорил, и очень часто. Едва ли не с самого начала, когда ты еще сама не желала верить.

Я пожала плечами. Конечно же, я помнила его слова, однако считала их скорее желанием меня подразнить, чем комплиментами.

– А мог бы постараться чуть больше, – сказала я.

Блеск в его глазах стал хищным. Меня обдало жаром, когда Риз уперся ручищами в стол и знакомым мурлыкающим тоном спросил:

– Фейра, это что, вызов?

Я выдержала его хищный взгляд – взгляд самого сильного и могущественного мужчины во всей Притиании.

– А если и так?

У него расширились зрачки. Исчезла тихая грусть. Исчезло отрешенное чувство вины. Хищник вперился взглядом в меня. На мои губы. На мое горло, подрагивающее невзирая на попытки дышать ровно. Потом он спросил – тихо и медленно:

– В самом деле, Фейра, почему бы нам не отправиться в магазин? Ты примеришь понравившиеся кружевные штучки, а я помогу тебе выбрать, какие из них послать Таркину.

У меня похолодели пальцы ног, хотя туфли на меху грели отменно. Мы оба подошли к очень опасной черте. Незаметно стемнело, и холодный вечерний ветер играл нашими волосами.

Потом взгляд Риза устремился вверх. Через мгновение из облаков, словно черная молния, появился Азриель.

Я не знала, радоваться его внезапному появлению или нет. Решив, что у верховного правителя и его главного шпиона может быть разговор, не предназначенный для моих ушей, я ушла.

Как только я очутилась на лестнице, весь жар схлынул. Мне показалось, что я проглотила большой кусок льда, и теперь он замораживает меня изнутри.

Сначала был флирт, а теперь… вот это.

Когда-то я любила Тамлина. Любила настолько сильно, что была готова погубить себя ради этой любви, ради него. А потом случилось то, что случилось. Я оказалась в Веларисе и… скорее всего, отправилась бы сейчас с Ризандом в магазин женских штучек, не появись Азриель.

Я почти воочию видела дальнейшее развитие событий.

Оторопевшие продавщицы учтиво, хотя и с оттенком беспокойства, провели бы нас в заднее помещение магазина. Там Риз уселся бы на диванчик и ждал бы, пока я крутилась бы перед зеркалами в примерочной, оглядывая себя в красном кружевном белье. Это белье я видела уже трижды, и мне очень хотелось его купить. Потом я бы храбро отдернула занавес примерочной и, подавляя внутреннюю дрожь, появилась бы перед Ризом. Он оглядел бы меня с ног до головы. Один раз. Второй.

А потом он, не сводя с меня глаз, объявил бы продавщицам, что на сегодня магазин закрыт и они могут идти по домам. Деньги за выбранный товар мы оставим на прилавке.

И я бы стояла перед ним почти голая, если не считать красных кружевных полосок, и мы бы слушали осторожные шаги продавщиц и тихий щелчок замка.

А Риз продолжал бы меня разглядывать. Он смотрел бы на мои груди, просвечивающие сквозь кружева, на живот, уже не такой впалый от голода, как год назад. Его взгляд путешествовал бы по моим ногам и наконец остановился бы между ними. Потом Риз еще раз поднял бы на меня глаза, поманил бы пальцем и сказал бы всего два слова:

– Иди сюда.

И я бы пошла, осознавая каждый свой шаг. Потом остановилась бы перед ним.

Его руки скользнули бы по моей талии, и мозоли на его пальцах оцарапали бы мою кожу. Потом Риз притянул бы меня чуть ближе, а сам наклонился бы и поцеловал мой пупок. Его язык…

Я ударилась о лестничную опору и выругалась.

Некоторое время я стояла, растерянно моргая и постепенно возвращаясь в реальность. И вдруг я поняла.

Глядя на татуированный глаз, я прошипела вслух и отправила по связующей нити одно-единственное слово:

– Мерзавец.

Где-то на задворках моего разума раздался чувственный мужской смех.

У меня пылало лицо. Я ругала Риза за видение, которое он ухитрился втолкнуть в мое сознание, проскользнув через заслоны. Войдя к себе, я усилила их. Потом отправилась в купальню и погрузилась в ледяную воду.

Вечером мы обедали вдвоем с Мор, слушая потрескивание поленьев в очаге. Риз и прочие не появлялись. Когда она спросила, почему при упоминании имени Ризанда я хмурюсь, я рассказала ей о видении, которым он меня наградил. Мор хохотала так, что вино потекло из ее носа. Я хмуро посмотрела и на нее. Она сказала, что я должна гордиться: если Риз погрузился в сумрачное состояние ума, способность вывести его оттуда граничит с чудом.

Ложась спать, я старалась не замечать легкого ощущения одержанной победы.

А легла я очень поздно. После обеда Мор рассказала мне обо всех прекрасных и ужасных местах, где ей довелось побывать, и мы проговорили почти до двух часов ночи. Где-то в третьем часу, когда я уже погружалась в сон, по дому разнесся стон.

Его подхватили стены дома, словно у них вытягивали жилы. Дом стонал и содрогался. Цветное стекло светильников в моей комнате жалобно позвякивало.

Я вскочила и обернулась к незашторенному окну. Ясное ночное небо, звезды, луна. Ничего. Ничего, кроме тьмы, щупальца которой тянулись из коридора. Я знала эту тьму; ее частица жила и во мне. Тьма просачивалась из дверных щелей, будто струйки воды.

Дом еще раз содрогнулся.

Я вскочила с кровати, рывком распахнула дверь. Тьма пронеслась мимо меня, несомая призрачным ветром, полная звезд, хлопающих крыльев и… боли.

Сколько же в ней было боли, отчаяния, чувства вины и страха.

Я побежала по коридору, темному даже для фэйского зрения. Но оставалась связующая нить, и она привела меня к его комнате. Я взялась за ручку, потом…

Меня и там встретил поток ночи, звезд и ветра. Он вырвался, как вырывается поток воды, сломив преграду. Волосы липли мне на лоб. Я вытянула руку, прикрывая лицо, и вошла в комнату.

– Ризанд, – позвала я.