— Так–то оно лучше будет! — задорно заорал Карп, смачно плюнув на покрытые густой слизью ступеньки.

Но радовался убийца рано. По замершему на мгновение ковру прошла странная рябь, словно мурашки по коже пробежали и тут же он, скакнув, одним рывком покрыл все, казалось бы, уже отвоёванное пространство.

— Проклятая тварь! — взвизгнул не ожидавший такой прыти, Карп. — Колдун! Делай что–нибудь! — метнулся он обратно в комнату.

Следом, не сводя ошеломлённого взглядов с начавшей заполнять коридор субстанции, пятясь, отступили и Жихарь с Михой. Желеобразная гадость, продолжая свои ритмичные сокращения, последовала следом, наступая парням буквально на пятки.

— Уйдите в сторону! — странный, свистящий хрип, больше напоминавший стон, стеганул по нервам Жихаря плетью, заставив буквально вжаться в стену, рядом с бесчувственным атаманом. Время замедлило свой ход. Глаза машинально начали фиксировать происходящие события. Вот вжался в угол, рядом с окном Карп, затравленно стискивая в руке ставший бесполезным нож, дико заорал Курьян, ноги которого с противным причмокиванием коснулся начавший заполнять комнату ковёр, судорожно отползает подальше от атамана Миха, лихорадочно бормоча посиневшими губами молитву, вскинул руку в направлении ковра, словно поглаживая воздух, начавший трястись всем телом маг.

Тварь, резко вспучившись, тут же сделала рывок в сторону Албыча, словно почувствовав угрозу, но немного не успела. С руки мага скатилась огромная искрящаяся капля, переливающаяся всеми цветами радуги и не долетев немного до пола, взорвалась сотнями мельчайших брызг, почти невидимой изморосью, упавшей на ковёр. И тот сразу просел, потеряв свою монолитность и став каким то пористым, рыхлым, словно сугроб, который водой окатили.

Маг, ставший смертельно белым словно полотно, дёрнулся и сломанной куклой рухнул на пол, чудом не угодив в застывшую у его ног массу. Всё замерло и лишь непрекращающиеся вопли Курьяна продолжали резать по ушам. Из оборванной штанины левой ноги вожака, до которой успела дотянуться странная субстанция, вместо ступни торчала обглоданная кость с кусками полусгнившего мяса отваливающегося прямо на глазах. Жихарь не выдержав, отвернулся, и его тут же стошнило, прямо себе на ноги. Из носа потекла кровь. Вопль неожиданно прекратился, сменившись булькающим хрипом. Жихарь, резко выпрямившись, обернулся.

— Он всё равно уже не жилец был, — Карпа заметно трясло. — Так чего мучится? — убийца как–то странно посмотрел на Жихаря, перевёл взгляд на скорчившегося на полу Албыча и двинулся в его сторону. — Ну, раз уж начал.

— Погоди! — запаниковал Жихарь. — А вдруг эта гадость опять оживёт?! Что тогда делать будем?! И как из дома выбираться?!

— Думаешь, проход ещё не освободился? — Карп замер в нерешительности, переводя взгляд с бесчувственного мага на оконный проём. — Миха. Иди, проверь.

Миха, мелко трясясь, осторожно подошёл к окну, хотел высунуться и тут же отпрянул назад.

— Там люди со стены спускаются, — в глазах бывшего воришки плескалась вселенская тоска. — Оружные!

* * *

«Непривычен старый ублюдок по стенам лазить. Вон как руки трясутся»! — Гонда злорадно покосился в сторону, наконец–то спустившегося со стены мага. — «Это тебе не по замку княжьему вышагивать! Жаль только, что шею себе не свернул»!

Мысленно ругая последними словами наставника, Гонда на самом деле злился на себя. И чего вслед за другими на стену карабкаться кинулся? Растерялся! Нужно было отстать под шумок, да к вершителям с докладом бежать. Никто бы до поры и не хватился! А теперь и в сторону не вильнёшь. Вои враз кишки на мечи намотают!

— Надеюсь, ты цел, уважаемый кун? — с деланным участием заглянул в глаза Светозару Бакай. — Ты так долго спускался, что я начал волноваться.

— Как видишь цел, — Абашев постарался добавить в свой голос как можно больше холода. — А вы бы лучше, вместо того чтобы на меня пялиться, по сторонам смотрели! — решил он сорвать накопившуюся злость на воях. — Мы уже в проклятом городе, а здесь из каждого закоулка смерть может выглядывать!

— Сильно тянет магией, мастер, — один из магов довольно уже пожилой рыжебородый мужик со знаком адепта огня низко поклонился.

— А что ты хотел, Лавр? — Ссисходительно пожал плечами Светозар. — Тут весь город ею пропитан. Да и всяких тварей мажеских, тоже хватает. Только поворачиваться успевай, — и с удовольствием заметил, как сразу напрягшийся Бакай потянулся к ножнам за мечом.

— А почему тут так тихо? — ни к кому конкретно не обращаясь, встрял в разговор Устин. — Кроме нас совсем ничего не слышно!

Гонда неприязненно покосился на младшего Абашева. Устина он не любил. А за что? Слабенький адепт воздуха, а гонору! Будто не его отец, а он сам в ближниках у князя ходит! Казалось бы, пристроил тебя батя на тёплое местечко при замке — живи и радуйся. Сыт, пьян, одет и при деньге. Так нет же! Везде влезть норовит. Приказы отдает, будто право на то имеет! И чуть что, сразу наушничать куну бежит. Ещё и приврёт в три короба!

— То дело обычное, — снисходительно отмахнулся на опасения сына маг. — Здесь так по всему городу, если радетелям верить! И солнца никогда не видно, — поднял он голову вверх. — Всё тучами затянуто.

— А что радетели про дорогу говорят? — хрипло поинтересовался Бакай. Яр всё же вынув свой меч, нервно оглядывался по сторонам. Рядом с ним ощетинились железом остальные воины, образовав своеобразное полукольцо. — Уж больно ухоженная!

— Мне она тоже не нравится, — хмыкнул в ответ Абашев, доставая из поясного кошеля пару камней. — Вот пусть людишки Никонта и разведают. А мы посмотрим! Найдём дом побезопаснее и затаимся до времени. Заодно и вершителей следом пропустим. Пускай они с тварями, что на пути встретятся сами и разбираются! А мы уж следом как–нибудь. Глядишь, целее будем!

— А может не стоит со жрецами связываться, господине? — мрачно произнёс седой воин, посмотрев в глаза Бакаю. — Они нам этого не простят.

— В самом деле, — неприятно оскалился тот, повернувшись к магу. — Ты говорил, что Никонт сам людишек снарядил, без ведома отца–приора. О том, что нам с вершителями придётся ратиться, речи не было! Во что ты нас втравил, колдун? — глаза Бакая недобро сощурились. — Я с храмом ссоры не ищу!

Гонда мрачно оглядел развернувшихся в их сторону воинов. Руки со стиснутыми на рукоятках пальцами, насупленные лица и страх, незамутнёнными каплями плескавшийся в глазах. Эти, можно не сомневаться, стоит только Бакаю выкрикнуть приказ — на куски порубят. Сначала куна, а вслед и остальных магов вместе с ним. Юноша уже сильно жалел, что вообще ввязался в эту авантюру. Знал бы, что сам в проклятом городе окажется — нипочём бы Абашеву о Вельде рассказывать не стал! Надеялся, что куна вершители сразу за Виличем переймут. А оно вон как вышло! Гонда покосился на насупившегося мага. Тоже, похоже, понял, что против воев не выстоять. И заклятье, спрятанное в камне, не поможет. Слишком близко стоят. И на остальных ушлёпков надежды особой нет. Вон как бараны столпились. Даже Устин голову в плечи втянул и только глазками испуганно моргает. Один Лавр за спину Абашеву встал. Хотя с ним всё понятно. Старинный знакомец. Со школы ещё. В ту пору по слухам помог Светозару пару раз, ну а тот, когда ко двору князя попал, тоже не забыл про старого приятеля. К себе подтянул. Так что преданней Лавра у него сейчас человека нет. И не в благодарности дело, а том, что Лавр прекрасно понимает; не будет Абашева и его из замка сразу попрут, если, конечно, вообще не прикончат.