— Смотрите. — Эразм продемонстрировал людям последовательность разнообразных выражений своего текучего металлического лица, строя невероятные гримасы и раскрывая искусственный рот, уставленный металлическими зубами.

Тлулакс, казалось, несколько опешил от такой демонстрации, Йорек Туррже не испытывал ничего, кроме раздражения. Наконец, закончив показ, Эразм пустился в объяснения:

— Я нахожу эти выражения, да и вообще все мое лицо, совершенно неудовлетворительными и недостаточными. Как по-вашему, сможете ли вы создать более правдоподобный процесс мимики? Разработать биологическую машину, которая могла бы придавать себе самую разнообразную форму по своему желанию? Я хотел бы сойти за человека, одурачить человека, выглядеть так же, как большинство людей, когда мне захочется. Тогда я смогу незамеченным наблюдать их поведение.

— Хм-м-м, — протянул бывший работорговец. Очевидно, он с удовольствием бы почесал затылок, будь у него руки. Эразм сделал сознательное усилие, чтобы не посчитать время задержки, что на его месте, несомненно, сделал бы человек. — Вероятно, я смогу это сделать. Да, было бы забавно занять этим мой вынужденный досуг. Йорек Турр обеспечит меня достаточным количеством генетического материала для экспериментов. — Он улыбнулся. — У него столько источников…

Самые смертельные яды невозможно проанализировать ни в одной лаборатории, ибо они находятся в душах.

Ракелла Берто-Анирул. Биология души

Прошло почти два десятилетия с тех пор, как уничтожающая все на своем пути волна эпидемии Омниуса прокатилась по планетам Лиги, разрушая устои их цивилизаций, и стихла только после того, как уцелевшие выработали иммунитет или защитились от болезни потреблением большого количества меланжи. Однако время от времени появлялись новые очаги сохранившегося в изоляторах ретровируса, что требовало проведения экстренных обдуманных мероприятий для недопущения вспышки новой эпидемии.

Спустя два десятка лет, адаптировавшись к богатой, насыщенной разнообразными химическими соединениями окружающей среде планеты, в каньонах, поросших джунглями, внезапно появился новый штамм ретровируса, смертность от заражения которым превышала таковую от исходного вируса, созданного злым гением Рекура Вана.

Были призваны медицинские бригады со всех концов Лиги; началось распределение средств дезинфекции и лекарств. Специалисты-медики сталкивались с большим риском, стараясь подавить новую вспышку страшной инфекции.

За годы, прошедшие после того достопамятного события, когда Ракелле и Мохандасу удалось бежать от разъяренной толпы мартиристов на Пармантье, Ракелла нашла Вориана Атрейдеса, когда закончилась Великая Чистка. Ракелла Берто-Анирул и ее друг доктор Мохандас Сук летали по планетам Лиги, без устали оказываясь то в одной, то в другой горячей точке. Для «ЧелМеда» — Медицинской комиссии человечества — эта пара одержимых врачей служила своеобразной аварийной командой, вылетавшей на место любого происшествия на купленном дедом Ракеллы судне под символическим названием «Исцеление». За время работы Мохандас Сук и Ракелла Берто-Анирул посетили более тридцати планет и везде пытались оказывать помощь жертвам вновь вспыхивавшей чумы. Никто в мире не знал лучше их проявления различных форм этой ретровирусной инфекции.

После первых тревожных сообщений «ЧелМед» отрядил Ракеллу и доктора Сука лично разобраться в том, что за эпидемия разразилась на Россаке.

Если не считать торговли лекарствами и деловой активности, Россак практически не поддерживал отношений с другими планетами, и его население вело достаточно замкнутый образ жизни. Колдуньи были обособленной кастой, занимавшейся своими странными и непонятными делами, явно выказывая свое убеждение в превосходстве над остальным человечеством. Немедленно оценив масштаб опасности, Тиция Ценва ввела строжайший карантин, отказавшись выпустить с Россака даже грузы с лекарствами. Россак был теперь полностью отрезан от остального мира.

— Это усилит эффективность карантина, — сказал Мохандас, коснувшись плеча Ракеллы. — Легче будет справиться с болезнью.

— Но они отказывают в лечении всем заболевшим, — сказала Ракелла. — Верховная Колдунья издала указ о том, что никому, кто ступит на поверхность планеты, не будет дозволено ее покинуть до официального окончания эпидемии.

— Это риск, с которым мы сталкивались в прошлом уже не один раз. — Их медицинский корабль находился на орбите и ожидал разрешения на выход команды, но последовать это разрешение могло не сразу.

— Ты со своей лабораторией должен остаться здесь, — сказала Ракелла. — Будешь работать с образцами, которые я стану тебе присылать. Я же могу спуститься на планету с несколькими добровольцами из «ЧелМеда», чтобы начать оказание помощи.

Пока, правда, им так и не удалось разработать эффективный метод лечения, но созданный ими длительный и дорогостоящий способ позволял удалить из крови инфекционный агент и предоставить печени возможность самостоятельно справиться с сопутствующей инфекцией.

После стольких лет совместной работы Мохандаса и Ракеллу связывали тесные узы не только любовных, но и профессиональных отношений. Оставшись на борту, доктор Сук мог работать, ни на что не отвлекаясь и не подвергаясь риску заражения, и изучать новые формы ретровируса. Пока, однако, можно было констатировать, что местный штамм россакского вируса был куда опаснее и хуже, чем исходный штамм ретровируса, созданный Омниусом.

Ракеллу же больше интересовала непосредственная помощь больным людям.

Ракелла спустилась на планету, в населенный район, расположенный в пещерных городах, вместе с помощницей, Норти Вандего. Вандего была молодой женщиной с шоколадно-коричневой кожей и приятным голосом. Год назад она с отличием окончила курс и добровольно пошла на эту опасную службу.

Прибыв в космопорт, в зале прилета они подверглись тщательному медицинскому осмотру и сдали многочисленные анализы, прежде чем им позволили остаться на планете. Обладая большим и печальным опытом, Ракелла понимала необходимость самых тщательных мер предосторожности и всегда их соблюдала, закрывая глаза, рот, нос и поверхностные повреждения кожи — не говоря уже о приеме больших доз пряности.

— «ВенКи» снабжает нас пряностью в достаточном и даже избыточном количестве, — сказал один из местных врачей. — Мы получаем с Кольгара грузы меланжи один раз в несколько дней. Норма Ценва никогда не предъявляет нам счет.

Ракелла благодарно улыбнулась, приняв от врача рацион пряности.

— Давайте поедем в город, чтобы мы смогли скорее оценить масштаб эпидемии.

Неся в руках большие наглухо закрытые ящики с диагностическим оборудованием, Ракелла и Вандего направились по губчатой земле к видневшимся вдали, слившимся в непрерывный навес кронам густо растущих деревьев. На рукавах формы, в которую были одеты обе женщины, красовалась эмблема «ЧелМеда» — красный крест на зеленом фоне. Высоко в небе, на орбите остался Мохандас, ожидавший присылки образцов, по которым он мог сравнить антитела в крови жертв новой эпидемии с антителами, полученными от предыдущих штаммов опаснейшего ретровируса.