Правый стрелок переговорил по рации, и пилот спустился ниже к океану. Стрелок заметил акулу около одной из рыбацких лодок, потому и просил пилота снизиться.

— Смотри! — крикнул он.

Мы были примерно в 200-ах ярдах от берега, вертолёт закружил над акулой. Стрелок открыл огонь длинными очередями из пулемёта М-60, метя ей в спину. Пули дождём сыпались в воду; наконец, он попал. Мы увидели кровь, акула перевернулась вверх брюхом и медленно исчезла в глубоких синих водах.

— Не видать! — крикнул Билли.

Довольный, боец показал на пальцах «очко». А в это время рыбаки сломя голову гнали свой лодочный флот к берегу и орали «НЕТ ВК! НЕТ ВК!»

А вот и не угадали. Эти маленькие рыбацкие деревушки кишели партизанами Вьет Конга, которые днём ловили рыбу, а ночью охотились на американских солдат.

Большая охота на акул продолжалась, и до прибытия в Чу Лай мы напали ещё на трёх греющихся на солнышке акул-мако, и двух нашему стрелку удалось подстрелить.

Мы вернулись в нашу халупу ближе к вечеру. Начальник Билли уже был извещён о наших эскападах в Дананге. Как только нас отпустили, ему позвонил дежурный сержант. Но это были обычные выкрутасы морской пехоты, поэтому начальник только посмеялся.

На следующий день я отправился на пляж один — искупаться и полежать на солнышке. Океан — очень солёный — при температуре 75 градусов был бесподобен. В пять часов вечера я дотащился до расположения и забрал Билли попить пива в клубе.

После ужина мы вернулись в «офис» и ждали ежедневных данных о потерях в оперативно-тактической группе «Орегон», чтобы Билли мог передать эту информацию Найстрому, в ЮСАРВ. Найстром был на ночном дежурстве и писал очередной ежедневный отчёт — такие отчёты развозили каждый день.

Отчёт был длинный и скучный, не меньше 10 страниц. Каждый вечер все боевые части Вьетнама по радиотелефону докладывали Найстрому сведения о воздушных ударах, самолётовылетах, наземных рейдах, перестрелках, количестве убитых и тому подобное.

Томясь ожиданием, мы с Билли прикончили бутылку виски, которую я начал на пляже. В восемь-десять Билли позвонил в ЮСАРВ.

Не всегда легко передать информацию по радиотелефону, всё зависит от погоды. Иногда связь барахлила, и тогда, чтобы быть услышанным, приходилось орать.

— Эй, Джек, детка! — промурлыкал Билли в трубку. — Это Бауэрс из Чу Лай…как ты, блин, поживаешь?

— Билли, приятно слышать, как ты там?

— Всё хорошо, Джек, всё хорошо…

— Хочешь доложиться?

— Да, но сначала вот что: здесь кое-кто хотел бы с тобой поздороваться.

Билли передал мне трубку и пошёл в клуб покупать пиво.

— Аты-баты, Харрисон Солсбери отправился в бесславный поход на Ханой, — пропел я.

— Э-э-э, — не узнал Найстром.

— Здорoво, Найстром. Как дела в ЮСАРВ, трам-тарарам?

— Брекк? Ты ли это?

— Вот именно. У нас тут с Билли всё тип-топ. Саечку тебе, Найстром!

— А я думал, ты в 4-ой дивизии материал собираешь?

— Собирал. И собрал. Уложился в неделю. Потом прилетел сюда отдохнуть.

— Минутку, — сказал Найстром.

Как раз в это время майор Ганн, редко появлявшийся в отделе, заглянул туда после ужина узнать, как собирается информация для ежедневного отчёта. Он сказал, что хочет помочь решать вопросы.

— Привет, Найстром! — сказал майор Ганн, прямиком подходя к радиотелефону. — Кто на связи?

— Оперативная группа «Орегон», сэр.

— Замечательно. Как у них с докладом сегодня?

— Я как раз его принимаю, сэр.

— Ага, дай-ка мне переговорить с офицером.

— Да это рядовой, сэр, лейтенант отсутствует.

Я слышал каждое слово из их разговора и заорал в трубку:

— НАЙСТРОМ, ПЛЮНЬ НА СТАРОГО МУДАКА! ВОЗЬМИ ТРУБКУ! НАЙСТРОМ, ЧЁРТ ПОБЕРИ, ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ?

— Ну давай тогда поговорим с рядовым, — просиял майор и облизнулся, словно предвкушая услышать пикантную новость из боевого подразделения.

— Да он немного может вам рассказать, господин майор…

— Чепуха, дай мне трубку.

— Мы свяжемся с лейтенантом позже, сэр.

— В чём дело, Найстром? Есть какая-то причина, что ты не пускаешь меня переговорить с оперативной группой «Орегон»?

— Сэр, это Брекк на связи. Он сейчас там один в отделе.

— Брекк? В Чу Лай?

— Так точно, сэр…

— Разве он не должен быть в Плейку, в 4-ой дивизии?

— Так точно, сэр.

— Тогда почему…

— Он уже был в 4-ой дивизии. Он летает как молния, когда собирает материал. Работает быстро…

— И он сейчас в отделе «Орегона»?

— Похоже, что так, сэр.

— НАЙСТРОМ, ТЫ ЗДЕСЬ? ВЕРНИ СВОЮ ЖОПУ К ТЕЛЕФОНУ! НАЙСТРОМ, СЛЫШИШЬ? ПУСТЬ СТАРЫЙ ПЕРДУН ВАЛИТ ДОМОЙ И ОТМАЧИВАЕТ ГЕМОРРОЙ В СОЛЯХ ЭПСОМА, А ЖУРНАЛИСТИКУ ОСТАВИТ НАМ!

— Дай сюда трубку, Найстром!

— Слушаюсь, сэр.

— БРЕКК! — заорал майор. — ЧТО ТЫ ТЫМ ДЕЛАЕШЬ?

— Пытаюсь писать об армии. Здесь война у меня в руках. А кто это?

— БРЕКК?

— Да не ори ради бога, связь нормальная. Кто говорит?

— БРЕКК, ЭТО МАЙОР ГАНН!

— Кто? Кто? Кто? Говно, а не телефон…

— БРЕКК?

— Да…

— ЭТО МАЙОР ГАНН. ЧТО ТЫ ТАМ ДЕЛАЕШЬ?

— Майор Ганн? Господи ты боже мой! Что вы делаете на линии?

— СНАЧАЛА ТЫ ОТВЕТЬ МНЕ.

— Сэр, это длинная история. Мне не хочется к ней возвращаться. Не важно, что я делаю в Чу Лай. Важно, что я получил в Плейку то, что нам было нужно: я урвал кусочек, сэр, как и обещал.

— НО ТЫ НЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ В ЧУ ЛАЙ! ТЫ ДОЛЖЕН БЫТЬ В ПЛЕЙКУ…

— Знаю, майор. Я могу всё объяснить…

— ВОТ ИМЕННО, ОБЪЯСНИ! И ХОРОШЕНЬКО ПОСТАРАЙСЯ!

Бум-Бум весь ощетинился и говорил сквозь зубы. Никогда он не был таким потрясённым, даже когда мы выкрасили его кабинет в жёлтый цвет.

— Ну, сэр, — заикнулся я, — я быстренько закончил очерк и подумал, что неплохо было бы навестить Билли.

— У ТЕБЯ НЕ БЫЛО ТАКОГО ЗАДАНИЯ…

— Извините, сэр. Именно таково было моё задание. Я выполнил поручение быстро и гладко, и у меня осталось время погостить у Билли.

— ЧТО?

— Простите, сэр…я тут выпиваю, чтобы уменьшить боль от солнечного ожога. Не захватил с собой лосьон от солнечных ожогов.

— ПРОКЛЯТИЕ, О ЧЁМ ТЫ ГОВОРИШЬ?