Возникает вопрос, ради чего Линкольн вел Гражданскую войну. Миф гласит: ради того, чтобы избавить страну от рабства. Однако Линкольн совершенно однозначно сам ответил на этот вопрос в 1862 году, заявив: «Моя цель – спасти Союз. Если б я смог спасти его без освобождения рабов, я бы не задумываясь пошел на это. Если б я смог спасти Союз только путем освобождения рабов, я бы тоже не задумываясь сделал это. И если б я мог спасти его, освободив одних, а других оставив в рабстве, я бы пошел и на это. Все мои действия по отношению к рабству и к цветному населению страны объясняются исключительно моим стремлением к благу нашего государства. И если я воздерживаюсь от каких-то действий, то только потому, что не считаю, что они смогут спасти Союз. В тех случаях, когда я чувствую, что делу единства может быть причинен вред, я бываю предельно осторожен. В тех же случаях, когда я уверен, что дело единства получит от этого пользу, я поступаю со всей возможной решительностью».

Его намерения совершенно очевидны и выражены абсолютно недвусмысленно.

И категорическим образом противоречат сложившемуся о нем благостному мифу.

Находясь на посту президента, Линкольн полностью игнорировал свои собственные высказывания, сделанные в 1848 году, и стремился к тому, чтобы убедить всех, что у южных штатов не было никакого права выходить из состава Союза. Переговоры о мире в Хэмптон-Роудз в феврале 1865 года, упоминаемые в главе 60, действительно имели место. Линкольн лично присутствовал на них, и, когда представители южан в качестве главного условия выдвинули независимость южных штатов, он тут же прекратил переговоры.

Для Линкольна вопрос о единстве Союза не подлежал никаким обсуждениям.

Лучше всего отношение к историческому мифу выразил Джон Кеннеди, сказавший: «Самым страшным врагом истины часто бывает не откровенная ложь, преднамеренная и бесстыдная, а миф, всеохватывающий, всепроникающий, такой убедительный и одновременно совершенно нереалистичный».

Идея о нерушимом вечном Союзе штатов не существовала до 1861 года. В те времена никто не верил в подобную чепуху. Тогда права каждого отдельного штата были превыше всего. Федеральное правительство воспринималось как слабое, ничтожное и не имеющее серьезного значения. И если у штата было право вступить в Союз, то у него, естественно, должно было быть и право этот Союз покинуть.

Как отмечается в прологе, предшественник Линкольна на президентском посту Джеймс Бьюкенен фактически подготовил почву для отделения Южной Каролины, свалив всю вину на северян с их недопустимо грубым вмешательством в вопрос рабства в южных штатах. Бьюкенен также озвучил то, что многие тогда в США считали совершенно бесспорным, – что те штаты, в которых сохраняется рабовладение, должны сами решать собственные проблемы так, как сочтут нужным. Кроме того, северные штаты должны отменить все законы, которые поощряли бегство рабов. Если же этого не произойдет, то пострадавшие штаты, исчерпав все мирные и конституционные способы получения возмещения за ущерб, понесенный вследствие потери рабов, будут иметь полное моральное право на революционное сопротивление правительству Соединенных Штатов.

Очень весомые слова, сказанные нашим пятнадцатым президентом.

Но ситуация очень быстро изменилась.

Уже следующий, шестнадцатый президент твердо верил в нерушимость и вечность Союза – Союза, из которого ни один штат не имел права выйти.

Вот факт, скрытый за множеством наслоившихся на него мифов:

Линкольн вел Гражданскую войну вовсе не для того, чтобы сохранить Союз.

Он вел эту войну, чтобы его создать.