Так что сбежал наш приятель, и скорее всего с детьми. Судя по пятнам масла и антифриза на подъездной дорожке, накануне ночью. Для сбора улик дом в оцеплении будем держать столько, сколько понадобится.

— Спасибо, Билл.

Сидовски отвел Раста в сторонку.

— Келлер, насколько я помню, потерял детей на исходе дня, так?

— Ближе к вечеру или вечером. В досье указывается, между четырьмя и девятью.

Сидовски посмотрел на часы.

— Будем надеяться, это дает нам пару часов.

— Хорошо бы.

Снаружи воздух был наэлектризован слухами о том, что полиция нашла тела. Рид находился с родителями Дэнни Беккер и Габриэлы Нанн, которые тоже примчались в Уинтергрин и сквозь толпу журналистов протиснулись к командному пункту полиции. Над головой немолчно стрекотали вертолеты теленовостей. Полицейские в форме отвели родителей в безопасное место рядом с автобусом, чтобы они там дожидались какого-либо официального сообщения. Ракурс позволял им видеть, как из дома выносят упакованные вещдоки. Нэнси Нанн, всхлипывая, сосредоточилась на одном из прозрачных пакетов. На ее коже выступили мурашки, когда она узнала платье в цветочек, сшитое ею для дочери.

Пол Нанн обхватил свою жену и изо всех сил старался умерить ее сдавленные рыдания, сам при этом трясясь от слезных судорог:

— Кто-нибудь объяснит нам, что здесь происходит?

Увидев Энн, Рид поспешил к ней, вызволил ее из цепких лап репортеров и потащил за собой в прибежище для родителей; все это под прицелом вертолетных камер. Энн плакала. Доставившая ее агент ушла по каким-то вопросам.

— Том, он мертв?

Рид попытался заставить жену смотреть ему в лицо.

— Энн! Мы ничего не знаем. Никто нам пока ничего не сообщал.

Он сжал ее в объятиях.

— Ну и дела, — поделился между делом отец Габриэлы. — Сегодня утром нашелся, кто бы мог подумать, Джексон! Это щенок Габриэлы: прибежал и скребется к нам в заднюю дверь, весь такой испуганный.

— Почему нам, черт возьми, до сих пор ничего не сообщают? — вспылил Натан Беккер. — Офицер, пожалуйста, позовите кого-нибудь! Мы заслуживаем знать, что происходит. Что именно там найдено?

Полицейский в униформе кивнул, отвернулся и заговорил по рации.

Рид, оцепенелый от беспомощности, так и стоял, прижав к себе Энн. Его обуревал страх. Что им делать, если они начнут выносить тела? Его сын. Его единственный ребенок. Еще вчера Зак обнимал его в восторге от надежды, что он, мама и папа вернутся в их общий дом.

«Папа! Забери меня отсюда, пожалуйста!»

Появился Сидовски и повел родителей прочь от хаоса, в относительное спокойствие автобуса.

— Все, что пока удалось установить, — это что Келлер бежал с детьми.

— Куда?

— Мы это пытаемся выяснить в данный конкретный момент.

— Что слышно из Бухты Полумесяца?

— Наши люди там.

— Когда уехал Келлер?

— Ориентировочно среди ночи. — Сидовски поднял руку. — Нет никаких свидетельств того, что к детям применялось насилие, хотя содержались они в отвратительной антисанитарии.

— Но я видела одежду! — воскликнула Нэнси.

— Вероятно, он изменил их внешность, чтобы затруднить поиск.

В автобусе зазвонили телефоны.

Пол Нанн потребовал ответить, что делается для того, чтобы найти Келлера.

— Мы подозреваем, что он собирается выйти в море на каком-то участке калифорнийского побережья. Береговая охрана поднята по тревоге и находится в полной готовности. Туда направлены все доступные поисковые самолеты…

— Инспектор! — прикрывая рукой трубку, вклинился в разговор офицер. — Сэр, сигнал с поста рейнджеров в Пойнт-Рейесе!

Джордж Хэй сидел за стойкой закусочной «У Арта» в Инвернессе и поедал сэндвич. Возле его тарелки лежала «Сан-Франциско Стар», аккуратно развернутая на первой полосе, и он читал ее, жуя.

Речь шла о похищении. Вот это да. Увлекательно, черт возьми. «Непростая, наверно, задача для тех, кто этим занимается», — подумал он, протягивая руку за картошкой фри. Ну а вы как хотели. Зато опять же слава. А кому-то, язви их, и ступенька в карьерном росте.

Он отхлебнул кофе. «А ты тут все сидишь и скучаешь по заварухам». Да, такие вещи хорошо разгоняют кровь. И по таким делам он скучал, как скучал бы по отсутствию боли.

Он поморщился и поставил чашку на стол, чтобы помассировать ногу.

Два года назад пуля угонщика раздробила ему правое бедро, и после пятнадцати лет работы в полиции Сан-Хосе он остался на неполной пенсии, один на один со своим вздорным нравом и неизгладимой хромотой.

Череда работ охранником с потерянными выходными разрушили его брак. Да что уж теперь. Аллана была не из тех, кто держится за своего мужчину; она из тех, кто дает им по зубам. Джорджу даже не верилось, что прямо перед тем, как она от него ушла, он реально подумывал взять инкассаторскую машину, полагая, что деньги удержат их вместе. Он покачал головой. Как раз в ту пору приятель и устроил его на работу парковым рейнджером в Пойнт-Рейесе — национальном морском парке к северу от Сан-Франциско.

Свои первые месяцы он провел, сглатывая остатки гордыни и осваивая тонкости своей работы. Постепенно все козлетонство с него сошло, и он начал ценить целебные свойства парка. Стал даже добродушно относиться к подтруниванью своих старых дружков-полицейских («Ну что, Джордж, преступников теперь окучиваешь корзинками для пикников?»). Недалеко от Диллон-Бич он нашел ну прямо-таки картиночную хижину и втайне пробовал там писать детектив. Вместо того чтобы напиваться, он заделался философом, пляжным поэтом. Так что ну его на хер, весь этот старый мир: старина Джордж теперь прекрасно обходился теми картами, которые ему сдала судьба. И нога нынче чувствовала себя лучше. Он допил кофе и сунул под тарелку мятую пятерку и две бумажки по доллару.

— Пока, Арт.

В окошко из кухни высунулся толстяк в замасленном белом фартуке и помахал на прощание.

Джордж зажал в зубах зубочистку и, блаженно вдыхая соленый воздух, похромал к своему служебному джипу «Чероки». В отдалении пророкотал самолет береговой охраны, и Джордж, забравшись в джип, схватил микрофон «Моторолы» и связался со штаб-квартирой парка в Медвежьей долине, километрах в десяти отсюда.

— Сорок второй, Делл. Есть что-нибудь? Прием.

— Да все тихо, Джордж, если не считать… Ну-ка секунду…

Ох уж этот Делл, вечно что-нибудь путает. Из зубов Джордж выковырял волоконце бекона. До конца смены оставалось три часа, а потом четыре выходных. Пока Делл что-то там искал, Джордж листал в планшете бумаги: факсы, оповещения, бюллетени. Обычная рутина насчет поправок к законам, правилам в отношении парка и залива Фараллонов от округов Сонора и Марин; затем еще извещения береговой охраны — словом, обычная хрень.