Рингил запрокинул голову и завыл.

С другого конца улицы донесся чей-то негромкий вой, но кто или что ему ответило, Рингил не знал.

* * *

Эгар встретил первого нападающего при свете факелов на ступеньках блокгауза. Синее пламя сбило его с толку на пару секунд, но он выслушал лекцию Рингила, как и остальные. Он не дрогнул, отыскал черную фигуру в центре бури и ударил копьем-посохом на уровне колена. Куда-то попал, но не ощутил глухого удара, к которому привык. Все равно что покрутил оружием в глубокой воде. Двенда шевельнулся в центре сияния и, кажется, коротко рассмеялся.

Длинный, тонкий клинок нацелился на маджака.

Эгар блокировал удар, одновременно развернулся и атаковал копьем, что было сил. Двенда отпрянул, будто выжидая.

Только синее пламя сверху предупредило Драконью Погибель.

Он увидел отражение в луже, что появилась благодаря криво положенной каменной плите на мостовой: пламя холодно мерцало, явно не завися от света факелов на стене блокгауза. Он мгновенно все понял на каком-то глубинном уровне и развернулся как раз в тот момент, когда с крыши блокгауза спрыгнул второй противник. Эгар успел поднять копье-посох на высоту груди, ударил нападавшего древком и швырнул на землю. От удара он был вынужден отступить на пару шагов и – с трудом – остался на ногах. Он увидел, как двенда пришел в себя, вскочил, все еще еле различимый в синем сиянии бури, и понял, что первый противник вот-вот накинется на него слева. Краем глаза заметил, что именно это и случилось. Не было времени на осознанные маневры: Эгар рефлекторно сменил позицию и опять поднял копье на высоту груди, крепко держа его горизонтально. Правый конец вынудил второго двенду отпрянуть, спотыкаясь – может, он даже был ранен, хотя не факт, – а левый превратился в смертоносный вертел, указывающий Эгару за плечо.

Первый двенда налетел прямо на него.

Он почувствовал удар и все понял, не оглядываясь назад. Хмыкнул и крутанул древко копья – двенда взвизгнул. Теперь маджак обернулся, увидел нанесенный ущерб и выдернул острие. Раненый двенда обессиленно попятился, выронив меч и прижав обе руки к ране, которую оставило оружие. Эгар издал вой берсеркера и развернулся в ту сторону, откуда на него надвигался второй двенда, держа меч обеими руками. Последние язычки синего пламени мерцали вокруг его конечностей.

– Твоя очередь, – мрачно сообщил Эгар и бросился вперед.

Внутри блокгауза раздались крики.

* * *

Арчет сражалась в вихре крина и клинков.

Убийца Призраков исчез из ее руки, вогнанный по самую рукоять в спину двенды, и не было времени его вытащить, потому что нужно было двигаться, нападать, уклоняться и снова бросаться вперед. Хохотушка тускло мерцала в углу, брошенная по ошибке, потраченная зря. Она сражалась Проблеском Ленты и Падающим Ангелом, обеими руками, а Безжалостный все еще оставался в чехле на спине. От пореза мечом по лицу текла кровь, в горле вибрировал пронзительный боевой кириатский крик, а вокруг повсюду лежали трупы.

– Индаманинармал! – Слоги высокого кирского лились из ее рта безудержным ядовитым потоком. – Дом моего отца! Индаманинармал!

Двенды хлынули в блокгауз, как горящие синие призраки, и все произошло именно так, как предупреждал Рингил. Она была в комнате на башне, когда атака началась, услышала вопли паники и помчалась вниз по лестнице. За первым же поворотом ей повстречался идущий наверх двенда, весь из синего пламени, в сердцевине которого двигалась темная фигура. Она на полной скорости врезалась в это существо и прошла насквозь, чувствуя сопротивление – и все же ей удалось выйти с другой стороны целой и невредимой. «Некогда, мать твою, некогда!» Она одолела оставшиеся ступени, чуть не падая, и ворвалась в главное помещение блокгауза. Там царил хаос: два гвардейца Престола Вековечного уже повержены, хоть и непонятно, мертвы ли, а третий, прижавшись к стене, едва успевал обороняться топором на длинной рукояти. Он был без шлема – наверное, снял незадолго до того, как все началось, – по его лицу текла кровь, и оно было мрачным от осознания мизерности шансов. Сразу трое двенд атаковали его у стены, намереваясь взять в клещи. Через секунду они разойдутся слишком широко, чтобы можно было отражать удары всех троих, и он умрет. Арчет завопила и прыгнула. Две окутанные синим пламенем фигуры в черном повернулись на звук, обратили к ней безликие шлемы и вскинули мечи, словно в изумлении. Но Арчет подумала – «Да, Черный народ все-таки вернулся, ублюдки», – что они ошеломлены.

Правой рукой она выхватила Хохотушку и запустила в ближайшего противника, прежде чем осознала, что делает. Двенда пригнулся, и Хохотушка отскочила от сверкающего изгиба его шлема. Арчет выругалась, вытащила Убийцу Призраков, пересекая комнату, а за ним – Падающего Ангела. Мелькнул меч, но ее уже не было там, куда он целился. Почти не было – она ощутила, как от удара обожгло висок, словно мимо просвистела раскаленная проволока. Она поддалась порыву, развернулась за спиной у двенды и вогнала ему Убийцу Призраков туда, где должны были находиться почки. Кириатская сталь пронзила доспехи олдрейна, тварь пронзительно завопила, задергалась и отпрянула. Арчет пришлось отпустить нож, оставив его в теле. Взамен она выхватила Проблеск Ленты.

Второй двенда бросился на нее, замахнувшись мечом. Она метнулась в сторону, поймала клинок у острия Падающим Ангелом и отвела. Проблеск Ленты блеснул и ударил, но двенда оказался проворнее и успел увернуться. С последним гвардейцем Престола Вековечного почти расправились – он сражался в углу, раненый в ногу, и едва не падал. Кровь текла по бедру из-под доспеха. Олдрейн наседал на него, не давая передохнуть. Арчет не рискнула бросить еще один клинок – она не знала, пронзит ли кириатская сталь двендские доспехи, если не будет лежать в ее руке.

– Держись! – крикнула она и отпрыгнула назад как раз вовремя, чтобы избежать еще одного колющего удара мечом.

Движение вынудило Арчет переместиться к двери в башню, и в момент прыжка она поняла, что это ошибка. Она знала – кринзанц знал, – что двенда, который повстречался ей на ступеньках, еще там, спускается с мечом наготове, не найдя ни одной жертвы наверху и…

Арчет упала на пол и услышала, как меч просвистел там, где она только что находилась, и отчаянно перекатилась, чтобы убраться подальше. Но путь ей преградил упавший стул, а двенда из башни ринулся следом. Наклонив пустой, гладкий шлем и держа меч двумя руками перед собой, он был готов к бою, ждал лишь нужного момента. Казалось, под шлемом нет ничего, кроме пустоты и беспримесной злобной воли, будто Арчет преследует механизм.

– Двенда!!!

Это был почти крик радости.

Пришла Элит.

Она поднималась по ступенькам из подвала, полусонная, с выражением изумления на лице, одетая только в шелковую ночную рубашку, которую ей дала Арчет. За несколько часов до этого она мирно спала под одеялом рядом с Шерин, и две женщины – наверное, неосознанно – прижались друг к другу в поисках тепла. Теперь она шла, как сомнамбула, и ее голос звучал так, словно она встретила настоящую любовь после долгих лет разлуки.