в высшей степени торжественной и послужила как бы программой для будущих коронаций. Это коронование описано у Витекинда впервой главе второй книги. Архиепископы Майнцский, Кельнский, Трирский соперничали за честь быть руководителями церемонии. Франконский герцог заведовал кушаньями, Швабский — вином, Баварский — конюшнями и т. д. Таким образом, здесь видно начало позднейших чинов имперских избирателей. Оттон не привлекал к себе сердца подданных, однако внушал к себе уважение, хотя ему и было только двадцать четыре года. Но когда ему подали при коронации меч с наставлением заботиться об изгнании врагов Христа, о благе народа и соблюдать мир во всем христианстве, все присутствовавшие прониклись уверенностью, что он исполнит свое назначение. Ожидания их отчасти оправдались[136].

Известно, что Оттон I хотел объединить под своей властью Германию, чтобы потом усилить ее Италией. Он был выразителем задач своего времени. Способный на всякую жестокость, крайне честолюбивый, Оттон умел владеть собой. Его «характер, исполненный великодушия, гордости, высоких порывов, честолюбия, давал ему возможность достигнуть желаемого. Он не казался государем, а в действительности был таковым. Он принес с собой на престол самые широкие представления о королевской власти. Он не был по росту современникам.

Кроме войн с внешними врагами, Оттону не раз приходилось вести серьезную борьбу и внутри государства: против него восстали герцоги Франконии и Тюрингии, а вскоре прошел слух о заговорах.

Междоусобица в Германии. Родные братья стали его врагами. Сначала он должен был воевать с Тинкмаром, старшим братом, который не имел права на престол, потому что императорский сан издавна был избирательным; затем он боролся с младшим братом Генрихом. В союзе с герцогом франконским Тинкмар произвел одновременное восстание в Саксонии и Франконии. Однако заговор этот в 941 г. был подавлен не столько силой оружия, сколько благодаря счастливому стечению обстоятельств. Оттон простил мятежников, отняв у них владения. Франкония по прекращении законной династии была раздроблена. Лотарингию император отдал своему зятю, Конраду Вормскому, женатому на единственной дочери Оттона, Люитгарде. От этого брака происходит Лотарингский дом, с которым впоследствии породнилась габсбургская династия и дала линию австрийских императоров. Сыну своему, Людольфу, король отдал Швабию, а Саксонией и Тюрингией управлял сам; но по причине продолжительных отлучек из Тюрингии сперва предоставил управление Саксонией Герману, сыну Биллинга, с титулом герцога, — а остальную, пограничную часть, Саксонскую марку, после победы над славянами, передал графу Герону.

Войны со славянами. Герман Биллинг и маркграф Герон. Кроме итальянских войн император также предпринимает походы против восставших вассалов, а также против полабских славян; в том и другом случае ему помогал чешский король Болеслав Крутой. Так, когда в 953 г. восстание имперских вассалов грозило Оттону серьезной опасностью, Болеслав поспешил к нему на помощь и много способствовал его победе; потом он же помогал ему в войне с мадьярами.

Когда в ближайшем соседстве бодричей и лютичей утвердилась власть саксонцев, в лице марграфа Герона и герцога Германа Биллинга, то в славянах стало усиливаться негодование, которое вызвало впоследствии вооруженное столкновение, так как в их землях стали появляться немецкие проповедники и сборщики; притом и Биллинг, и маркграф ненавидели славянство. Полабские князья, по словам Витекинда, задумали убить маркграфа Герона, который казался им особенно опасным. Но маркграф предупредил их. Напоив допьяна тридцать славянских князей, он зарезал их. Такое Позорное нарушение прав гостеприимства вызвало ожесточенную месть. В ответ на это раздался клич: «Борьба насмерть с немцами». Борьба велась с большими жестокостями со стороны славян, которые жгли немецкие селения, убивали немецких колонистов и вторгались на германские земли. Бодричи шли впереди; они разбили саксонцев, стеснили Герона и заняли марку. Сам Оттон должен был явиться, чтобы спасти империю. Завязалась непримиримая борьба со всеми ее ужасами. Витекинд хорошо понял смысл этой борьбы, говоря, что немцы сражаются за славу и распространение своей власти, а для славян речь идет о выборе между свободой и рабством; всякое бедствие в глазах славян было ничтожно в сравнении с потерей свобода. «Это какое-то суровое отродье людей, которое нельзя испугать никакой строгостью, — метко замечает Витекинд. — Привыкнув к самой жалкой пище, славяне считают наслаждением то, что для нас было бы невыносимым бременем»[137].

Герман Биллинг правил одновременно с Оттоном (936–973). С его именем и вообще с Биллингами соединяется представление о той бессердечной политике, которая обратила кроткого славянина в ожесточенного врага христианства, настойчиво и упорно распространяемого при Биллингах[138].

То, чего не могли сделать храбрость и искусство Оттона, довершила измена. Пленный славянский князь Тугумир предложил немцам свои услуги. Ему обещали власть над гаволянами в Браниборе с обязательством подчинения. Он согласился, убил своего племянника и предал Бранибор Оттону. Ротари принуждены были смириться, и тогда покоренные славяне между Лабой и Одром согласились платить дань немецкому королю в 939 г. Но по мере того, как число немецких проповедников и сборщиков увеличивалось в славянских землях, народом овладевало негодование, которое часто вызывало вооруженное сопротивление.

До 954 г. тянулось перемирие. Оно находилось в связи с внешней политикой Оттона, его пангерманскими замыслами. Но вот Герои снова ударил на славян на берегах Одры (Одера) и победил их; за свой подвиг он прослыл по немецким землям могучим и славным человеком[139].

Тогда бодричи и лютичи снова поднялись. Они нашли поддержку в саксонских претендентах. Племянники Биллинга, Вихман и Экберт, преследуемые своим дядей и Оттоном, укрылись у венетов, в Светлом Кранеце. Дяди осадили племянников, но безуспешно. Они отступили и на обратном пути были разбиты славянским войском. По их следам ворвались в Саксонию славяне. Их вел Вихман, хорошо знавший свою родину; его увлекала, конечно, месть, а не какое-либо расположение к славянам.

Поражение немцев послужило знаком для других. Вихман и Экберт заняли со своими сообщниками несколько городов, но, оттесненные Германом, они подняли бодричей, которые и пришли к ним на помощь под начальством двух вождей. Бодричи весной напали на саксонцев; однако они не позорили свой путь грабежами и убийствами, пока сами саксонцы не подали им повода к жестокостям. Одна соседняя немецкая крепость сдалась бодричам вместе с рабами и имуществом; но сдавшиеся выговорили неприкосновенность и свободу как для себя, так и для своих жен и детей. Когда славяне вступили в город, то один из воинов, узнав свою прежнюю невольницу, бывшую уже замужем за свободным человеком в этом городе, старался вырвать ее из рук мужа, но получил от него удар и, считая себя обиженным, закричал, что саксонцы нарушили договорные условия. Тогда все бодричи бросились на саксонцев, мужчин всех истребили, а жен и детей увели в рабство. Отчаявшись победить