Конюшню было не узнать. Она сияла чистотой и новизной. Не гуляли сквозняки. Восстановлены загородки. А животным были приготовлены овес и свежее пахнущее сено. Удивленные гвардейцы переглянулись. По дороге в казарму кто-то бросил:

– О животных-то позаботились, а у нас, наверное, как было решето над головой, так и осталось.

Но и здесь за время их отсутствия новый капитан постарался.

– Ну, друзья, – сказал Барас, старый гвардеец, расстилая свою постель, – за столько лет я впервые почувствовал себя гвардейцем. На улице такой дождина, а я ложусь в теплую, чистую и сухую кровать.

– Ты прав, – поддержал Собис, – а жратву какую дали! Что и говорить, изменилась наша казарма с приходом нового капитана.

– Гоняет, говорят, сильно, – промолвил Барас, подбирая под ноги одеяло.

– Это он правильно делает, – заметил Собис, стаскивая сапоги, – а то жиреем. Многие разучились и шпагу в руках держать, а нос задирают – гвардейцы! Тьфу.

– Себя он не жалеет. Вот и толк с нас будет, – укладываясь, поудобнее, сказал Барас.

– Всем поклон, – в комнату вошел плотный, среднего роста гвардеец.

Сняв шляпу и тряхнув волосами, он оголил большие оттопыренные уши, за которые получил прозвище «Ушастик». Оно тянулось с детства, он к этому привык и не обижался.

– Ба, Ушастик появился, – воскликнул Собис, заталкивая сапоги под кровать.

– Ой, друзья, что я слышал, – снимая плащ, заинтриговал он.

– С такими ушами черт знает, что можно услышать, – пробурчал Барас, поворачиваясь к нему спиной.

– Нет, точно, – он подошел к Собису и присел к нему на кровать, – ты знаешь, Собис, на прощание я зашел с отцом в один трактир. А там вояк пруд пруди. Подходит один из них к нам пьяненький, но, видно, не добрал. Душа еще просит. По его глазам можно это видеть. Отец ему налил. Он и давай перед нами бахвалиться. Дескать, мы, нормандцы, ждем людей герцога Артуа, чтобы, соединившись, проучить вашего королишку.

– Ты что сказал? – поднялся Барас. – Два герцога хотят объединиться и напасть на нашего короля?

– Похоже, так, – подтвердил Ушастик.

Барас сбросил одеяло и вскочил с кровати, подбежал к вешалке и стал одеваться.

– Ты что? – изумился Ушастик.

– А то! Пошли к капитану, ты ему все расскажешь.

Они столкнулись на пороге. Капитан только собрался домой.

– Мессир капитан, – обратился к нему Барас, – Уша… простите, мосье Меттер имеет честь сообщить нечто важное. Расскажи, – он повернулся к Ушастику.

– Говори, – приказал капитан.

Молча выслушал он Меттера.

– Где это было?

– В трактире.

– В каком городе, я спрашиваю.

– В Бове.

– Ты и ты, – капитан в обоих ткнул пальцем, – возьмите еще Собиса, так, кажется, зовут твоего друга?

Барас кивнул.

– Седлаем коней и скорее в Бове.

– Сейчас? – удивился Барас.

– Сейчас!

Загнав коней и валясь от усталости, к обеду следующего дня они были в Бове.

– Где тот трактир? – спросил капитан у Меттера.

– Недалеко.

Через несколько минут они были у двухэтажного здания, из открытых дверей которого вместе с паром доносился какой-то гул.

– Команда гуляет, – пояснил Ушастик.

– Надо найти место, обсушиться да немного вздремнуть, – сказал капитан, поняв, что раз идет гульбище, то до ожидаемого соединения еще далеко, обстановка остается мирной. Это позволяло подумать о небольшом отдыхе.

Как знатока этого города Ушастика отрядили найти подходящее помещение. Но он вернулся ни с чем. Все в округе заняли военные нормандского герцога. Это подтверждало правдивость слов Меттера.

Стоянку они нашли только на окраине. Отдав одежду на просушку, капитан поставил перед хозяином песочные часы.

– Как два раза повернешь, буди!

Хозяин постелил им на полу, и они мгновенно уснули. Как не хотелось вставать! Но с капитаном не поспоришь.

В трактире к этому времени набралось множество народа, и наши путники еле нашли себе место. Капитан распорядился:

– Ты, Барас, заказывай, а ты, Меттер, смотри своего знакомого.

Ушастик отыскал его быстро. Он сидел с понурым лицом перед порожней бутылкой. Карманы его были пусты. А вчерашние «друзья», с которыми он просаживал последние деньги, его не замечали. Нашелся, правда, один. Позвал за свой стол, заваленный едой и выпивкой. Увидев такое изобилие, он оскалился:

– Вижу настоящих друзей, – и подмигнул Меттеру. – Треер, – представился он, усаживаясь поближе к мясной закуске. Перед ним поставили кубок приличного размера. При виде него у Треера от счастья заблестели глаза.

Трактир сотрясали крики, вой, ругань, смех. И чем ближе к вечеру приближалось время, тем все более шум усиливался. И только за одним столом внимательно слушали рассказчика. А он выкладывал все, что интересовало капитана.

– Почему герцог решил идти на короля?

– А приехал… – взмах рукой, – один… рыцарь… тамплиеров… в общем.

Капитан стал догадываться, что это мог быть Боже.

– Он выше среднего роста, крепкий, прямой нос… короткие усики и бородка?

– Да, да… еще брови такие…

– Сросшиеся, – подсказал Роберт.

– Да, да.

– Ты не знаешь, что он сказал герцогу?

– Да, что… войска ушли в Африку… у короля… нет… сил.

– А где сейчас твой герцог?

– А… а он в… замке.

– Знаешь туда дорогу?

Тот кивает головой.

– Много у него там людей? – продолжает допрос Роберт.

– Много… много.

– Потайной ход есть?

От такого вопроса Треер протрезвел.

– И… – махнул он пальцем, – недаром… недаром.

– Поехали, – скомандовал капитан, видя, что все насытились. – Берите его с собой.

Гвардейцы зашевелились. Время было далеко за полдень. Они отоспались. Насытившись остатками от вчерашнего пиршества, начали готовиться к предстоящему походу.

Выехали, когда стемнело. Лил нудный дождь.

– Ну и погодка, – прошипел Меттер, поплотнее заворачиваясь в плащ.

– Самая что надо, – отрезал Барас.

Выехав из города, они продвигались по лесной дороге. Позднее время и низкие тучи делали местность почти непроглядной.

– Найдешь? – забеспокоился Роберт, наклоняясь к рядом ехавшему Трееру.

– Можешь завязать глаза, – уверенно ответил тот.