Ник зашаркал прочь, и я потянулась ногой к крану, чтобысделать воду чуть потеплей. Водонагреватель, надо думать, уже был горячим.

— Не грейте ее, милочка, — предупредила Маталина. — Айвисказала вылезать, как только вода остынет.

Меня окатила волна раздражения. Я и сама прекрасно знала,что сказала Айви. Однако мне все же удалось воздержаться от комментария.

Я медленно поднялась из ванны, а затем присела на самый еекраешек. Комната словно бы потемнела по краям, и я в темпе обернула себямахровым розовым полотенцем на тот случай, если я все-таки потеряю сознание.Когда комната прекратила сереть, я вытащила из ванны затычку и осторожновстала. Вода с шумом уходила в отверстие, и я вытерла влагу с зеркала,подаваясь поближе к раковине, чтобы хорошенько на себя взглянуть.

Я испустила тяжкий вздох, и плечи мои поникли. Маталинаподлетела, уселась мне на плечо и принялась грустными глазами за мнойнаблюдать. Вид у меня был такой, как будто я только что вывалилась из кузовагрузовика. Одна сторона моего лица вздулась от лилового синяка, который целикомраспространялся на глаз. Бактерицидный пластырь Кизли отвалился, демонстрируякрасный порез, почти в точности соответствующий изгибу моей брови. Физиономия уменя из-за этого казалась порядком скособоченной. Я даже не помнила, когдаполучила этот порез. Затем я наклонилась поближе — и несчастная жертва паденияиз грузовика в зеркале последовала моему примеру. Собирая воедино всю своюрешимость, я оттянула сырые, жесткие волосы с шеи.

Тут из меня выскользнул еще один тяжкий вздох. От клыковдемона остались вовсе не аккуратные проколы, а скорее три ряда разрывов, чтоперетекали друг в друга подобно речушкам и ручейкам. Крошечные швы Матали-ныпоходили на шпалы миниатюрной железной дороги, сбегающей к моей ключице.

От воспоминания о демоне я задрожала всем телом. Еще бы — ончуть было меня не убил. Одной этой мысли было вполне достаточно, чтобы напугатьменя до смерти, однако железную бессонницу мне должно было обеспечить будто бывторостепенное сознание того, что, несмотря на всю боль и весь ужас, ощущениеот накачанной в меня слюны вампира было необыкновенно славным. Ложное или нет,оно оставляло... потрясающе волшебное впечатление.

Поплотнее закутавшись в полотенце, я отвернулась от зеркала.

— Спасибо тебе, Маталина, — прошептала я. — Не думаю, чтошрамы будут заметны.

— Пожалуйста, милочка. Это было самое меньшее, что я могладля вас сделать. Вы бы не хотели, чтобы я осталась и помогла вам одеться какследует?

— Нет. — С кухни донеслось гудение миксера. Я открыла дверьи выглянула в коридор. В воздухе сильно пахло яичницей. — Спасибо. Думаю, ясправлюсь сама.

Миниатюрная фейка кивнула и вылетела из ванной со своейвышивкой. Ее крылышки негромко гудели. Хорошенько прислушавшись и решив, чтоНик целиком занят приготовлением пищи, я заковыляла к своей комнате. Добравшисьтуда незамеченной, я испустила вздох облегчения.

С моих волос по-прежнему капало, когда я присела на крайкровати, чтобы наладить дыхание. От одной мысли о том, чтобы надеть брюки, я ажсодрогнулась. Однако юбку и нейлоновые колготки я тоже носить не собиралась.Наконец я остановилась на своих так называемых «толстых джинсах» и синейклетчатой рубашке на пуговицах, в которую было достаточно легко влезть, невызывая слишком сильной боли в плече и предплечье. Конечно, в таком облачениина улице я бы, мягко выражаясь, фурора не вызвала, но производить впечатлениена Ника я вовсе не собиралась.

Пока я одевалась, пол упорно продолжал ходить ходуном у меняпод ногами, а стоило мне только задвигаться чуть быстрей, стены тут же начиналикачаться, но в конечном счете я все-таки вышла из комнаты с сырыми амулетами нашее. Шаркая по коридору в шлепанцах, я прикидывала, не стоит ли мне попробоватьскрыть жуткий синяк на физиономии заговором здорового цвета лица. Обычнаякосметика нипочем бы с этим не справилась.

Ник слепо вытряхнулся из кухни и едва меня не сшиб. В руке унего был сандвич.

— Вот ты где, — сказал Ник, и глаза его удивленнораспахнулись, когда он пробежал по мне взглядом сверху вниз, до самых розовыхшлепанцев, а затем опять вверх. — Хочешь сандвич с яичницей?

— Нет, спасибо, — ответила я, и мой живот опять заурчал. —Слишком много серы. — Тут у меня в голове вдруг вспыхнуло яркое воспоминание отом, как Ник выглядел в подвале библиотеки с той черной книгой в руках. Как онтогда вскинул руку и мгновенно остановил демона: окровавленный, до смертинапуганный и... такой могущественный. Я еще никогда не видела, чтобы обычныйчеловек выглядел могущественным. Это было удивительно. — А вот небольшаяпомощь, чтобы поменять повязку на запястье, мне бы очень не помешала, — ядовитозакончила я.

Ник содрогнулся, явно выбрасывая из головы какое-товоспоминание.

— Рэчел, извини...

Протолкнувшись мимо него, я вошла на кухню. Ник легкойпоходкой последовал за мной. Прислонившись к раковине, я покормила мистераФиша. Снаружи царил непроглядный мрак. Были видны лишь крошечные вспышки света,пока семейство Дженкса патрулировало сад. Заметив, что тот помидор опять лежитна подоконнике, я резко застыла. Волна беспокойства разом окатила меня, когда ямысленно прокляла Айви. Однако затем я сурово нахмурила лоб. Какое мне былодело до того, что подумает Ник? Это мой дом. Я Внутриземка. А если ему не повкусу, пусть валит на все четыре стороны.

Я чувствовала, что Ник стоит у меня за спиной возле стола.

— Послушай, Рэчел, мне правда очень жаль, — сказал он, и яразвернулась к столу, собираясь с духом. Мое возмущение потеряет всю свою силу,если я вдруг- хлопнусь в обморок. — Я не знал, что он потребует от тебя плату.Честное слово.

В гневе я смахнула сырые волосы с глаз и встала, воинственноскрестив руки на груди.

— Это метка демона, Ник. Долбаная метка проклятого демона.

Ник пристроил свое долговязое тело на один из стульев сжесткими спинками. Упершись локтями в стол, он опустил голову на ладони. Неотрывая глаз от столешницы, Ник ровным тоном произнес:

— Демонология — мертвая наука. Я вовсе не рассчитывал найтисвоим знаниям о ней практическое применение. Им лишь предполагалось статьбезболезненным способом выполнить одно из учебных требований относительнодревнего языка.

Тут Ник поднял глаза, и наши взгляды встретились. Еготревога, его отчаянная потребность в том, чтобы я его выслушала и поняла,остановили мою очередную язвительную вспышку.

— Мне правда очень жаль, — снова повторил Ник. — Очень. Еслибы я мог переместить твою метку демона на себя, я бы немедленно это сделал. Ноя думал, что ты умираешь. Я просто не мог позволить тебе до смерти истечькровью на заднем сиденье какого-нибудь такси.

Весь мой гнев тут же бесследно развеялся. Ник пожелалпринять метку демона, лишь бы меня спасти. Никто не заставлял его это делать.Какая же я была дура!