Подумав, Гуров обыденным тоном уведомил:

— Ну — как-как? Поедем его проводить. Кстати, эти же их детективы еще здесь? Ну вот, пусть и они его прикроют.

— Мы своих сотрудников тоже подключим, — пообещал Вольнов и, услышав пиликанье своего телефона, смеясь, добавил: — Похоже, и мне звонок на эту же тему!

…На следующий день к автостоянке аэровокзала Домодедово подрулил серый «Пежо». Из него вышли двое рослых мужчин средних лет и уверенным шагом направились к главному входу. Чувствовалось, что эти двое знают себе цену и по мелочам не размениваются. Окидывая прилегающие окрестности профессионально цепким взором, мужчины время от времени обменивались лаконичными замечаниями.

Тот, что повыше, взглянув на недешевые часы на своем запястье, негромко сказал:

— Сейчас он должен подъехать. Его будут сопровождать помощники Вольнова.

— Гляди! По-моему, это он! — его спутник ткнул рукой куда-то влево, указав на большую белую «Дэу» с плотно тонированными окнами, которая, подрулив к стоянке, припарковалась невдалеке от их «Пежо».

Гуров и Крячко, несколько изменившие свою внешность, чтобы их с ходу нельзя было узнать (Стас хоть и с неохотой, но отказался-таки от своей привычной кожаной куртки), оглянулись в сторону «кореянки». Станислав не ошибся — из «Дэу» с рюкзаком на плече вышел Том Хантли. Он же — наследный герцог Дэниэл Урриморский. Увидев оперов, англичанин широко заулыбался и помахал им рукой.

— Хэллоу, май фрэндз! — поприветствовал он.

— Привет, Данила! — на русский лад назвал герцога Станислав.

С задних пассажирских мест «Дэу» выбрались оба скотланд-ярдовца. Те тоже сочли своим долгом поприветствовать русских коллег. Как оказалось, домой они летели завтра, задержавшись еще на сутки по неким пикантным «личным причинам».

Из-за руля «кореянки» вышел полковник Вольнов собственной персоной. Как пояснил Александр, он сам лично решил проконтролировать процесс отправки британского гостя, дабы избежать предполагаемых форс-мажоров. А вот его сотрудники — уже почти с утра в самом аэровокзале. В данный момент они изучают обстановку и выявляют потенциально подозрительных людей.

Согласившись, что это было разумное решение — «окучить» аэровокзал заранее, опера зашагали следом за Томом-Дэниэлом и Александром. Лондонские детективы шли по бокам в некотором отдалении. Со стороны их компания особого внимания не привлекала. И тем не менее в какой-то миг Гуров вдруг ощутил некоторое внутреннее напряжение, и что-то тут же ему подсказало — за ними следят! Но откуда неизвестный соглядатай мог вести за ними наблюдение?

Достав из кармана как бы для чего-то понадобившийся бумажник, Лев «случайно» уронил его и, смеясь своей неловкости, быстро поднял и снова сунул в карман. Этого мгновения, когда он оборачивался и поднимал бумажник, ему хватило, чтобы охватить взглядом всю автопарковку. Черный «Ниссан», стоявший между «Тойотой» и «Опелем», сразу же привлек его внимание. Почему? А кто его знает? Интуиция…

— Кого-то засек? — не оборачиваясь, спросил Крячко.

— Черный «Ниссан» — коротко уведомил Лев. — Саша! Сориентируй своих ребят — пусть они под каким-нибудь предлогом выяснят, кто в черном «Ниссане», — окликнул он Вольнова.

Тот, не оборачиваясь, в знак согласия кивнул и, достав телефон, кому-то что-то быстро сообщил. Через минуту сзади к «Ниссану» подрулил белый «Роллс-Ройс», и из него вышел шикарно наряженный «крутяк», который, «загибая пальцы веером», недовольно заорал:

— А чего это тут стали на наше место?

Выскочившие из «Ниссана» — здоровенный рыжий парняга и крепкий высокий брюнет с орлиным носом — неприязненно уведомили его, что им «начхать на всяких недоумков», которые «херней страдают». Еще через минуту на сотовый Вольнова пришли снимки хозяев «Ниссана».

Время в зале ожидания тянулось довольно медленно, и когда была объявлена посадка на рейс до Лондона, все шестеро некоторое время сидели на диванах, не двигаясь с места. Первым поднялся Лев Гуров. Он внимательно огляделся по сторонам. Но ничего, что таило бы в себе угрозу, заметно не было. Все прочие, оживившись, тоже вскочили с диванов и направились к терминалу, где оживленным ручейком на посадку выстраивались пассажиры лондонского рейса.

Дэниэл стал в очередь следом за пожилой чопорной дамой. За ним подошел и остановился сзади какой-то неформал наподобие былых хиппи. И вдруг Гуров понял: это случится прямо сейчас. Но вот кто? Кто из стоящих рядом с Урриморским может попытаться его убить? Уж не этот ли хиппи? И, главное, как?..

Дама, продвинувшись к стойке регистрации еще на шаг, достала из сумочки билет и, повертев его в руках, с растерянной улыбкой обернулась к Дэниэлу. Она показала молодому человеку билет и о чем-то его спросила. Урриморский, взяв билет, с улыбкой ответил даме. Он поднял правую руку и указательным пальцем что-то указал в билете.

В этот момент Лев вдруг увидел, как левая рука дамы внезапно отошла назад, как бы для замаха. Мгновенно сделав нужные выводы, он тигром метнулся к очереди. Железным захватом Гуров сомкнул пальцы правой руки на предплечье «престарелой леди» и резким рывком отбросил ее в сторону. При этом он удивленно отметил ее, несомненно, мужскую силу.

С яростным воплем ринувшись на Льва, «дама» попыталась свой смертельный удар специальным боевым шприцом, который не удалось нанести Хантли-Урриморскому, адресовать тому, кто вмешался. Но было уже поздно. Еще двое дюжих мужчин — среагировать успел Бугс и один из оказавшихся рядом сотрудников Вольнова, — подскочив с обеих сторон, скрутили агрессивную «леди». Стоявшие поблизости удивленно взирали на происходящее. Но когда Гуров снял с «дамы» шляпу и парик, стало ясно, что это переодетый и загримированный мужчина…

…Выйдя из аэровокзала на улицу, провожающие отследили взглядами уходящий в небо авиалайнер.

— Ну, вот и поставлена точка во всей этой истории, — глядя из-под ладони вслед самолету, проговорил Вольнов. — Хотя, возможно, и не последняя.

— Что ты имеешь в виду? — и Гуров, и Крячко разом повернулись в его сторону.

— Сегодня утром мне сообщили весьма занятную информацию, — оглянувшись, Александр заговорщицки приглушил голос. — Понятное дело, она не для посторонних ушей! В общем, как оказалось, Россия стала яблоком раздора между двумя кланами толстосумов и псевдорелигиозных организаций масонского типа, претендующих на мировую гегемонию и право перекраивать этот мир.

По словам Вольнова, помимо «мировой элиты», представленной в таких организациях, как Бильдербергский клуб, который частенько именуют «мировым правительством», с некоторых пор на Западе в обстановке строжайшей секретности появился его аналог. Что-то вроде гибрида чернокнижной секты и тайного общества бомбистов-террористов с похожими гегемонистскими целями и радикалистскими методами их достижения.

Насколько это удалось выяснить российским спецслужбам, главными организаторами «внеконфессионального международного альянса», именующегося «Пламенем Истины», стала верхушка всем известного Ку-Клукс-Клана, недовольная тем, что последние десятилетия ее, по сути, оттеснили на обочину и американской, и тем более мировой политики. Вошли в состав ряд транснациональных «беловоротничковых» ОПГ и несколько крупных сект сатанистского толка. Чуть позже к ним примкнули на правах ассоциированных членов некоторые ультрарадикальные исламистские группировки. Но главным закулисным идеологом и вдохновителем «Пламени Истины», по некоторым неподтвержденным данным, стало одно из ответвлений печально известного ордена иезуитов, обладающего колоссальными финансовыми активами, который решил вернуть себе былое тайное могущество.