В Берлине продолжали составлять радужные планы войны на Восточном фронте и 12 ноября, когда наступление на Москву уже затухало, начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Гальдер, по совету Гитлера, провел совещание, на котором были составлены «Приказы по осеннему наступлению 1941 года», где танковым группам ставилась задача овладеть Горьким, находившегося в 600 км от Орла и в 400 км к востоку от Москвы, в то время как командующие армий и командиры корпусов группы армий «Центр» предлагали перейти к обороне на подходящих для этого зимних квартирах.

Командующие соседними группами армий «Север» и «Юг» Лееб и Рундштедт настаивали на том, чтобы приостановить наступление на Москву и начать заранее подготовку оборонительных рубежей, на которых гитлеровская армия должна была перезимовать, и Гитлер, суда по всему, склонялся к тому же мнению, но Бок упрямо отстаивал свое право завершить наступательную операцию взятием Москвы, и его снова поддержал главнокомандующий сухопутными войсками генерал-фельдмаршал Браухич и начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Гальдер. Под их давлением Гитлер был вынужден отдать приказ о финальном наступлении, назначив его на 15 ноября.[559]

Как и в начале октября, гитлеровские генералы разработали план «клещей» — нанесение двух ударов по сходящимся направлениям. На этот раз к наступлению в составе группы армий «Центр» привлекалась 51 фашистская дивизия, в том числе 13 танковыхи 5 моторизованных; враг имел до 3300 орудий, его наземные войска поддерживала авиация в составе 600 боевых самолетов, сосредоточенных в основном на аэродромах Смоленска. Красная Армия могла противопоставить врагу примерно равные силы пехоты, у нее было преимущество в авиации, но в артиллерии и особенно в танках превосходство было на стороне гитлеровцев. Советская промышленность испытывала большие трудности со снабжение войск вооружением. Ее валовая продукция с июня по ноябрь 1941 года уменьшилась в 2,1 раза[560], а заводы, эвакуированные на восток, еще не начали давать продукцию.

Дл своего очередного наступления противник создал две ударные группировки. Северная, сосредоточенная в районе Волоколамска, включала две танковые группы (3-ю и 4-ю) и несколько пехотных дивизий 4-й армии; она должна была нанести удар в общем направлении на Клин, Дмитров, переправиться через канал Москва — Волга и выйти в тыл столицы, в район Ногинска. Южная группировка (2-я танковая армия), сосредоточенная юго-западнее Тулы, должна была овладеть Тулой, форсировать Оку и нанести удар на Москву с юга; часть сил этой группы также должна была обойти Москву и соединиться в районе Ногинска с войсками Северной группы. В центре фронта удар на Москву наносила 4-я армия, имевшая задачу окружить советские войска, оборонявшиеся западнее столицы. Против войск Калининского фронта противник силами 9-й армии переходил к обороне, а на участке Юго-Западного фронта его 2-я армия должна была наступать на Елец и далее до верхнего течения Дона. Таким образом, гитлеровское командование намеревалось окружить Москву и, перерезав все сообщения столицы с тылом, взять ее штурмом. Оно полагало, что резервы Красной Армии полностью исчерпаны и сопротивление защитников Москвы будет быстро сломлено.

Немецкое командование причину срыва октябрьского наступления стало объяснять осенней распутицей, хотя этот фактор одинаково влиял и на советские войска. Гитлер настойчиво требовал захватить Москву до начала зимы и, как зарвавшийся игрок, бросал для усиления группы армий «Центр» последние свои резервы. Для возобновления наступления на Москву германское командование развернуло 51 дивизию, в том числе 13 танковых и 7 моторизованных. Перевес в силах оказался на стороне противника: в людях в 2 раза, в артиллерии в 2,5 раза, в танках в 1,5 раза. На волоколамском и тульском направлениях превосходство немцев было еще более значительным. Две сильные ударные группировки немцев 15–16 ноября возобновили наступление на Москву, стремясь обойти столицу с севера через Клин, Солнечногорск и с юга — через Тулу, Каширу.

Начавшееся в середине ноября второе «генеральное наступление» немецко-фашистских войск на Москву протекало в основном по прежним планам. Характерно, что германское командование начало его практически без резервов. Как отмечал впоследствии командующий группой армий генерал-фельдмаршал фон Бок, к началу второго наступления на Москву на фронте, протяженностью более 900 км группа армий «Центр» располагала в качестве резерва только одной дивизией с ограниченной боевой способностью.[561]

27 ноября по выдвинувшейся к Кашире группировке гитлеровских войск был нанесен контрудар 1-м гвардейским кавалерийским корпусом, и враг стал отходить на юг, к Мордвесу, бросая на своем пути технику и оружие. Тула продолжала быть занозой в теле танковой армии Гудериана, и сам немецкий генерал считал овладение городом своей главной задачей. «Немыслимо было, — писал он после войны, — проводить дальнейшие операции на север или на восток., не овладев предварительно этим важным узлом путей сообщения и аэродромом..»[562]Гудериан снова бросил свои основные силы на овладение Тулой, но туляки мужественно защищались и сорвали последние попытки гитлеровских солдат войти в город. А вскоре под ударами перешедших в контрнаступление советских войск остатки бронированных полчищ Гудериана покатились назад — на запад.

Во второй половине ноября северо-западнее Москвы вели наступление на нее две ударные группировки группы армий «Центр»: истринская — 4-я танковая армия генерал-полковника Э. Хепнера с подчиненными ей тремя армейскими корпусами стремилась осуществить непосредственный захват Москвы; клинско-яхромская группировка — 3-я танковая армия генерала Г. Рейнгардта совершала глубокий охват Москвы, как и наступавшая с юга 2-я танковая армия генерала-полковника X. Гудериана. Северным группировкам противника противостояли правофланговые соединения 5-й армии генерал-майора Л.А. Говорова, 16-я армия генерал-лейтенанта К.К. Рокоссовского и 30-я армия генерал-майора Д.Д. Лелюшенко. Вынужденные отступать под натиском превосходящих сил противника, они в этих трудных условиях успешно выполняли поставленную командованием Западного фронта задачу — упорной и активной обороной подорвать наступательные возможности противника и остановить его, сорвав фашистский замысел по овладению Москвой.

Это наше большое военное счастье, что на опасных направлениях оказались такие мужественные и талантливые военачальники. Верховный Главнокомандующий т. Сталин, руководивший и направлявший весь ход вооруженной борьбы на советско-германском фронте, знал пофамильно всех командиров дивизий и командиров бригад, отличившихся в боях с немецко-фашистскими захватчиками, и в трудные дни борьбы с фашистами приходил им на помощь, понимая, что поддерживая самых сильных и смелых командиров, он мобилизует сотни и тысячи других равняться на самых достойных. Он смело выдвигал их на более высокие должности. Тысячи командиров, умевших воевать по-новому, занялись войной с таким упорством и рвением, что уже к концу 1941 года они стали определять лицо армии. Было неимоверно трудно, но все центральные, республиканские, областные и районные газеты посвящали свои страницы прославлению подвигов героев войны и труда, их не забывали награждать и славить. Незамеченный властью даже единичный подвиг побуждает других людей не стремиться его совершать. Рокоссовский, Конев, Ватутин, Говоров, Толбухин, Черняховский, Батов, Белов, Катуков, Ротмистров, Покрышкин, Жадов, Чуйков, Антонов, Белобородов, Лелюшенко, Москаленко и сотни других генералов выросли на полях войны и спасли нашу родину от порабощения фашистской чумой.