– Евгения! Я тебя ищу!

Забава вышагивала по двору, величаво оглядываясь по сторонам.

– Здравствовать, Забава, – поздоровалась Женька.

– И тебе. Слышь, Елисей говорит, что собирается у батюшки благословения на брак просить. Очень уж ты ему приглянулась, – оглядывая Женьку с головы до ног, словно не понимая, что в ней нашел брат, поделилась Забава.

– Ух ты! – Женька опешила.

– Тебе, поди, никто помолвку не испортит, – вздохнула царевна.

– Это ж когда было! – утешила ее Женька.

– Да я и не злюсь, – хохотнула царевна, сцапала Женьку под локоть и повела к терему. – Тот поганец мне за все ответил. И еще ответит.

– Какой поганец? – насторожилась Женька.

– Да Кощей этот. Уж я ему все высказала и еще выскажу, он у меня соплями умоется!

– Ты его видела? – боясь спугнуть удачу, переспросила Женька.

– Как же! Батя, конечно, пытался запретить, но я ж таки будущая царица, что хочу, то и делаю. Через день хожу. То объедками да огрызками кидаюсь, то просто поржу, пальцем потыкаю. Он же в цепях, грязный весь, страшный как смертный грех, даже колдовать не может.

– Стражники тебя не заложат? – осторожно спросила Женька, стараясь узнать, сколько же там стражи.

– Тю-ю! – протянула Забава. – Во ты дурында! Кто такого будет людьми-то охранять? Нету там никого! Слушай! А если батюшку попросить, чтоб казнил его, к собакам? Да вот хоть на кол посадил.

– Он же бессмертный, – испугалась Женька.

– И что? Покорчится на колу, сдохнет, опять оживет и опять в кандалы. И поделом, не будет мне праздник портить.

– Забава, – осторожно, боясь сорваться, начала Женька, представив себе всю процедуру казни, боль и унижение Кощея. – Ты, собственно, для чего мне это все рассказываешь?

– Да этот твой сегодня упомянул. Говорит, очень рад, что ты его в таком положении не видишь. Мол, унизительно.

Она вновь засмеялась заразительным серебристым смехом.

– То есть ты меня искала, чтобы сообщить о пленном, а потом сказать ему, что я вполне представляю, как он запаршивел. Тебе совсем заняться нечем?

– Не тебе, воеводиной невесте, мне указывать! Ишь ты, спасительница Руси нашлась! – обиделась царевна.

– Брось, Забава, – примирительно сказала Женька, всем своим видом излучая дружелюбие и отчаянно жалея, что у нее нет пары мешков успокой-травы для этой особы или упаковочки феназепама. – Он ведь тебе праздник портил, не мне. А тебе разве к приезду Первоцвета готовиться не надо?

– Верно рассуждаешь, – милостиво кивнула царевна.

Она довольно захохотала и умчалась в свои покои готовить приданое.

– Огрызками, значит, – глядя ей вслед, пробормотала Женька. – Пальцем потыкать… Да если б не Михаил Николаевич, твою тушку давно бы старки порвали.

Воспоминания накатили с новой силой, и Женька окончательно решила повидаться с Кощеем и поставить на место Забаву. В конце концов, издеваться над пленным было низко, да и не хотел он портить помолвку царевны. Просто так сложилось.

Первым делом следовало разузнать, отчего в коридоре нет стражников.

Ответ нашелся у Ивана. Преданный стражник снисходительно пояснил, что стражу не ставят с тех пор, как Кощей, лет пятнадцать назад, не просидев взаперти и двух дней, уговорил охранника его выпустить. Дверь теперь открывалась только по царскому перстню и в присутствии члена царской семьи.

– Чего это ты мне все так просто выкладываешь? – подозрительно спросила Женька. Ивана она побаивалась, а о его преданности знала не понаслышке.

– Для того, – наклонился к ней Иван. – Чтоб ты не пыталась обмануть заклятье. Поняла? Пусть Елисей в чары верит, я с тебя глаз не спущу.

– Ты для меня староват, – высокомерно заявила Женька. – Не спускай глаз с кого постарше.

Иван только хмыкнул на такую дерзость, но ясно дал понять, что девушка под наблюдением.

Впрочем, Женькиному плану оно не мешало.

Добиться встречи с Кощеем она не надеялась. Илья ни за что не согласится, а с ревнивым Елисеем на эту тему даже заговаривать не стоило. Проникнуть самой, без перстня, тоже невозможно.

– Эх! – Женька укоризненно посмотрела на свое кольцо. – Вот было бы ты перстнем. Царским. Как у всех Еремеевых детей.

На ее глазах кольцо подернулось рябью, сильно сдавило палец… и стало перстнем.

От такого Женька обмерла, но, тяжело сглотнув, расслабилась.

– Хотя чему я удивляюсь? – философски заключила она, глядя, как кольцо принимает прежнюю форму.

С утра, дождавшись, пока Елисей умчится по делам государственным, Женька отыскала Илью. Тот корпел в светелке над бумагами.

– Здравствовать, Илья, – поздоровалась Женька.

– И тебе, – рассеянно ответил царевич, чиркая на свитке.

– У меня к тебе дело.

– Слушаю.

– Отведи меня к Михаилу Николаевичу, – прямо попросила Женька.

– Ты, кажется, так называешь Кощея, – Илья спокойно положил перо на чернильницу и отодвинул свиток.

– Да.

– Понятно. Значит, несмотря на все усилия Пресловута, чары продолжают действовать. Стража!

– Погоди! – взмолилась Женька. – Я как раз и хочу выяснить, чары это или нет.

– Иван, ступай, – отослал Илья верного стражника и перевел внимание на Женьку.

– Понимаешь, я почти уверена, что все помню правильно. Но если это не так, то я представляю серьезную опасность для государства.

– Так, – подбодрил Илья.

– Вот я и хочу поговорить с этим, пусть прояснит ситуацию, – развела Женька руками.

– Каким образом?

– Он теперь беспомощен, колдовать не может, вот и проверим.

– Каким образом? Ждешь, что он добровольно признается, как именно тебя заколдовал?

Обмануть Илью оказалось тяжело, и Женька решила сказать правду. Или почти правду.

– Я просто хочу его увидеть.

– Елисей знает?

– Нет, конечно! Он сразу ревновать начнет и плевать ему, что у нас разница в несколько веков.

– Согласен, – вынужденно признал Илья. – Но в подвалы я тебя не поведу.

С такими словами он опять придвинул свиток и углубился в работу.

– А я предлагаю сделку, – заявила Женька.

– Интересно, – поднял голову Илья.

– Ты будешь рядом просто для того, чтобы обеспечить присутствие Еремеева семейства и чтобы потом не говорил, что я сговорилась с Кощеем. А уж с перстнем я сама разберусь.

– Многовато ты знаешь о подвале, – заметил Илья, и глаза его недобро сверкнули.