— Гвериг десять лет вырезает один твой лепесток,Голубая Роза. Гвериг любит Голубую Розу. Почему она не говорит сГверигом? — непонятно бормотал тролль. — Кольца. Гвериг сделаеткольца и Беллиом заговорит с ним. Сожжет Азеша в огне Беллиома. Сожжет Спархокав огне Беллиома. Сожжет Афраэль в огне Беллиома. Всех сожжет. Всех сожжет.Потом Гвериг съест.

— Я думаю пора нам вступить, — сказалСпархок. — Я совсем не хочу, чтобы он добрался до своей мастерской, —он потянулся за мечом.

— Лучше копье, Спархок, — сказала ему Флют. —Он может вырвать меч у тебя из рук, А в копье достаточно мощи, чтобы удержатьего на расстоянии. Пожалуйста, мой благородный отец, постарайся остаться вживых. Ты мне нужен.

— Я сделаю все, что смогу.

— Отец? — удивленно сказал Кьюрик.

— Это стирикская норма обращения, — объяснилаСефрения, бросив быстрый взгляд на Флют.

Спархок сложил руки перед грудью и поклонился странномустирикскому ребенку.

Флют в восхищении захлопала в ладоши и обхватив его за шею,звучно поцеловала свежими розовыми губками.

— Отец, — закричала она. Спархок почувствовал себянемного смущенным.

— А тяжелая голова у тролля? — спросил Кьюрик уФлют, и сам несколько удивленный таким неожиданным поведением девочки.

— Очень, очень тяжелая, — ответила она.

— Мы слышали, что он уродлив. А крепко ли он стоит наногах?

— Нет, ноги у него слабые.

— Тогда хорошо, Спархок, — сказал Кьюрик деловымтоном. — Я обойду его по краю пещеры, чтобы оказаться сбоку, и дам ему пощиколоткам вот этом, — он взмахнул в воздухе булавой. — Я свалю его сног. А ты проткни ему копьем брюхо, а я потом размозжу ему голову.

— Обязательно представлять все так живописно? —слабо запротестовала Сефрения.

— Матушка, — сказал ей Спархок. — Мы жедолжны знать точно, что будем делать. Ладно, пойдем Кьюрик, — он прошелнесколько шагов ко входу в сокровищницу и встал в пещере, нисколько не прячась.

Ему открылось удивительное зрелище. Свод пещеры терялся впурпурных тенях, водопад искрился, разбрасывая сверкающие брызги, золотой туманмелких водяных капель падал в бездонную расщелину, и грохот воды разносилсябесконечным эхом. В уходящих в теряющуюся даль стенах сверкали в солнечныхбликах золотые жилы. Самые драгоценные на свете самоцветы дробили солнечныелучи на множество слепящих радуг.

Несчастный карлик-тролль, до смешного уродливый, сидел накраю расщелины. Вокруг него громоздились кучи золотых самородков и слитков игруды ограненных самоцветов. В правой руке Гвериг держал золотую корону короляСарека, увенчанную Беллиомом, Сапфирной Розой. Самоцвет светился изнутри, какбудто заключал в себе все сверкание огромной массы пронизанной солнцем падающейводы. Спархок впервые видел самый драгоценный предмет на земле и на какой-томомент удивление одолело его. Он сделал несколько шагов, держа низко опущеннымв левой руке свое древнее копье. Он не был уверен, что заклинание Сефрении,позволит троллю понять его слова. Но проснувшаяся в нем жалость заставила егоговорить. Просто убить это несчастное существо было выше его сил.

— Я пришел за Беллиомом, — сказал он. — Я неЭдиан из Талесии, я не буду с тобой плутовать. Я возьму то, что хочу взять утебя, силой. Защищайся, если можешь, — это была форма вызова, которую онсчел наиболее подобающей в этих условиях.

Гвериг поднялся на ноги. Губы его обвисли, обнажая массивныежелтые клыки.

— Ты не заберешь у Гверига Беллиом, Спархок из Элении.Гвериг убьет первым. Здесь ты умрешь. Гвериг съест Спархока. И даже эленийскийБог не спасет теперь Спархока.

— Это еще не решено, — холодно ответилСпархок. — Мне необходимо использовать Беллиом один раз, а потом яуничтожу его, чтобы он не попал в руки Азеша. Защищайся или умрешь.

Гвериг захохотал.

— Гвериг умрет? Гвериг бессмертен, Спархок из Элении.Человек не может убить его.

— И это еще пока не решено, — Спархок взял копьеобеими руками и пошел на тролля.

Кьюрик со своей булавой вошел в пещеру и стал заходитьсбоку.

— Двое? — сказал Гвериг. — Спархоку нужнобыло придти с сотней. Ты не возьмешь у Гверига его Беллиом. Гвериг убьетпервым. Здесь ты умрешь, а гвериг поест. И даже Афраэль не спасет теперьСпархока. Маленький человечек умрет. Гвериг попирует этой ночью. В людишкахмного сока, — он облизнулся, выпрямился и тут Спархок понял, что слово«карлик» не очень-то подходило к троллю, разве что с точки зрения егосоплеменников. Гвериг был ростом никак не меньше его, а его руки, напоминающиетолстые обрубки, свивали ниже колен. Лицо его было покрыто то ли бородой, то лимехом, зеленые глаза горели злорадным огнем. Гвериг неуклюже потащился вперед,помахивая неожиданно появившейся в руках каменной, стянутой стальными обручамипалицей. В левой руке он по-прежнему сжимал корону Сарека с Беллиомом наверху.

Кьюрик шагнул вперед и попытался ударить булавой по коленямтролля, но тот ловко отбил удар своей палицей.

— Спасайся, слабый человек, — закричал он,замахиваясь палицей. Кьюрик успел отскочить в сторону. Палица просвистела унего перед лицом.

Спархок ринулся вперед, направляя копье в грудь тролля, носнова палица Гверига отбила удар.

— Слишком медленно, Спархок из Элении! — засмеялсяон, но тут булава Кьюрика ударила его по левому бедру. Гвериг свалился наспину, но с кошачьей ловкостью, в падении, умудрился махнуть палицей в кучусамоцветов, разбросав их как снаряды из множества маленьких катапульт.

Кьюрик поморщился от боли и свободной рукой утер кровь,текущую на лицо из лба рассеченного камнем. Спархок ударил копьем, но ударпришелся по касательной и только рассек шкуру тролля на груди. Гвериг яростновзвыл, и, быстро вскочив на ноги, бросился вперед, размахивая дубиной. Спархокотпрыгнул назад, хладнокровно подметив, что тролль начисто лишен страха. Какаябы ни была рана — маленькая или смертельная, это не заставило бы его отступить.На губах Гверига выступила пена, зеленые глаза горели бешенством. Сыпляпроклятиями, тролль бросился, пошатываясь вперед, крутя своей огромной палицей.