– Вы слишком молоды, – вымолвил Эдон. – Вы сильно рискуете.

Аверил опустил ладонь на руку капитана.

– Эдон, я считаю идею мальчика неплохой. По двум причинам. Во‑первых, лучшая защита для моей дочери – передвигаться незаметно. Я сам странствовал по югу как торговец. Мы можем отправить с ней и целый дивизион, но найдется сила мощнее, которая разобьет наших воинов. Есть армии наемников. Сотни дезертиров бродят по лесам. А во‑вторых, королева не узнает, что мы к этому причастны. Особенно вы, капитан. Если вы отправите кого-нибудь из стражи с принцессой, Марианна поймет, что вы замешаны в побеге ее дочери. И вы превратитесь в предателя короны. Вряд ли вы сумеете защитить Марианну, если окажетесь в тюрьме. А сейчас она действительно нуждается в вашей поддержке.

Эдон повернулся к Раисе.

– Какими будут ваши перспективы на хороший брак, ваше высочество, если вас заметят в компании взвода солдат? – прямо спросил он.

– Если я останусь здесь, то выйду за чародея, – в таком же тоне ответила принцесса. – И какими будут мои перспективы тогда?

Бирн взглянул на Аверила. Казалось, ему проще спорить с ним, чем с наследницей престола.

– Где она будет жить в Оденском броде? Не в казармах же? Необходимо найти для нее убежище… покуда мы со всем не разберемся.

– Почему я не могу пожить некоторое время в казармах? – вмешалась Раиса. – Почему я не могу поселиться там как новый кадет?

Лицо капитана Бирна приняло страдальческое выражение.

– Ваше высочество, прошу вас! Где видано, чтобы наследница трона делила кров с ротой солдат!

– Ханалея была королевой-воином, – ответила девушка. – Она победила Короля Демонов и повела армию против захватчика, когда была не намного старше меня.

– Это история давно минувших дней, – парировал Эдон. – Теперь королевы не столь воинственны, – капитан покосился на сына. – Ты считаешь, что восемь кадетов могут хранить такие секреты по пути до самого Оденского брода?

– Они не выдадут тайну, если не узнают ее, – заметил Амон. – Мы скажем, что принцесса – дочь аристократа из Меловой гавани. Они уже знают Раису… как Ребекку Морли. В общем, по легенде, отец попросил взять ее с собой и она собирается выучиться на целителя в Оденском броде. Ее высочество поедет в роли первокурсницы для ее же собственной безопасности.

– А ведь в Оденском броде есть храм, – встрял Аверил. – Моя дочь может поселиться там – в качестве нового послушника. Маскировка может многое дать. Брод – обитель знаний. Раиса будет учиться.

– Она будет уязвима. Вы подумали о разбойниках, охотниках за удачей и сорвиголовах? – не унимался Эдон.

– Она будет в безопасности, если ее происхождение останется в секрете, – произнес Аверил. – И она будет находиться под защитой Мирного пакта Оденского брода. Несмотря на войны, его придерживаются уже более тысячи лет.

– Принцессе нельзя долго оставаться в укрытии, – проворчал Бирн. – Байяр в любой момент может убедить Марианну провозгласить Меллони наследницей трона.

– Мы обсудим это позже, – сказала Раиса, поглядывая на замок, который напоминал ей неприступную крепость… или наглухо застегнутый корсет. – Когда они обыщут все комнаты и коридоры, то переберутся через мост. Капитан Бирн, пожалуйста, сообщите кадетам, что капрал будет ждать их в поселении Демонаи. Мы с Амоном поедем вперед.

Эдон несколько мгновений удивленно смотрел на принцессу, а затем склонил голову и произнес:

– Есть, ваше высочество! – Встревоженное лицо капитана озарила слабая улыбка. – Одну минуту…

Он отвел сына в сторону, и между ними состоялся короткий эмоциональный разговор, который закончился объятиями.

Пока Бирны разговаривали, конюх вывел лошадей. Капитан приказал мальчишке отправляться в постель.

Раиса выбрала невысокую лошадку и взялась за поводья, а потом повернулась к Амону:

– Капрал, подставьте ногу, будьте любезны.

Парень усадил принцессу в седло и отрегулировал стремена под ее рост.

Эдон пожал руку сыну.

– Береги ее, – произнес капитан, смотря юноше в глаза. – И верни нам целой и невредимой.

Амон кивнул и взобрался на лошадь.

– Будь осторожна, дочка, – глаза Аверила наполнились слезами, которые заструились по небритым щекам горца.

Эдон похлопал Аверила по спине.

– Пойдемте в замок, – ухмыльнулся капитан. – Я жажду посмотреть на физиономию Гавана Баяйра, когда он увидит, что мы живы.

Мужчины развернулись и пошли прочь. Раиса пришпорила лошадь, и копыта застучали по мощеному двору. Они выехали на Тракт, ведя за собой двух запасных скакунов.

Когда принцесса и капрал пересекли городскую границу, Раиса развернулась и посмотрела на залитый лучами солнца замок Феллсмарча.

Она снова покинула его. Раньше, чем могла себе представить.

Когда Хан возвратился домой, у Мари опять поднялась температура. Девочка просто горела. Ее лицо заметно осунулось и похудело даже за то время, пока юноша находился дома, а кожа приобрела болезненно-желтый оттенок.

Алистер уже видел подобное раньше. И это никогда не было хорошим признаком.

Поэтому парень отправился в Струнный переулок, чтобы попросить лекаря прийти к ним. Он пообещал заплатить цену в двукратном размере в течение одного-двух дней.

Мужчина согласился. Он был весь в поту, а его глаза недоверчиво бегали. Несомненно, он слыхал о кровожадном главаре банды «тряпичников» и понимал, в какую цену ему обойдется неудача.

Лекарь напоил Мари горькими снадобьями и зажег странные благовония, которые просто-напросто чадили. Спустя несколько часов Хан понял, что перед ним мошенник, но мать верила, что Мари начала поправляться.

На следующее утро юноша в отчаянии покинул город и направился к Марисским Соснам, намереваясь привести домой Иву, чтобы та вылечила сестру. Когда он добрался до поселения, ему сказали, что Старейшина отправилась на гору Тею, чтобы принять роды.

Птаха пропадала где-то с воинами Демонаи, а Танцующий с Огнем присоединился к матери. Таким образом, поход оказался бесполезным. Хан немного поспал в доме Старейшины, а затем отправился в Феллсмарч, оставив для Ивы записку, в которой просил навестить Мари, как можно скорее.

В городе Алистер сразу же направился на ярмарку Южного моста – в лавку Таца.

Несмотря на то, что было около полудня, Хан знал: торговец дремлет в подсобке. Тац никогда не оставлял свои ценные товары без присмотра.

Парень нуждался в деньгах. И не мог рассчитывать на то, что стража еще долго не узнает о его присутствии. В общем, он понимал, что вскоре будет вынужден снова покинуть город.