Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но все получилось не совсем так.
Очутившись на насыпи дороги ревущих сов, Мэйуид потянул носом, повернувшись к северу, и явно остался недоволен.
— Грайки, затаившиеся грайки, весьма малоприятные. Ждут не дождутся добычи. А поскольку у смиреннейшего из кротов сегодня двойной груз ответственности, ибо с ним отважный Бичен и красавица Сликит, он предпочитает быть чрезвычайно осторожным.
Мэйуиду приходилось выкрикивать слова, поскольку мимо нескончаемым потоком с воем проносились ревущие совы, испуская клубы дыма. Бичен и Сликит спрятались в траве, причем Мэйуид строго-настрого запретил им смотреть на ревущих сов.
— От них исходит довольно неприятная вонь, но когда во мраке горят их глаза — тут уж держись! Крот, которого сначала отравили, а потом загипнотизировали, может начать разгуливать там, где не следует, пока не привыкнет к ним. Подобные прогулки могут привести к смерти даже Кротов Камня. Мэйуиду часто удавалось выйти сухим из воды, но даже ему было бы трудновато подыскать слова, чтобы поведать Триффану и твоей матушке мрачную правду о том, что величайшая надежда кротовьего мира была раздавлена у самого Данктонского Леса. Не очень-то хорошее начало! И другие вряд ли пойдут по твоим стопам. Нет, нет, ничего хорошего. — Мэйуид скорчил рожу и рассмеялся, а Бичен хоть и усмехнулся, но принял предостережение всерьез.
Повторив свой совет несколько раз, Мэйуид в конце концов повернул и повел Бичена на юг. Возможно, им удастся благополучно перейти через дорогу и пробраться через коровий подземный переход — единственный прямой выход из Данктонского Леса.
Они не останавливались весь день, а ночью нашли не очень-то удобное прибежище и стали поджидать рассвет. Утром Мэйуид продолжил двигаться на юг, и еще один день они храбро переносили непрерывную гонку ревущих сов и угрожающее кружение пустельги над головой.
Все это время неподражаемый Мэйуид делал замечания и давал советы, которые, как ему казалось, могли пригодиться Бичену.
— О господин, обладающий зоркими глазами, — сказал он после одной из наиболее устрашающих атак пустельги, — дело не в том, что наш пернатый друг пустельга любит кротовье мясо, потому что это вовсе не так. Оно кажется ей горьким. Просто она (как ни странно) принимает нас за полевок, к которым питает неослабевающий интерес. Ха-ха-ха! Поэтому кроту следует внимательно присмотреться к устремившейся вниз пустельге и решить, есть ли у нее мозги. Если глаза у нее близко поставлены, а у хвоста и крыльев дурацкий вид — шлепай лапами и старайся выглядеть самым отъявленным кротом, тогда она поймет намек и улетит прочь.
— А ревущие совы? — рассмеялся Бичен.— Они нас любят?
Мэйуид хмыкнул:
— Еще как! Останови одну из них и проверь сам, а потом сообщи нам ее ответ!
Они провели еще одну беспокойную ночь у насыпи.
— О покрытый пылью Бичен,— обратился к нему Мэйуид на следующее утро.— Мы извиняемся, моя супруга Сликит и я, за эти непредвиденные неудобства и грязь, но что поделаешь! Что остается кроту? Оставаться кротом! Ха! Видишь? Он улыбается, моя милая, пыльная любовь, наш подопечный понимает шутки! Но если говорить серьезно...— И тут Мэйуид наморщил нос и стал вглядываться то в одну, то в другую сторону. — Я, Мэйуид, чувствовал бы себя лучше, если бы шел на юг. С северным маршрутом что-то не так. Что-то не совсем в порядке.
— Возможно, нам и следует идти на юг. Быть может, что-то не так с намерением идти на север, — резонно заметил Бичен. — Ив любом случае Файфилд именно в той стороне, а эта Древняя Система ничуть не хуже Роллрайта согласно текстам Спиндла.
— О господин не только весьма сведущий, но и блистательный, это верно. Позволь мне обратить нос к югу с учетом твоих слов и посмотреть, что мы имеем! Гм! Мы имеем, мы имеем...
— Мы имеем нечто весьма привлекательное, — сказала Сликит. — Мы свернем с этой дороги ревущих сов в места, где было положено начало летописям.
При этих словах с Мэйуидом произошла удивительная метаморфоза.
— Мы также, мы также... о я, смиреннейший, мы...
За каких-то несколько минут Мэйуид превратился в крота, буквально трясущегося от страха.
Сликит сразу подошла к нему, с нежностью прикоснулась и, взглядом приказав Бичену ничего не говорить, спросила:
— В чем дело, любовь моя?
— Бакленд, тоннели Слопсайда, черные, как ночь. Смиреннейший ни за что не хочет туда возвращаться. Это тоже на юге, и недалеко от Файфилда.
— Но ведь никто не заставляет тебя туда идти, Мэйуид,— сказала Сликит.
— Правда? Ты уверена? Нет, ты не можешь быть уверена. Мэйуид весь дрожит, поскольку Бичен сказал правильную вещь — нам следует идти на юг, и это плохо. А вот Роллрайт, куда мы направлялись с общего согласия, судя по всему, вряд ли находится на юге, так как он — в противоположном направлении. Но если смиреннейшему из кротов позволено будет изложить парадокс путешествий, он заключается в следующем: самый длинный путь часто оказывается наилучшим. Да, да, путь в обход, возможно, единственно верный путь. Да, именно так. Но лично я не хочу идти этим путем, поскольку там находится Бакленд, который ждет.
— Ну что же... — начала Сликит.
— Но ведь это путь, которым мы должны идти, не так ли? — властным тоном сказал Бичен. — Мне он кажется верным.
Мэйуид печально кивнул, потом устало потряс головой, потом снова кивнул.
— Я пойду один, — заявил Бичен, — мы выбрались из Данктона, и теперь я смогу найти дорогу.
Но Мэйуид быстро прошел мимо него, сделал несколько шагов вперед по дороге, обернулся и, невесело усмехнувшись, обратился к Бичену:
— Пообещай мне одну вещь, о храбрейший: если наш «верный» путь приведет нас куда-нибудь, где неподалеку окажется Бакленд, не говоря уже о Слопсайде, ты, Бичен, пойдешь первым. — И с этими словами, решив отдаться свободному духу странствий, который часто приводит тех, кто имеет мужество следовать ему, туда, куда угодно Камню, Мэйуид свел их с насыпи при дороге ревущих сов и направился на юг, в Долину Аффингтона.
❦
Детали их первоначального маршрута, вошедшего в историю как Первое Странствие Бичена, сделались предметом исследований, и о них много спорили. Можно с уверенностью говорить лишь о нескольких фактах, касающихся ранних недель этого путешествия. Мы знаем только,
