Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но пока в голове у него мелькали все эти мысли и он готовился встретить атаку приближавшихся грайков, три крота из Маллерстанга начали двигаться как единый слаженный механизм. Как впоследствии вспоминал Уорф, впечатление было очень странное: казалось, что все, кроме троих из Маллерстанга, застыли на месте, а эти трое двинулись вперед так плавно, что ничего невозможно было разобрать. То тут, то там лапа ударяла одного грайка, коготь гладил другого, а плечо толкало третьего. И все это молча. Потом все вернулось на свои места, и в тишине слышен был лишь шум ветра в вереске на пустоши да тяжелое дыхание грайков.
Два грайка валялись на земле без чувств, третий лежал тихо, словно онемел от того, что увидел, четвертый пытался подняться, чтобы удрать, а пятый уже бросился наутек, и его фигура маячила далеко внизу на склоне.
— Они пострадали несильно и скоро очнутся,— спокойно сказал Скелдер. Гилл и Квинс подошли к нему и снова заняли места по бокам. — Побыстрее уведите нас отсюда, пока они не пришли в себя.
Скоро они добрались до тоннелей, которые хорошо знал Уорф, и быстро двинулись в Биченхилл. В те редкие минуты, когда они делали передышку, Уорф пытался узнать у Скелдера и его товарищей, как им удалось справиться с грайками, но они только пожимали плечами и говорили, что не любят никому причинять вред, это не в их правилах.
Их прибытие в Биченхилл вызвало большое волнение. Как только они поели и отдохнули, их привели к Сквизбелли, в главный грот общины, находившийся возле Камня. Когда Сквизбелли узнал, кто эти кроты, он радушно приветствовал их.
— Маллерстанг? — загудел он. — Конечно, я знаю о нем! Медлар и Роук? Они приходили сюда, когда меня еще не было на свете, но мой отец о них рассказывал. Однако...
Уорф рассказал вкратце, как случилось, что эти трое пришли в Биченхилл, и Сквизбелли печально посмотрел на них.
— Мне бы хотелось, чтобы ваш визит сюда имел место при других обстоятельствах, — сказал он. — Расскажите нам, что случилось.
И Скелдер поведал им об ужасных событиях. О том, как мирные кроты Маллерстанга, чья система находится на склонах над Хортон-кум-Рибблсдейл, услышали о приходе отряда гвардейцев и сидимов, возглавляемого кротом из Верна по имени Клаудер. О том, как их элдренов обманом заставили встретиться с этими кротами и заманили в такое место, где те не могли защищаться и были перебиты.
О том, как другие обитатели Маллерстанга, прекрасно владевшие искусством индивидуального боя или сражения небольшими группами, но не умевшие сражаться в большой битве, также были убиты.
— Поставьте любого из нас против двух-трех из них, и мы обезвредим их, не прибегнув к их уничтожению, — с чувством произнес Скелдер. — Но когда мы сталкиваемся с такой вымуштрованной и безжалостной силой, как эта, то всегда проигрываем. — Он продолжал свой рассказ...
Продвигаясь по тоннелям, грайки истребляли кротов Маллерстанга, которые совершили ошибку, скопившись в тех местах, где их легко можно было убивать. Не желая убегать в чужие края, они оставались на месте и погибали в тоннелях, наполненных теперь жуткой тишиной.
— Но разве никто не спасся бегством? — спросил потрясенный Уорф.
— Это не в наших правилах, — просто сказал Квинс. — Мы беседуем, мы отступаем, мы выматываем противника. Потом позволяем им жить среди нас, и они понимают, что наш путь — правильный. В нашей общине есть — было — немало кротов, в прошлом грайков, да и вообще самых разных кротов. Мы не сражаемся, мы не убегаем — мы показываем. Но перед лицом такого абсолютного насилия мы не знали, что делать.
— А как же тогда случилось, что вы трое остались в живых? — спросил Брамбл.
— Случайно. Помогла игра теней. Во время дождя в поле может остаться сухой клочок — вот так нас не заметили. Мы услышали, как убивают, и замерли, поняв, как велико количество врагов. Нас просто пропустили. Мы даже не были вместе, а находились в разных местах. Когда грайки ушли, мы отыскали друг друга, а когда они ненадолго вернулись с кротами Хортона, мы спрятались. Самый страшный момент. Мы слышали, как они убивают пленных. Это было хуже всего.
Скелдер покачал головой с покорностью судьбе.
— Кротам не дано остановить дождь, или солнце, или смену времен года, или смерть. Смерть пришла в нашу систему, и это было давным-давно предсказано. Мы трое остались в живых, и это тоже было предопределено. Так должно было случиться.
Уорфу это показалось в высшей степени странным. Если бы такая катастрофа случилась в Биченхилле, он бы... он бы...
— Что бы ты сделал? — спросила Квинс, положив свою лапу на его и глядя на него пронзительным взглядом.
— Заплакал, — ответил он.
— Мы плакали,— сказала она.— А когда слезы высохли и мы увидели, что нам ничего не остается делать в Маллерстанге, то решили идти в Биченхилл. Роук столько рассказывал об этой системе, когда вернулся в Маллерстанг.
Никто ничего не сказал, никто не осмелился посмотреть другому в глаза. Что мог сказать крот перед лицом таких событий?
Тишину нарушила Квинс, по-видимому желая сменить тему и покончить с воспоминаниями, причинявшими такую боль. Повернувшись к Сквизбелли, она спросила:
— Ваш отец не говорил, что случилось с Медларом?
— О да, я знаю, что с ним случилось, хотя об этом мне рассказал не отец, а крот по имени Триффан из Данктонского Леса. Это его отец встретил Медлара, и тот обучил его борьбе.
— Защите, — поправила Квинс. — Медлар назвал бы это защитой, а не борьбой.
— Тогда защите, — продолжал Сквизбелли с хитрой улыбкой. — Медлар был великим кротом, он пришел в Аффингтон и стал там Священным Кротом.
На лицах трех кротов из Маллерстанга появилось выражение несказанной радости.
— Вы этого не знали? — спросил Сквизбелли.
— Мы не могли это знать, — ответил Скелдер. — Но Мотт, один из великих старейшин Маллерстанга, предсказавший многое из того, что случилось, и в том числе спасение трех кротов в бойне, свидетелями которой мы явились, сказал также следующее: «Крот из Маллерстанга пойдет в кротовий мир и поднимется к вершинам мудрости в величайшей из всех систем Камня и Слова».
— Тогда его
