Сначала этот инцидент рассматривался как любое другое нарушение перемирия. Герцог Бретонский потребовал возвращения Фужера и компенсаций, а когда этого не последовало, обратился к Карлу VII, который с энтузиазмом взялся за дело. Карл написал Бофорту официальное письмо с требованием сатисфакции за захват Фужера, но при этом дал молчаливое согласие на ответные действия. Его выбор пал на Роберта де Флока, капитана-изменника из Эврё, который 21 апреля совершил грабительский рейд до ворот Манта, расположенного в 30-и милях, угрожая взять его штурмом. Когда английские хранители перемирия выразили протест, представители Карла отреклись от всего и заявили, что Флок действовал без королевского приказа, но в ответ на всеобщее возмущение захватом Фужера англичанами[714].

Однако в начале мая, не найдя выхода из тупика, в который привел захват Фужера, Флок совершил более эффектный захват с помощью бретонца Жана де Брезе, капитана Лувье. Гийом Хоэль, купец, ежедневно проезжавший по 7-мильной дороге между Лувье и Пон-де-л'Арк, сообщил им, что город плохо охраняется, и предложил план его захвата. В назначенный день оба капитана отправили несколько своих людей, одного за другим, чтобы избежать обнаружения, в трактир в пригороде, куда должен был приехать Хоэль. В ту же ночь Флок и Брезе спрятали несколько сотен солдат в засаде вокруг города.

Перед самым рассветом, взяв в плен трактирщика и нагрузив повозку вином, двое из солдат, переодетые плотниками, проводили Хоэля до подъемного моста города. Хоэль окликнул привратника, сказав, что очень спешит, и предложил ему деньги, чтобы тот впустил его. Привратник опустил мост, но когда он наклонился, чтобы подобрать монету, которую Хоэль специально уронил, купец убил его кинжалом. Два "плотника" уже были на мосту и убили второго англичанина, вызванного для помощи привратнику.

Поскольку вход на Пон-де-л'Арк был открыт и не охранялся, Флок и Брезе вывели своих людей из засады и ворвались в город. Примечательно, что вместо обычного французского боевого клича "Сен-Дени!", они кричали "Сент-Ив! Бретань!", давая понять, что это была месть за взятие Фужера. Возможно, это также был способ избежать нарушения перемирия со стороны Франции, поскольку это не было акцией, совершенной от имени ее короля. Французы взяли город с легкостью, поскольку большинство его жителей еще спали, и захватили от 100 до 120 пленных, включая лорда Фоконберга, который по несчастью решил там заночевать. Не решаясь сдаться скромному лучнику, он был так тяжело ранен, что едва не умер, и его увезли в Лувье, где он оставался пленником в руках французов в течение трех лет. Через несколько дней Флок и Брезе повторили свой успех, взяв соседние крепости Конш, где "город [был захвачен] внезапно в результате измены, а замок — капитулировал", и Жерберуа, "захваченный хитроумными средствами очень рано утром" в отсутствие капитана, где все 30 англичан, находившиеся в этом месте, были преданы смерти[715].

Пон-де-л'Арк был городом огромной стратегической важности, и считался воротами в Нижнюю Нормандию. Его потеря и захват такого опытного капитана, как Фоконберг, стали серьезным ударом для английской администрации в Нормандии. По словам одного из наблюдателей, Бофорт выглядел так, словно его поразила молния, когда он получил эту новость. Хотя он поклялся немедленно вернуть Пон-де-л'Арк, он не продвинулся дальше демонстрации силы, отправив Толбота с "большим количеством солдат" к Понт-Одеме, примерно в 30-и милях к западу от потерянного города. Однако даже Толбот не осмелился рискнуть на военную конфронтацию, поскольку это положило бы конец всякой надежде на восстановление перемирия[716].

Еще до падения Пон-де-л'Арк Толбот отправил в Англию Уильяма Глостера, начальника королевской артиллерии. Обращение Бофорта к Парламенту в феврале не нашло отклика, и Глостеру было поручено передать сообщение о том, что Нормандия отчаянно нуждается в деньгах, людях и боеприпасах. Английские гарнизоны были близки к бунту, потому что им не платили. Жан Лампе, капитан Авранша, был вынужден прибегнуть к радикальным мерам: когда его люди угрожали уйти, если им не заплатят, и он не мог отправить гонцов в Руан из-за небезопасной дороги, он насильно взял 2.170 т.л. (126.583 ф.с.) у сборщика налогов для виконта, хотя и выдал ему квитанцию на всю сумму. Ричард Харингтон, бальи Кана, также использовал угрозу насилия против своего сборщика налогов, чтобы получить 600 т.л. (35.000 ф.с.) для оплаты подкреплений, которые он привел для обороны города[717].

То, что люди их уровня были вынуждены прибегнуть к таким средствам, чтобы получить свое законное жалованье, свидетельствовало о плачевном состоянии финансов Нормандии. В мае Бофорт созвал Генеральные Штаты, чтобы добиться выплаты жалования гарнизонам: первоначально собрание должно было состояться в Кане, но было перенесено в Руан, так как Бофорт не хотел покидать город в условиях нарастающего кризиса. Известие о взятии Пон-де-л'Арк пришло во время сессии, что побудило Генеральные Штаты предоставить субсидии, и 2 июня Осборн Мандефорд, теперь уже нормандский казначей, издал приказ о новом налоге[718].

Эти же новости побудили Саффолка согласиться послать Бофорту и Толботу подкрепление из 100 латников и 1.200 лучников, которым было приказано собраться в необычайно короткий срок к 11 июня в Портсмуте, и Саффолк сообщил Совету в Руане, что возглавит эту армию сам. Однако, не имея средств, он оказался в затруднительном положении. Согласно оценке, представленной Парламенту в начале года, король уже был в долгах на сумму 372.000 ф.с. (195.3 млн. ф.с.), "что является большой и неподъемной суммой". Поскольку Генрих был столь же расточителен в своих подарках, как и в раздаче титулов, его годовой доход в 5.000 ф.с. (2.63 млн. ф.с.) значительно уступал его расходам, ведь только содержание двора обходилось королю в 24.000 ф.с. (12.6 млн. ф.с.) в год[719]. В этих обстоятельствах неудивительно, что у него не было средств на Нормандию или что Парламент не желал выделять ему больше субсидий. Только 16 июля, после жарких споров, Палата Общин неохотно увеличила половину субсидии, которую она предоставила ранее, до одной десятой и пятнадцатой части. Эта сумма должна была собираться в течение двух лет, и, что примечательно, ни одна из этих субсидий не была направлена на оборону Нормандии[720].

В течение мая и июня сторонники перемирия продолжали переговоры по Фужеру, их встречи дополнялись различными посольствами, в которых Гийом Кузино, принимавший столь активное участие в сдаче Мэна, снова играл ведущую роль. Бофорт упорно отказывался возвращать захваченный город и выплачивать компенсацию, вероятно, потому, что был полон решимости осуществить первоначальный план обмена Фужера на Жиля Бретонского. И в этом он почти преуспел. Артур де Ришмон убедил Карла VII, что продолжающееся заключение Жиля в тюрьме может вызвать проблемы в Бретани и что его освобождение будет способствовать возврату Фужера. Поэтому Карл отправил Прежана де Коэтиви обратно к герцогу, который сначала согласился освободить брата,