— Стоп, — я остановился и сглотнул, — выходит, что твое тело живо?

— Угу, Серега, угу! — Сантьяго был очень рад произведенному на меня эффекту, — оно там в кроватке лежит, его обмывают, обтирают, сунули трубку в рот, кормят всякими витаминами и пюрешками. Уточку из-под жопы вовремя вынимают. Следят за дыханием, пульсом и апноэ. Все как надо.

— Так. Дай мне минуту все обдумать.

— А тут нехера думать, Серега. Тебя развели, а если сказать грубо, то наебали! — Сантьяго довольно рассмеялся, — но спешу тебя утешить, меня наебали тоже.

— Кто? Как? — воскликнул я.

— А ты не догадываешься, да? Ну давай, включи режим дедукции. Шерлок, очнись. Скажи нам, кто ведет двойную игру.

— Да ну! Не может быть. Она бы просто не смогла… — я осекся и замолк. Мы двинулись дальше по коридору.

— Она даже Цыбика провела вокруг пальца, а уж он-то был не дурак. Тут идет очень хитрая и сложная игра. Честно, я удивился, что ты не дал деру вместе с ней.

— Алена… — прошептал я в неком замешательстве.

— Фишка в том, что я чуял подобное дерьмо и поэтому намеренно уничтожил кольцо. Отдай я его тебе, история бы двинулась по другой веточке. Ты бы остался с Аленой, пошел у нее на поводу. Попал бы под ее влияние, и все. Нет ведьмака Московского ковена. Ты понимаешь ее план?

— Нет, — признался я.

— Конечно, нет! Ты же у нас, как бы мягче выразиться, тугодум, Серега, — Сантьяго гоготнул, — тебя имеют со всех сторон, прикрываясь какими-то идеями, мыслями, щедро засыпают ништяками, а ты и рад прыгать под их дудочку. Вот тебе, крутая тачка, Сереженька. Вот тебе целый ковен клевых баб — трахай любую, а то и всех вместе разом. Вот тебе сокрытые знания и новые техники, Сережа! А вот и суперпушки! Да любой мужик мечтает о подобном! Не так ли? Не спорь. Я знаю. Я сам в свое время также повелся на подобное говно. И все эти люди твердят тебе о великой магии и свободе. Но я надеюсь, что ты уже понимаешь. Это все обман. Это все игра, Серега. Сложная, умная, в которой тебя натягивают по десятому кругу. Ты как единственный гондон на все дикое племя. Тебя будут иметь пока ты не порвешься. Осознаешь?

— А выход — это стать серым, да? Ты такой же презерватив, Саня, — ответил я.

— Не спорю! Только я осознаю это, а ты нет. Вот в этом и есть разница между нами. Ты все еще играешься в крутого чувака, а я им набылся по самое горло. Но порвать узы и круг порочной игры невероятно сложно. Я надеялся сдохнуть, но мне не дали. Мы с тобой на одной линии. Серый орден почти разгромлен на территории России. Это можно считать вашей победой, но ненадолго. Это всего лишь выигранная битва, но не война. Гельмут. Мерзкий жуткий иномирец. Неужели ты думаешь, что он забыл о тебе?

— Нет, конечно, — сказал я, — он вернется.

— И не один. Ты думаешь, что в Европе сидят какие-то недоумки? Да эти чуваки в свое время прошли такие магические практики, что нам в наших избушках и не снились. Рассвет всего этого случился в средние века. Магические ордена, ведьминские ковены, тайные ложи, секретные общества и организации. В России был лишь отголосок этого. И ты думаешь, что у них нет спецов, которые за пояс заткнут наших?

— Ты уверен, что они пришлют своих суперов?

— Само собой, — кивнул Сантьяго, — ты даже не представляешь, какой маховик ты начал раскручивать. Там, за границей уже на ушах стоят и собирают лучших. Пришлют целый отряд чуваков с кучей артефактов, которые надерут жопу и отделу «М», и тебе.

— И тебе?

— И мне, — Сантьяго грустно улыбнулся, — теперь ты понимаешь, почему я все еще жив?

— Ты — предатель. Алена это знает, — сказал я, — она хочет сдать тебя живьем им в руки.

— Бинго, дружок! А ты не так туп, как я думал! Очень рад за тебя. Да, я должен стать первой жертвой на ее пути к могуществу. Эти европейцы, ну ты их должен понимать, они очень дрочат на верность. Не так как японцы, но все равно.

— Она не использовала яд. Скорее всего, какое-то снотворное, которое ввело тебя в состояние летаргического сна. Цыбик не смог нащупать твой пульс и доверился Алене. А она вместо того, чтобы закопать тебя в лесу или сжечь в крематории, отвезла в клинику.

— О, да. Ты уже схватываешь буквально на лету, — Сантьяго расплылся в улыбке, — но кстати, мы почти пришли.

Саня открыл высокую деревянную дверь, и мы оказались в уютном зале с камином, большим столом и несколькими стульями. В углах помещения стояли скульптуры обнаженных женщин из черного мрамора, держащих подносы с разными фруктами.

— Это мое скромное жилище, — Сантьяго прошел к камину, щелкнул пальцами, и тот ожил. Яркое пламя охватило круглые поленца и весело затрещало.

— Не очень уютно, но что поделаешь. Теперь я затворник.

— Ты застрял в этом замке или в Питере? — уточнил я и сел в кресло рядом с камином.

— ВВодочки? — Сантьяго тут же достал из стола бутылку.

— Раньше ты предпочитал более изысканные напитки, — вспомнил я.

— Брось, Серега. Что может быть изысканнее водки? Это же самый честный напиток. Самый чистый. Спирт и вода. Все. Никаких левых спиртов. Самые грязные алкашки — это скотчи и коньяки. Водка — она всегда честная с тобою. Уже с первой рюмки понятно, хорошая она или нет. Будет болеть на утро башка или нет. Нужно только чувствовать это.

— Наливай.

Прозрачная жидкость наполнила два граненых стакана, и Сантьяго протянул один мне, а второй взял сам.

— Я вижу, ты удивлен, — сказал он.

— Да, есть немного. Насчет Алены. Я был уверен, что она тебя убила.

— Брось. В этом мире вообще нельзя ни в чем быть уверенным. Ты можешь проснуться утром, встать с кровати, пойти в сортир, вернуться, а только потом поймешь, что на самом деле это был выход из тела. Фишка в том, что тело уже мертво. Да, Серега, так и бывает. Сон переходит в сон, а дальше крутись как знаешь. Я каждое утро делал проверки, потому что не верил в нашу реальность. И я оказался прав. Чин-чин!

Мы стукнулись стаканами, и я сделал большой глоток. Да, водка остается водкой, где ты ее не пей. Что в элитном ресторане Москвы, что в заблеванной съемной хате у каких-то наркоманов, что в астрале. Да, ее можно разделить на легко заходящую и трудную, но все равно. Водка — это водка. Она сама по себе. Я втянул в себя воздух и сделал пару глубоких вдохов.

— Хорошо пошла, да? — Сантьяго снял туфли и вытянул ноги в сторону камина, — здесь ее умеют готовить. По царскому рецепту.

— Это у тебя всегда такие ноги были? И почему ты без носков? — поинтересовался я, видя, что у Сани не пять пальцев на ступнях, как у многих людей, а шесть.

— Заметил таки. Многие даже не обращают внимания. Полидактилия, черт бы ее подрал. Столько проблем в детстве было из-за этой херни, — Сантьяго поморщился, — да, я был отщепенцем. Да, девки меня боялись. У них это подсознательно там. Типа, вдруг у меня тоже будет ребенок с шестью пальцами на руках или ногах. А я всегда считал это отклонение избранностью. И не ошибся. А носки я просто забыл создать, как и трусы, но там у меня все в порядке, можешь не сомневаться.