Мужчина был одет во все черное, на ногах – ботинки из толстой кожи. В его одежде не присутствовало ничего показного или яркого – она была практичной, просто немного тесноватой. Ворот его туники не был особенно глубоким, но он был широкоплечим мужчиной, и казалось, что одежда ему мала на целых два размера. У него была жесткая квадратная челюсть, но что Крону больше всего поразило в нем, так это чрезвычайно слащавый запах одеколона.

– У нас назначена встреча, – грозно сказал он жрицам. Донна и Иллана стояли в напряженной позе, их дыхание стало прерывистым. Кем бы ни был этот Джексон, он означал неприятности.

– Простите меня, – выдохнула Крона, обращаясь к жрицам. Она по очереди схватила их за руки и поцеловала. – И благодарю вас. Простите, что ворвалась к вам вот так. Теперь я знаю, какой у меня путь, почему Природа так на меня рассердилась. Спасибо, спасибо, что развеяли мои сомнения.

Они быстро включились в игру.

– Пожалуйста, дитя, – сказала Иллана.

Вместе с Донной они сложили руки в знак Долины и направили его Кроне. Она сделала то же самое.

– Подождите меня, я приду, чтобы закончить благословение, – сказала Донна. – Целуйте пока ноги статуи по двадцать раз каждые десять минут. Я скоро подойду.

Крона поняла – они не хотели, чтобы она ушла.

– Обязательно. Спасибо. Благодарю вас.

Она прошла мимо Джексона, одарив его ошеломленной, полной восторга улыбкой, и он нахмурился в ответ. Но, кажется, все равно купился.

Дверь с щелчком захлопнулась, и Крона зашагала прочь, внимательно считая шаги, чтобы убедиться, что Джексон решил, что она ушла. Затем она на цыпочках вернулась и прижалась ухом к косяку.

– … нашли карту?

– Конечно, – ответила Донна. – Она там.

Последовала долгая пауза, и Крона стиснула зубы.

– И что?

Послышалось шарканье ног по полу, потом толкнули стул или два. Что-то тяжелое стукнуло, вроде по столу. Шелест и шорох страниц. Сапоги на мгновение приблизились к двери, и Кроне пришлось дышать через рот – таким сильным был его запах.

– Вы уверены, что это именно то, что он искал? – спросила Джексон.

– Его просьба была расплывчатой. Мы надеемся, что поняли правильно.

– Отлично.

Тяжелые шаги направились к двери.

– Это все? – спросила Иллана нерешительно.

– А что, должно быть что-то еще?

– Следующая встреча – когда, где?

– Сейчас я не могу вам сказать. Там снаружи регуляторы, и если они зайдут и начнут задавать вопросы…

Сердце Кроны забилось быстрее. Она изо всех сил старалась не двигаться.

– Мы не будем открывать наши храмы, – сказала Донна.

– Не делайте ничего подозрительного. Если они начнут задавать вопросы, отвечайте. Я вернусь завтра днем и надеюсь получить полный отчет. Нам нужно знать, зачем они пришли, если это как-то связано с нами.

– Да, – сказал Иллана, – конечно.

– Да благословит вас Непознанное, сестры, – сказал он.

Крона приподняла юбку и побежала по коридору, надеясь, что она двигается тихо и быстро. На другом конце коридора ее встретили широкие крылья и мускулистая спина Природы, и она бросилась на колени у ног статуи. Каменный гвоздь на большом пальце левой ноги был отшлифован так, что его края едва виднелись, благодаря нескольким поколениям приверженцев, которые десятилетиями делали то же самое, что и она сейчас – целовали ноги статуи. Хотя она, конечно, делала это для отвода глаз и надеялась, что божество не будет сильно возражать, чтобы его использовали для небольшого обмана.

Сначала появился тошнотворный запах Джексона, затем прошествовал он сам, даже не взглянув в сторону Кроны. Он удалялся с желтоватым свитком пергамента под мышкой.

Крона продолжала притворяться, пока к ней через несколько минут не подошли жрицы с небольшими сумками в руках. Они заперли двойные двери храма, и тогда Крона поднялась и стряхнула пыль с колен.

– Кто это был? – спросила Крона. – Случайно не тот пророк, о котором вы говорили?

– Нет, – ответила Иллана. – Но он следует за Пророком. Мы тоже последовали за ним, пока… – Она взволнованно вздохнула. – Мы пали слишком низко. Нам следовало закрыться от его богохульств. Но мы не знали, что делать. Мы рискуем потерять наше положение и наш храм, – продолжила она. – Здесь, в нашей котерии, посвящение в жриц подверглось сомнению в высших эшелонах власти. Они утверждают, что мы не многорожденные.

Крона внутренне нахмурилась. Как такое может быть? Они думали, что сестры притворяются? В обществе циркулировали многочисленные истории, пришедшие из мрачных времен Лутадора, о родителях, которые связывали своих детей разного возраста вместе и выставляли их напоказ, как сиамских близнецов. Так было легче добывать еду – люди испытывали сочувствие к таким семьям, особенно в тяжелые времена.

Но в наши дни кто бы стал распускать такие глупые слухи, а главное – зачем? Кроме того, даже если бы Донна и Иллана не были соединены друг с другом, их двуединство очевидно – их лица были абсолютно идентичны.

Иллана пояснила:

– Основатели говорят, что, поскольку мы никогда не расстаемся и вместе покинули лоно нашей матери, мы рождены как один человек и поэтому не имеем права служить Времени и Природе.

– Но тех, кто был соединен, уважали веками, – позволила себе возмутиться вслух Крона.

– Времена меняются, – пожала плечами Иллана.

– Но Время нет, – усмехнулась Донна. – Мы посвятили тридцать пять лет своей жизни этой котерии. Если бы Близнецы были недовольны нами как слугами, они бы уже давно выказали свое недовольство.

– Среди духовенства царит разброд и коррупция, – сказала Иллана. – И мы искали способ объединить всех и наставить на путь истинный. Этот приказ, которые требует накладывать епитимьи и устанавливает квоты ампул со временем. Мы устали от него. Мы просто хотим служить богам – целиком и полностью – без бюрократии, без коррупции. Поэтому, когда мы услышали о новом пророке, мы разыскали его. Пророк Непознанного. Я знаю, что многие объявляют себя пророками. Сначала мы тоже были настроены скептически. Но он показал нам такие вещи – заряженные магией, – которые не могли существовать, но существовали

– Что за вещи? – Крона старалась не демонстрировать свою заинтересованность и не хотела давить на сестер.

Наконец-то, да – это могло быть ключом к преступлениям. К убийствам, к туману, ко всему.

– У него была ручка-самописка кровью – настоящая. И он… знал очень и очень многое.

– Но затем пришли преступники, – грустно сказала Донна. – Те, кого он привязал к себе тем знаком духовенства, о котором он узнал из истории этих самых храмов. А потом появилась маска. – Донна вздрогнула. – Он все время хотел ее добыть. Рассказывал, что сможет сделать, если у него будет маска…