– Майор, приостановите следствие по делу Немова, на неопределённый срок. Профессор, жду Вашей экспертизы состояния здоровья Дмитрия через год, – отдал приказ генерал и гневно хлопнул за собой дверью.

– Так точно, – запоздало отозвался Костя, выглядел он при этом абсолютно потерянным. Озвученное врачом заключение вызвало шок не только у меня, но до переживаний майора мне не было никого дела. Надеюсь, его загрызёт совесть, ведь именно Вотанин нажал на спусковой крючок пистолета, разорвав связь хакера с Эпсилионом.

Вслед за генералом, с кресла вспорхнула и Анна, с отпечатком обиды на кукольном лице. Складывалось впечатление, что своей болезнью Немов нанёс девушке личное оскорбление. Никакого сочувствия к состоянию хакера, в объявившей себя Диминой возлюбленной, я не уловила. Не прощаясь, отстукивая каблуками каждый шаг по паркету, Анна демонстративно направилась к выходу.

– Неужели ты просто так уйдёшь?! – вопрос неожиданно сам сорвался с моих губ. Даже в страшном сне, я не могла представить, что буду просить Анну остаться. Но, как бы больно мне ни было, если эта блондинка действительно что-то значит для Димы, её присутствие придаст хакеру сил. – Пять минут назад ты на камеру говорила о вашей безумной любви. Так не бросай его сейчас, помоги восстановиться!

– Ты совсем дура? – развернувшись на каблуках, Анна окатила меня, а затем и Диму злобным взглядом. – У тебя, как у жены, доступ ко всем его связям и счетам. Вот и мучайся с ним теперь сама. Мне-то ради чего корячиться?

– Это какой нужно быть дрянью, чтобы измерять здоровье своего молодого человека деньгами? Да я готова все деньги в мире отдать, лишь бы Дима вновь смог вернуться к нормальной жизни! – меня трясло от негодования. Я не понимала, как Анна может так поступать.

В ответ девушка лишь брезгливо подёрнула плечами. Моя гневная речь совершенно не проняла бесчувственную блондинку. Театрально вздохнув, Анна опустила ладонь на плечо Димы и скорбным голосом произнесла:

– Милый, к сожалению, у нас ничего не получится. У меня вся жизнь впереди и тратить её на заурядного программиста, а тем более больного, я не намерена. Как покоришь Эпсилион – звони. Счастливо оставаться.

Мазнув поцелуем по щеке хакера, Анна бросила на меня уничижительный взгляд и, скривив губы, спросила:

– Ну что, довольна? Теперь я могу идти?

Буквально на мгновение мне показалось, что зрачки Диминых глаз сузились. Что это было, рефлекторная реакция на пучок света или Дима действительно отреагировал на бессердечные слова блондинки?

– Анна, ты хоть бы текст поменяла, – сквозь зубы процедил Макс за моей спиной. – Три года назад, ты бросила Димку с этими же словами.

– Зачем менять слова, когда они по-прежнему актуальны, – пожала плечами девица и горделиво удалилась.

– Как была стервой, так и осталась, – констатировал Макс. – Одна от неё польза, нам с тобой не придётся заморачиваться с пресс-конференциями, ближайшие недели Анна с огромным удовольствием бесплатно отвлечёт внимание журналистов на себя.

– Так Вы специально позвали эту гадину? – удивлённо уставилась я на Макса. Даже с его стороны, по отношению к брату, это был жестокий поступок.

– Вероника, между ними ничего нет уже более трёх лет, а притвориться девушкой Димы попросил Анну действительно я. О регистрации вашего брака она знала заранее и пришла сюда только ради получения информации о состоянии Димы. Девчонка она не глупая, границы дозволенного в общении с прессой знает, намеренно вредить репутации брата не станет. Хочет подняться за счёт знакомства с популярным программистом, так пусть наслаждается своими пятью минутами славы, а мы спокойно поедем домой.

Говорить о своих чувствах другому человеку всегда сложно, особенно глядя ему в глаза. Гораздо проще написать сообщение, спрятав эмоции за сухими символами, и дать собеседнику время обдумать ответ. Скрыть истинную реакцию при живом общении невозможно, обязательно выдаст неконтролируемая мимика, неосознанный жест, случайный вздох, затянувшаяся пауза или интонация голоса. Человек ещё не успел ничего сказать, а ты подсознательно уже знаешь ответ. И какие бы слова потом ни были озвучены, в сердце успеет заползти червь разочарования, прогрызая дыру в душе.

Вотанин и адвокат решали юридические нюансы, Макс оформлял окончательное заключение и получал рекомендации по лечению, а меня вместе Димой оставили ждать за дверью. В обречённо длинном, нестерпимо белом и безжизненно стерильном коридоре больницы мои разбитые мечты и обрушенные фантазии потоком слов изливались наружу. Всё, что когда-либо я хотела сказать Немову, обрело форму и сбивчивым монологом выплеснулось на парня. Начиная от самой первой встречи в Сети и наших совместных тренировок в Эпсилионе, когда он пугал меня своим сканирующем взглядом, до проведённой ночи в башне «Системволд» и разорвавшей душу гибели Дена; от обиды за длительное незнание о его судьбе до ежедневной надежды на встречу в лекционном зале и растекающемуся по венам желанию на Арубе; заканчивая придавившим чувством вины за его арест в США и провалившийся план по краже файлов ЦРУ. Отключённый от Сети хакер оказался отличным собеседником, благодарным слушателем, что ни разу не перебив, смотрел на меня расфокусированным взглядом. И неважно о чём говорят прогнозы врачей, я верила в силу заблудившегося сознания Димы и надеялась, что мои слова найдут дорогу к его сердцу.

Воображение – странная штука, именно на последней фазе зрачки Немова сузились и мне показалась, что высказанное вслух обещание остаться с ним до того момента, пока Дима сам не прикажет мне уйти не понравилось хакеру. Пусть это лишь игра подсознания, но я будто увидела, как Немов поджимает губы и говорит с укором: «Глупый мой геймер, ну что за чушь ты несёшь? Я никогда тебя не отпущу».

Погружённая в свои переживания, я не заметила, как рядом с нами оказалась медицинская сестра.

– Укол, спрашиваю, можно сделать? – видимо, девушке пришлось повторить вопрос дважды, прежде чем я отреагировала.

Согласно кивнув, я помогла медсестре расстегнуть рукав Диминой рубашки. Девушка достала шприц из кармана и склонилась к хакеру, стараясь закрыть обзор вездесущим камерам слежения. Я не видела её лица, спрятанного под маской, но чёрный лак на ногтях показался мне чем-то инородным в белых стенах клиники. Включив очки дополненной реальности, помогающие находить под кожей вены пациента, медсестра уверенно воткнула иглу в локтевой сгиб Немова.

– Ничего-ничего, потерпи ещё немного, – прижимая место укола спиртовой салфеткой и пряча использованный шприц обратно в карман, сочувственно сказала медсестра Диме. – Уж я-то знаю, как это отвратительно лишиться возможности говорить.

– Вы тоже пережили отключение от Сети? – оживилась я. Мне необходима была информация о восстановлении людей после выброса из Эпсилиона и пережившая данное состояние девушка казалась отличным источником знаний.

– Однажды меня выкинуло из программы, но всё обошлось без серьёзных последствий, – пожала плечами медсестра, словно говорила о малозначимом происшествии. – А вот замолчать мне пришлось из-за шефа, видите ли, он слишком чувствителен к критике.