Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так что, меня она тоже убьет, — Ремора потерла раскрасневшиеся от слез глаза, завершая свой рассказ, — И чем скорее, тем лучше.
— Но Ингерда ведь не знает, что я остался в живых, — Возразил Джеррет, — Мы можем попытаться сбежать.
— Это бред, — Покачала головой сестрица, — Лукеллес охраняет все выходы из замка. У тебя нет ни корабля, ни оружия.
— И что ты предлагаешь?
Ремора лишь пожала плечами. В этот момент в дверь тихо постучали, и сестрица поднялась со своего места. Джеррет напрягся:
— Кто это?
— Не беспокойся, это свои, — Ремора осторожно отперла дверь, — Ты ведь не хочешь умереть с голоду?
На пороге появилась Селин — целая и невредимая, с маленьким подносом в руках. Увидев Джеррета, ее и без того огромные глаза открылись еще шире, а брови взлетели на лоб. И она улыбнулась — не так, как улыбалась у него на корабле, словно сдерживаясь и боясь, а по-настоящему, широко и ясно. Джеррет и не думал, что сможет так ее порадовать.
Она бросилась к нему, напрочь позабыв про поднос и про свою извечную стеснительность. Едва Джеррет успел подняться, как девчонка уже вцепилась в него тонкими руками, сжимая в объятиях. Он обнял ее в ответ.
— Вы живы, — Прошептала она так тихо, что эти слова мог услышать только Джеррет, — Вы вернулись.
Так странно было осознавать это — то, что ты действительно был кому-то нужен. Что тебя ждали и по тебе скучали. Что без тебя кому-то было плохо.
Он смотрел на Селин и видел в ней это. Она нуждалась в нем. Она ждала его, хотя могла сколько угодно утверждать обратное.
В глазах Реморы читалось, что она с радостью заменила бы его на Тейвона — в них не было ни радости, ни удовлетворения, только грусть оттого, что вместо любимого брата у нее остался рыжий раздолбай. А Селин… желала видеть только его.
Это могло бы потешить самолюбие Джеррета — так бы и было, будь он хотя бы лет на пять моложе. А теперь ему стало не по себе. Этот восторг беззащитной наивной девчонки ощущался как удар под дых. Это было обещание. Обязательство.
Отстранившись от Селин, Джеррет улыбнулся:
— Я же обещал, что мы еще увидимся.
Девушка сияла, как начищенная до блеска монета. Она была в простом платье служанки — но в безопасности. Неужели хоть раз в жизни Джеррету удалось защитить хоть кого-то?
— Все, Селин, ступай, — Властно приказала девушке Ремора.
Девчонка замялась, словно собираясь что-то сказать.
— Да ладно тебе, пусть останется, — Как бы невзначай бросил Джеррет.
— Я… слышала новость, — Выпалила Селин. Ее кирацийский стал совсем хорош, акцент еще оставался, но произношение улучшилось в разы.
— Говори, — Ремора взглянула на нее.
— В замке говорят, что леди Ингерду убили, — Селин испуганно металась взглядом от сестрицы к Джеррету, — Ее же наемник.
— Вот видишь, — Спохватился адмирал, — Стоит попробовать.
— Это все, Селин? — Ремора не сводила холодных глаз с девушки.
Она кивнула.
— Ты можешь быть свободна.
Потупив взгляд, Селин молча развернулась и ушла. Прошло какое-то время, прежде чем Джеррет заговорил:
— Ты слишком строга с ней. Она не твоя служанка.
— Это ты повесил на шею Тейвону эту обузу, — Сверкнула глазами сестрица, — Если бы я не взяла ее к себе, она осталась бы в Кирации одна. Чем ты вообще думал, когда брал ее с собой? Захотелось поиграть?
Джеррет не ожидал от нее такой пылкой реакции на Селин.
— Не говори так, — Потребовал он.
— Еще скажи, что у вас с ней ничего не было…
— Но у нас ничего не было! — Удивился Джеррет. Неужели Ремора считала его каким-то животным, которое не может помочь женщине без закономерной платы за это?
— Тогда почему она смотрит на тебя, как на бога? Девчонка из Эделосса — на ветувьяра!
— Потому что я несколько раз спас ей жизнь, — Отчеканил Джеррет.
Из яростного лицо Реморы вдруг стало серьезным. Она заглянула адмиралу в глаза:
— Не морочь ей голову, Джеррет. И себе.
Он не ответил. Что Ремора вообще имела в виду? Селин просто была к нему привязана, и он к ней, в какой-то степени, тоже…
— Мы говорили о побеге, — Напомнил адмирал, — Смерть Ингерды нам на руку.
— Но Лукеллеса она не устранила.
Ремора все еще казалась сердитой, хотя выражение ее лица стало глубоко задумчивым. Тонкими пальцами она отстучала по колену какой-то ритм, а потом сказала:
— Ты сбежишь один.
— Нет! — Возразил Джеррет, усаживаясь к столу и оглядывая все то, что принесла ему Селин, — А как же ты?
— Мне осталось несколько дней, — Сообщила Ремора, — А Калиста как раз сможет отвлечь Лукеллеса. Надеюсь…
Джеррет схватился за кусок черствого хлеба и жадно впился в него зубами. Он не собирался оставлять Калисту Лукеллесу, помня о тех синяках, что он разглядел у ветувьяра Реморы на руках.
— Значит, сбегу с Калистой, — Пожал плечами адмирал.
— Да Калиста лучше останется с этим хряком, чем пойдет с тобой! — Едва ли не рассмеялась сестрица, — Она тебя ненавидит!
— Ремора, — Джеррет отложил надкусанный хлеб в сторону, — Нам нужно спасать Кирацию.
Он не видел другого выхода из сложившейся ситуации. Тейвона не было в живых, а значит, единственный способ свергнуть Лукеллеса — еще один вооруженный мятеж. На этот раз под началом Джеррета.
В Кирации все еще оставались люди, верные истинному королю, и всех их нужно собрать воедино, чтобы ударить по самозванцу.
— Тебе, а не нам. Теперь спасти Кирацию можешь только ты, — Безо всякой насмешки сказала Ремора.
— Да как же ты не понимаешь!? — Возмутился Джеррет, — Тейвон мертв. Теперь ты наследница престола! Я должен посадить тебя на трон!
— Именно поэтому я и требую, чтобы ты бежал один, — Ремора говорила с ним, как с идиотом, — Если я отвлеку Лукеллеса на себя, у тебя меньше вероятность быть замеченным. Если сбежим вместе, поймать могут нас обоих. И тогда уже мы ничего не сделаем.
Джеррет отхлебнул воды из глиняной кружки. Признавать, что Ремора права страшно не хотелось, но в ее словах действительно был смысл. Над Калистой Лукеллес может и сжалиться, если она будет тихой и покорной, а вот беглецов он ни за что не пощадит. Предлагая бежать вместе, адмирал подвергал наследницу престола неоправданному риску.
— Ты должен
