Кашкинская гряда находится ниже устья речки Кашки и состоит из трёх бойцов: Омутного, Дыроватого и Оленьего.

Боец Олений считается самым красивым на Чусовой. Он представляет собой череду утёсов высотой по 70 м и длиной более полукилометра. Утёсы разделены логами, некоторые из которых — это осыпи, а некоторые заросли лесом. Вершины утёсов — причудливые останцы. С. Торопов пишет в путеводителе: «Центральная часть камня напоминает трубящего, запрокинувшего рога оленя». Хотя центральная часть бойца и наиболее разрушена, тем не менее живое воображение С. Торопова вызывает некое благоговение. Существует местная легенда, записанная филологами УрГУ: «Этот камень издавна Оленьим назывался. Дело было ещё при царе Косаре. Гнали охотники оленя по лесу. Красив, сказывают, олень тот был, красив, могуч да быстроног. Долго и хитро петлял он по лесу, с одной горы взлетал на другую, как стрела. Охотники уж утомились, а олень — ничего, сила ещё есть. Ушёл бы он от охотников-то, да только сам не заметил, как оказался на камне. Взлетел он на камень и остановился: сзади охотники с ружьями, впереди — Чусовая. Не захотел он даться в руки людям, взметнулся в последний раз, пролетел, как птица, и упал, и разбился. Насмерть разбился». Мамин-Сибиряк в очерке «В камнях» описывал Олений несколько манерно и пренебрежительно: «По преданию, преследуемый охотниками олень бросился с высоты этой скалы прямо в реку. Это salto mortale, конечно, стоило бедному животному жизни, потому что скала здесь поднимается над водой сажен на сорок, если не больше».

Впрочем, имеются и другие версии происхождения названия, не имеющие отношения к оленю. Учёный-эзотерик А. Асов в книге «Тайны русского народа» предположил, что настоящее название бойца — «Аленин», то есть фамилия Ермака. А на языке манси (вогулов) «ален» (ударение на последний слог) — это таймень. Таймени любят чистые реки, где рядом перекаты и глубокие омуты. Окрестности бойца Олений — как раз такое место, и возможно, что «Олений» на самом деле означает «Таймений», как есть на Чусовой скалы Стерляжий и Ленёвский (Линёвский), не говоря уж о Ёршиках.

На вершину бойца Олений ведёт торная тропа. На самом бойце имеется колония степной флоры, сохранившаяся с доледникового периода. Боец Олений — геолого-ботанический памятник природы.

* * *

Д. Н. Мамин-Сибиряк в очерке «Бойцы» оставил впечатляющее описание гибели барки: «Я оглянулся. Пашка действительно прямо бежал на роковой гребень. Бурлаки выбивались из сил, работая поносными. Издалека казалось, что по палубе каталась какая-то серая волна, точно барка делала конвульсионные движения, чтобы избежать рокового удара. Но всё напрасно: ещё мгновение — и барка Пашки врезалась одним боком в выступ скалы; послышался треск ломавшихся досок, крик людей, грохот сыпавшегося чугуна, а поносные продолжали всё ещё работать, пока не сорвало переднюю палубу вместе с поносными и людьми и всё это не поплыло по реке невообразимой кашей. Доски, люди, брёвна — всё смешалось в живую кучу, которая барахталась и ползла под бойцом, как раздавленное пятидесятиголовое насекомое. От берега к бойцу плыли косные лодки, чтобы спасать погибающих».

Вторая гряда — Кыновская. Она находится в районе села Кын и состоит из пяти бойцов: Печки, Великана, Воробья, Денежного и Мултыка. Самый примечательный из них — боец Великан.

Великан — самая высокая и длинная скала на Чусовой. Огромной вогнутой стеной высотой 125 м (по другим данным — 115 м) Великан протянулся вдоль поворота реки на 2 (по другим данным — на 1,5) км. Великан то поднимается мощными зубцами, то понижается, как волна. От понижений вниз ползут потоки осыпей. Цвет у пород — серо-стальной. Длинные горизонтальные слои, полого прогибаясь, тянутся через всю стену. Из этих складок в центре стены постоянно сочится вода, выжатая чудовищным давлением каменной массы. Под Великаном самый глубокий на Чусовой омут — 4 м. В начале скалы — небольшая пещера с ручейком. На Великане произрастают колонии степных растений — реликты доледниковой эпохи, а также эндемики; 4 вида растений занесены в Красную Книгу. В 1975 году Великан был объявлен геолого-ботаническим памятником природы. В путеводителях Великан обычно называют «камнем Высоким», но в обиходе чаще говорят «Великан», да и «Высоких» на Чусовой уже есть целых два и без Великана.

Мамин-Сибиряк в «Бойцах» описывал Великан так: «Если сплавщик побоится Печки и пройдёт подальше от каменного выступа, каким он упирается в реку, барка неминуемо попадёт на Высокий, потому что он стоит на противоположном берегу, в крутом привале, куда сносит барку речной струёй. Сам по себе Высокий Камень — один из самых замечательных чусовских бойцов. Достаточно представить себе скалу в 50 сажен высоты, которая с небольшими перерывами тянется на протяжении целых 10 вёрст». При сплаве «железных караванов» центральная — вогнутая — часть Великана была огорожена заплавнями.

* * *

Наконец, третья, самая опасная гряда — Кумышская. Она начинается после устья речки Кумыш. Кумышская гряда состоит из бойцов Горчак, Молоков, Разбойник, Четыре Брата и Отмётыш.

Горчак — бесформенная 25-метровая скала из вертикально поставленных наклонных пластов. Он возвышается на правом берегу Чусовой напротив пустоши на месте исчезнувшей деревни Усть-Кумыш. Мамин-Сибиряк в очерке «Бойцы» писал: «Бойцы, расположенные за деревней Кумышом, представляют послед нюю каменную преграду, с какой борется Чусовая. Старик-Урал напрягает здесь последние силы, чтобы загородить дорогу убегающей от него горной красавице». Боец Горчак был очень опасен: он принёс много горя, за что и получил свое прозвище. В очерке «В камнях» Мамин-Сибиряк приводит рассказ сплавщика о катастрофе под Горчаком: «Барку-то как бздануло о боец — батюшки мои светы: светопреставление! Доски это летят, чугун, палубы, поносные, люди… А вода так и мелет, так и мелет. На верхней палубе была маленькая казёнка пригорожена, ребятишки у служащего в ней и сидели. Сам-то с женой стоял на палубе вместе со мной… Как это барка сорвалась к бойцу, жена-то у служащего в казёнку, за детишками, а четверых где зараз вытащишь. В одну секунду барка моя на дыбы, мы с неё горохом так и посыпались в воду, а потом барка этак плечом, плечом да и выворотилась вверх дном. Да не оказия ли: пятнадцать тыщев пудов чугуна было, точно вот кто схватил её рукой да и переворотил!.. Ну, вылезли мы на берег кто где!.. Служащий тоже выплыл, а барка вверх дном, пустая мимо нас плывёт. Ни жены, ни детей… Как ударится, сердяга, оземь — тут и ума решился. Так в Перми в сумашедшую больницу и свезли». За Горчаком до сих пор на дне Чусовой лежит оборванная цепь с барки, которую иногда можно увидеть сквозь воду при отвесных лучах солнца. Горчак был огорожен бревенчатыми заплавнями, но и они мало помогали уберечься от удара. Тогда Горчак был взорван.

* * *

Горчак заставлял барку отойти от себя так, что очень трудно было взять верный курс мимо бойца Молокова. А его надо было проходить «впритирку». Если курс был неверный, то барка либо билась об Молокова, либо потом вылетала прямо на Разбойника, либо обратное течение разворачивало её и дробило об Молоков с его тыльной стороны. Пройдя Молоков, барка с разворота неслась на Разбойника — на «владыку» чусовских бойцов, на Царь-бойца. Срочно было нужно отгребать в сторону. И тут справа в лесу на камне Кликунчик вдруг появлялись «девки в красных сарафанах» и начинали петь и плясать. Сплавщик на миг отвлекался — и этого было достаточно, чтобы барка не успевала отгрести и ударялась прямо в скалу, выступающую почти на половину речного русла. А из- за Разбойника на лодках выплывали какие-то люди и бросались грабить барки. Эти мужики на лодках и «девки в красных сарафанах», по преданию, были крестьянами из деревни Кумыш. Они промышляли речным грабежом. Они заманивали барки на Разбойник, а летом, в низкую воду, поднимали затонувший груз и продавали его. До человеческих жизней им не было дела.