В рамках операции «Ольденбург» проводилась инвентаризация источников сырья и центров его переработки в районах нефтедобычи Баку, на Украине, в Белоруссии, Московской и Ленинградской областях.

В мае 1940 года один из офицеров связи Абвер-II вылетел на секретное совещание в Эстонию. В конце июня Абвер помогает сотрудникам 2-го отдела эстонского Генерального штаба (Военная контрразведка) перейти на нелегальное положение и перебраться в Штеттин[253] на немецком пароходе. Тогда же абверовцы переправили завербованных эстонских эмигрантов в Финляндию для установления связи с эстонской диаспорой. В сорока километрах западнее Хельсинки оборудуется учебный центр по подготовке агентов-диверсантов и радистов.

Находясь в тюрьме, Яков Серебрянский… продолжал работать. В его голове хранилось столько данных об агентуре и оперативных комбинациях, что «английского и французского шпиона» неоднократно вывозили на Лубянку для консультаций по особо важным вопросам нелегальной разведки. Более того, в тесной камере он написал «Наставление для резидента по диверсии». Яков Исаакович рассматривал нелегальную боевую работу как важнейший участок обороны страны, позволяющий ослабить противника после его нападения на СССР за счет уничтожения важных военных и промышленных объектов врага.

«Только тот имеет право посылать товарищей на опасную для жизни работу, кто сам готов подвергнуть себя этой опасности. Ты должен быть счастлив, что партия доверяет тебе такой ответственный участок работы»[254] – писал в тюрьме Я.И. Серебрянский.

Летом 1940 года в результате политических маневров и силового давления, предпринятого высшим руководством ВКП(б), в состав СССР вошли Бессарабия, Буковина, Латвия, Литва и Эстония.

Присоединение территорий бывшей Российской империи было осуществлено без использования специальных структур Коминтерна. Красная армия десантировала 201-ю и 204-ю воздушно-десантные бригады в районе городов Болград и Измаил. С этого момента именно воздушно-десантным войскам отводилась роль подразделений, обеспечивающих в случае войны блокирование коммуникаций противника. Как оказалось, это было ошибкой. А ведь могло быть и по-другому.

«В начале и середине 1930-х годов, – вспоминал П.А. Судоплатов, – Берзину, Урицкому, Артузову, Боровичу (по линии Разведупра Красной армии), Слуцкому, Шпигельглазу, Серебрянскому, Каминскому, Парпарову, Эйтингону (по линии ОГПУ–НКВД) удалось создать в Западной Европе и на Дальнем Востоке (Китай – Япония) мощный агентурно-диверсионный аппарат, располагавший более чем 300 источниками информации. Особую роль в создании этого аппарата сыграли так называемые специальные агенты-нелегалы: Арнольд Дейч (Ланг), австриец, привлекший к сотрудничеству известную пятерку Кима Филби и других в Англии; Теодор Малли, венгр, бывший католический священник, работал в Англии и Франции; Богуславский, поляк, бывший сотрудник разведки Генштаба Польши; Шандор Радо, Леопольд Треппер, Рихард Зорге, Эрнст Волльвебер»[255].

После присоединения к СССР новых территорий с враждебно настроенным населением наибольшая нагрузка легла на плечи пограничников и сотрудников органов контрразведки. Членов антисоветских националистических организаций, ушедших в подполье, использовали спецслужбы Германии для проведения разведывательной, агитационно-политической и диверсионной работы против нашей страны. Советским органам безопасности в предвоенный период не удалось полностью парализовать деятельность подпольных организаций. В начальный период Великой Отечественной войны боевики нелегальных национальных организаций оказали существенную поддержку немецкой армии.

К середине 1940 года руководству ВКП(б), и в первую очередь И.В. Сталину, стало ясно, что надежды на затяжную войну Германии с западными странами не оправдались. После разгрома Германией союзников, оккупации Франции и появившейся возможности перемирия Германии с Великобританией наиболее неблагоприятным вариантом для СССР была война с Третьим рейхом один на один. В этих условиях приобретение военно-политических союзников для руководства СССР стало приоритетной задачей.

20 августа 1940 года на своей вилле в Мексике был убит самый сильный противник Сталина Лев Троцкий (Бронштейн). За операцию по ликвидации лидера IV Интернационала отвечал, как мы писали выше, Павел Анатольевич Судоплатов.

Согласно воспоминаниям Судоплатова, Сталин говорил:

«В троцкистском движении нет важных политических фигур, кроме самого Троцкого. Если с Троцким будет покончено, угроза Коминтерну будет устранена.

Без устранения Троцкого мы не можем быть уверены – в случае нападения на Советский Союз – в поддержке наших союзников по международному коммунистическому движению. Им будет очень трудно выполнить свой интернациональный долг по дестабилизации тылов противника, развернуть партизанскую войну»[256].

Троцкого убил Рамон дель Рио Меркадер. Однако первоначально ликвидация «самого выдающегося и способного человека в составе ЦК», как охарактеризовал Троцкого В.И. Ленин, поручалась группе боевиков под руководством ветерана испанских интербригад художника Альфаро Сикейроса. Нападение группы Сикейроса на виллу Троцкого в Койоакане (предместье Мехико). 24 мая 1940 года оказалось неудачным. Не имея достаточной подготовки в организации подобных терактов, боевики не удостоверились в смерти Троцкого после обстрела его комнаты из автоматического оружия.

В майском покушении принимал участие один из выдающихся советских разведчиков И.Р. Григулевич (подобным образом его группа действовала в Испании).

Иосиф Ромуальдович Григулевич (Юозас Григулевичус) родился 5 мая 1913 года в Вильно, в семье Ромуальда Григулевичуса и Надежды Лаврецкой, литовских караимов. В 1922 году поступил в гимназию города Паневежис. В 1924-м отец Григулевича эмигрировал в Аргентину, а Юозас с матерью переселились сначала в Тракай, а затем в Вильно, где в 1926 году тринадцатилетний подросток вступил в нелегальный Коммунистический союз молодежи. В 1930 году Григулевич стал членом Коммунистической партии Польши, с 1931-го вошел в состав Литовского бюро КП Западной Белоруссии. В 1931–1933 гг. находился в тюрьме по обвинению в принадлежности к КПЗБ.

В 1933 году Иосиф Григулевич эмигрировал во Францию, где поступил на учебу в Высшую школу социальных наук при Сорбоннском университете. Одновременно он начал работать во французском отделении Международной организации помощи борцам революции (филиал Коминтерна). Вероятно, именно там он прошел первичную подготовку в одной из нелегальных коминтерновских спецшкол.

В 1934 году Григулевич командируется Коминтерном в Аргентину (Буэнос-Айрес) для работы по линии МОПР; там он пробыл до сентября 1936 года. За это время Мигель – его подпольный псевдоним – сумел заложить основы нелегальной инфраструктуры и создать костяк будущей боевой группы. Прикрытием для него являлась организационная работа в Компартии Аргентины по линии «Красной помощи».