ваш Градов, который вечно трындел, что «альтернатива есть всегда»? — Боров разошёлся не на шутку. Вдруг в его внутришлемном динамике раздался голос Пасечника:

— «Центр», это «Север». К штурму готовы.

— «Центр», «Запад» подходит. Вышли на позицию. К штурму готовы, — доложил Семирамид.

— Так, оставим этот чудесный разбор полётов на более подходящее время, — пригнувшись, Боров вместе с остальными членами отряда «Центр» засели за высоким бетонным блоком. Снова обратился к Ярославу: — Без «Зевса» и «Кошачьей лапы» не смей лезть на рожон, стереги наш тыл. Это тоже важно.

— Слушаюсь. — Ярослав кивнул.

Начал накрапывать мелкий холодный дождик, превращая немногочисленные земляные тропинки в грязевые ручейки. В стылом полумраке казалось, что стражи правопорядка находились где-то в дремучей подмосковной чаще, а не на юго-западной окраине столицы. Повисла тягучая, напряжённая тишина. Стараясь лишним образом не чавкать в образовавшейся жиже и вообще не шуметь, все три милицейских отряда заняли ранее обговорённые позиции.

«Всем: повторно доложить о готовности!» — Боров нажал специальную кнопочку на своём командирском планшете.

«Блок-пост-один готов!» — высветилось на экране.

«Блок-пост-два готов!»

«Север готов!» — ответил Пасечник.

«Запад готов!» — написал Семирамид.

«Дербент готов!» — кроме данного сигнала, снайпер подал световой знак с вышки сторожа.

«Секунда готов!» — бесшумный БПЛА на миг моргнул красным и синим огоньками на вершине затянутого тучами небосвода.

«”Тачанка” готов!» — доложил командир первого бронеаэромобиля.

«”Бронебой” готов!» — отозвались из второй бронемашины.

«”Пустельга” следит за обстановкой!»

«”Коробочка” готов встретить уркоганов!» — отписался командир экипажа бронетранспортёра, стоявшего за рекой Битца.

«Если что, прикрываем вас всех из «Утёса», ребята!» — уверил расчёт крупнокалиберного пулемёта.

— Всё, это чурбанам за Ярослава. Начали! Рено, сканер сердцебиения! — приказал Боров.

— Опять Рено первый к чёрту в пекло. — Милиционер закатил глаза, но приказ беспрекословно исполнил, выхватив с пояса прибор, похожий на фотоаппарат. Поводил им по стене закрытого гаража, пока сослуживцы прикрывали его со всех возможных сторон.

— Секунда, «Пустельга», избавьте нас от сюрпризов, — шипел в рацию Боров.

— Ничего, «Центр», — разом ответили воздушные разведчики.

Рено опасливо поводил сканером сердцебиения по железной двери бокса и осторожно потрусил обратно в укрытие.

— Товарищ полковник, прибор ничего не показывает, кроме наших пульсов! — сказал милиционер.

— А карта тепловых сигнатур та же, — заметил Секунда через БПЛА.

— Ни сраного звука, — подозревая неладное, прищурился Пасечник.

Боров потёр переносицу.

— «Запад», запускайте внутрь «кузнечика», осмотримся… — поручил полковник.

— Вас понял, — один из людей Семирамида запустил под щель двери быстрый, но бесшумный радиоуправляемый аппарат, размером и внешностью походивший на упомянутое выше насекомое.

Минута прошла в гробовом молчании, пока человек Семирамида орудовал «кузнечиком» при помощи мини-экрана на своём рукаве. Вскоре милиционер приказал электромеханическому «насекомому» вернуться обратно.

— Ситуация? — нетерпеливо вопросил Боров.

— Код серый, товарищ полковник. Повторяю: код серый… — отозвался милиционер.

— Штурм! — резко скомандовал полковник.

Семирамид и Ростов словно с цепи сорвались и, держа в руках штурмовой таран, со всей дури долбанули им по ручке двери. Та с несчастным протяжным скрипом буквально отлетела внутрь освещённого гаража. Как только это произошло, пара товарищей спрятались за Архангелом, который заслонял себя и сослуживцев тяжёлым бронированным щитом с узкой щёлочкой для глаз. Прикрываемые вторым щитоносцем, в гаражный бокс первыми вошли члены отряда «Север».

— Э-э, мы слишком перестраховались, Антон Владимирович. Можно было так не усердствовать. Идите сюда, — сказал Пасечник.

— О Г-Господи!..

Не успел отряд «Центр», включая Боровикова и Коломина, подойти ко входу в гараж, как из него тут же словно ошпаренный вылетел Рено. Хотя милиционер являлся достаточно опытным и успел побывать во многих передрягах, его желудок не выдержал увиденного. Стража порядка изрядно вырвало у стен соседнего гаража.

— Вот вам и причина «положительных тепловых сигнатур». — Семирамид, поморщившись, прикрыл рот и нос рукой.

Собранное и разобранное оружие, полунакрытые брезентом разного рода металлические детали, инструменты, коробки, канистры с топливом, шкафы, импланты, связки купюр, фальшивые паспорта, запасные колёса-двигатели аэромобилей, жестяные и пластиковые ёмкости, промышленный пылесос, деревянные полки, неокрашенные стены, стремянка, лампочка освещения, стеллажи, несколько табуреток, свёрнутые ковры, старый системный блок с пузатым выпуклым монитором, прочие скарб и хлам, украденные бандитами у Ярослава «Зевс», АПС-М и «Кошачья лапа», сам припаркованный внутри УАЗ «буханка» — всё оказалось залито ещё горячей кровью, перемешанной с кусками мозгов и осколками костей. Преступники лежали в неряшливых позах со взорванными изнутри черепами — мощная сила проломила их головы точно по середине на стыке лобной и теменной костей. У многих, помимо мозгов, вылетели зубы, глаза и содержимое ушей с носоглоткой. Создавалось ощущение, будто они вместе попали головами под поезд или получили в самые важные части тела по пуле из крупнокалиберной винтовки.

Выжил лишь один член банды — со стеклянными глазами, он забился в угол и, шизофренично кусая ногти, едва слышно истерично поскуливал. Стражи правопорядка спешно отобрали у него оружие и оперативно заковали в наручники, хотя преступник никакого сопротивления практически не оказывал, только побрыкивался время от времени.

— Этот, похоже, отправится не в тюрьму, а на Канатчикову дачу, — прокомментировал Пасечник, когда двое его других сослуживцев уводили уцелевшего бандита в машину.

— А вот до этого момента я ещё не успел проанализировать, — нарушил неловкое молчание Ярослав. Несильный дождик равнодушно продолжал идти снаружи.

— Вот, товарищи милиционеры, последствия применения «Зевса» неносителями на живых примерах. — Боров в полном самообладании постучал толстыми пальцами по железной двери гаража. — Ну точнее, уже не совсем живых.

— Вот почему операторы с воздуха наблюдали положительные тепловые сигнатуры. Кровь просто ещё не успела остыть, а перед этим нагрелась до состояния кипения… — высказался Семирамид.

Слегка поддерживаемый сослуживцами, ко входу в бокс вновь подошёл Рено, который успел немного прийти в себя.

— Но почему башка взорвалась у каждого, а не только у одного? Разве аннигиляция не происходит сразу? — недоумевал милиционер.

— Нет, не всегда. Моментальная аннигиляция происходит «на сухую», в случае применения «Зевса» неносителем без «Псио», — покачал головой Ярослав. — Кто-то точно и в определённых пропорциях посоветовал им вколоть себе «Псио».

— Один из чурбанов словил неплохой такой трип, увидев будущее. Другие тоже захотели почувствовать себя нострадамусами. Когда им стало маленько нехорошо и они поняли, что капитально ошиблись, было уже поздно — добавил Боровиков. Хлопнул в ладоши. — Ладно, нужно тут всё максимально зафиксировать и сворачиваться. Техника может в любой момент понадобится на других направлениях. Особо не расслабляйтесь: райончик этот не из самых безопасных.

— А Ярослав-то сможет нормально пользоваться «Зевсом» после этого? — поинтересовался Рено.

— «Зевс» может отлично работать при ещё худших воздействиях, — уверил Боров. — Но его и «Кошачью лапу» мы обязательно отнесём Квартирмейстеру на диагностику и калибровку. Всё