Браги дал бы ей лет тридцать… Затем, поняв, что он обнажен, генералиссимус смущенно прикрыл рукой свои чресла.

– Битва… – пробормотал он. – Сколько времени я?..

– Четыре дня. – Она с полуулыбкой проследила за его руками. – Сражение продолжается. Ваш Черный Клык слишком упрям для того, чтобы уступить. – Она начала мыть раненого, явно получая удовольствие от его смущения.

– Положение, женщина, положение, – слабым голосом произнес он.

Она забубнила безразличным тоном:

– Адмирал Стуонсафер захватил их флот два дня назад. У врагов началась морская болезнь, и наш флотоводец вынудил их выброситься на камни у Кровавого мыса. Береговая охрана добила противника. Это было историческое морское сражение. Папа утверждает, что битва была похлеще знаменитого Побоища на Островах.

– Ага, – улыбнулся он. – Это не согреет сердца Бадаеламена.

Прирожденный Воин собрал все более или менее сносные суда по всему захваченному им западному побережью. Утонули, наверное, десятки тысяч солдат противника.

– А как там Южный город?

Она легким толчком заставила его лечь, а генералиссимус был слишком слаб для того, чтобы сопротивляться.

– Те супостаты, которым удалось пересечь реку, отрезаны в районе Южной Портовой улицы к западу от моста…

– Пересечь? Сюда в город? – Он попытался встать. Она опять заставила его улечься и продолжила:

– Папа говорит, что в Южном городе все еще льется кровь, но события развиваются в нашу пользу. Когда лорд Харттобен атаковал из района Болот…

У Браги перед глазами все поплыло. Он не планировал никаких атак из мест, расположенных выше по реке.

– … половина тервола погибли. На некоторое время Сила опять исчезла. Но это их не спасло, – Она произвела рукой древний знак, отгоняющий силы зла, и продолжила: – Это создание… Нерожденный… Говорят, что оно размягчает у них кости… Сейчас Сила вернулась. Но, по правде говоря, мне не известно, кто побеждает. Я знаю лишь то, что вот уже несколько дней не высыпаюсь. Раненые… Это ужасно. Их так много.

– Побеждаем мы, – прошептал он восторженно. – Если Хаакен перехватил инициативу…

Кончики её пальцев погладили его живот. Возможно, это произошло случайно. Но Рагнарсон знал, что женщины Итаскии, когда мужчины за ними не присматривают, могут быть необыкновенно предприимчивыми. А Браги, кроме того, был еще и знаменитостью. Он и ранее получал несколько предложений. Предложений, для которых пока еще эмоционально не созрел.

Но на этот раз Браги ощущал себя просто слишком слабым. Он постепенно впал в забытье, сожалея об упущенной возможности.

Но в нем произошли изменения. Исцеляться начало не только его тело, но и дух.

Её звали Ингер. Какая тонкая ирония судьбы, думал Рагнарсон. Его первая любовь носила то же имя.

Они были помолвлены до того времени, пока их родители не вступили в конфликт из-за политических разногласий. Различие во взглядах на политику Тролледингии привело к тому, что папаша Ингер убил отца Браги. И вот теперь он вступил в связь с женщиной из той семьи, с которой боролся с момента своего появления в Итаскии сразу по окончании Эль-Мюридских войн. Она принадлежала к фамилии Грейфеллз – к той её ветви, которая хранила нейтралитет во время постоянных попыток герцогов Грейфеллз захватить трон Итаскии. От одного из этих герцогов Рагнарсон избавил Итаскию, организовав его убийство. После успешного покушения ему пришлось бежать в Кавелин…

Убиенный герцог оказался старшим братом отца Ингер и, следовательно, её дядюшкой. Какие чертовски удивительные трюки выкидывает судьба, думал он, лежа рядом с ней и забыв на время о превратностях войны.

Терапевтическое воздействие Ингер оказалось потрясающим, но ни Вачел, ни Визигодред, ни Вартлоккур не смогли установить причину столь быстрой поправки здоровья Браги. Неделя пребывания с Ингер сотворила чудо.

Рагнарсон даже перестал страдать от ран, нанесенных Насмешником. Он покинул госпиталь совершенно обновленным, строя планы на будущее, включая послевоенное время.

Браги нарушил еще один данный себе обет – допустил женщину в свое сердце.

Во время выздоровления единственным источником информации для него служила Ингер. Никто не приходил к нему за советом. Его гордость страдала, пока он не узнал, что на изоляции настоял Вартлоккур. Понимая, что Браги получил не только физическую, но и психологическую травму, чародей хотел предоставить ему время на то, чтобы снова поверить в себя.

Хаакен достаточно преуспел как в схватках с Бадаламеном, так и в борьбе с желающими занять пост главнокомандующего. Приняв на вооружение тактику Гаруна, он наносил не сильные, но раздражающие удары во всех направлениях, сразу отходя, как только враг готовился нанести ответный удар. Благодаря упорству, вере в своих солдат и планам Браги он сумел добиться успеха даже в Южном городе. Черный Клык, подобно молочному брату, испытывал большое уважение к лучникам Итаскии. Разместив их на крышах домов, он приобрел контроль над улицами, превратив их в зоны смерти и заставляя Бадаламена посылать все новые и новые силы для полного захвата Южного города. Под завалами трупов не было видно камней мостовой.

И вот теперь, глядя с Великого Моста, Браги убедился, что Южный город превратился в такое страшное место, из которого улетели даже стервятники.

Визигодред и Зиндаджира сумели проникнуть через туннели в самое сердце вражеского лагеря. Учинив там несколько пожаров, они отступили. Урон, нанесенный ими, был скорее моральным, нежели физическим.

Подвергаясь со всех сторон нападениям – как самым что ни на есть обычным, так и магическим, – тервола растерялись. Блиттшо и лорд Харттобен гонялись за отрядами врага, избегая крупных соединений. Время от времени они нападали и на главный лагерь.

Растерянность тервола передалась и Праккии. Бадаламен доказывал, что в подобных обстоятельствах победа невозможна.

Скоро все его превосходящие врага числом силы будут вынуждены окопаться в одном лагере. Захват Великого Моста абсолютно исключен. Все попытки ударить с флангов провалились. Прирожденный Воин настаивал на поэтапном отходе с целью выманить Рагнарсона на открытое пространство. Там при удачном стечении обстоятельств его можно будет вынудить принять сражение и в этом сражении разбить. На стороне Бадаламена был и Магден Норат.

Согбенного старика снедало нетерпение. Он хотел, чтобы истребление началось немедленно, и требовал предпринять еще одну попытку переправиться через реку. В крайнем случае Звездный Всадник соглашался на то, чтобы Бадаламен со всей армией прошел вверх по Серебряной Ленте до Прост-Каменца, Двара и Ива Сколовды, уничтожил полностью союзников Итаскии и, форсировав реку по бродам в её верховьях, снова двинулся на юг.

Тервола от этого предложения отказались. Им уже давно хотелось спастись от ярости Вартлоккура, создав монстра, способного противостоять Нерожденному. А Норат жаждал восполнить потери своего весьма специфического вооружения.